Маша Орлова. Тетралогия

– Предлагаешь мотаться по лесу в одиночку? – не поняла Маша. Ей от мысли бродить по ночному лесу стало совсем горестно, но с Сабриной она никогда не спорила – бесполезно.

– Да. Понимаешь, нужно разделиться. Иначе мы никак не уложимся в три дня. Так что ты можешь поехать на остров одна.

Почему поехать на остров, а не искать метки? Маша знала совершенно точно. Потому что она такая. Потому что брякнет какую-нибудь глупость посреди инструктажа, и Эльза не сможет её проигнорировать. Потому что намозолит глаза, например, Инессе, и та пойдёт докладывать о невыполнении графика. Потому что заблудится в лесу и вообще ничего не найдёт. И Сабрина скажет ей: «Ну вот, ты всегда такая».

Маше до рези в груди не хотелось соглашаться, ей не нравилась авантюра, но Сабрина скрещивала руки на груди, поджимала губы и смотрела мимо. И вообще, кем они будут, если поссорятся ещё и между собой, как будто не хватает второй группы!

– Ну хорошо, давай попробуем, – скрепя сердце согласилась Маша и опустила взгляд к земле.

Она поворошила носком кроссовка прошлогодний опад. Она почти наверняка знала, как всё будет – Сабрина найдёт больше всех меток, на итоговой конференции Эльза вручит им по венку из кленовых веток – по традиции – и объявит победителями. И Маша будет наверняка знать, что тоже внесла вклад в эту победу, ведь она дежурила у приборов и вообще, морально поддерживала Сабрину.

Но на душе всё равно появилась тяжесть.

– Да, – сказала Сабрина и всё-таки смягчила тон. – Но вечером к пристани пойдём вместе, чтобы меньше разговоров было.

Она огляделась по сторонам и зашагала вниз по склону, по плохо различимой тропинке, потому что скоро ужин, да и вдруг Эльза разродится очередным заданием к зачёту.

Долгий закат покрасил неприглядный фанерный домик в фантастические цвета. Лучи солнца нагрели деревянные лавки и стол, которые медленно врастали в землю на самом краю утоптанной площадки, на бровке склона. У стола собрались парни, чтобы сыграть в мафию, китайского дурака или ещё что-нибудь карточное и не требующее особенной мыслительной деятельности.

Возвращаясь из столовой, Маша заметила Лауру, которая быстро ввернулась в их компанию и теперь радостно хохотала над каждой шуткой. Рука мелкого Васи беспечно лежала у неё на талии.

Маша постояла немного, вглядываясь в алый горизонт, вздохнула и пошла к стационару. Нужно было собирать вещи для ночёвки на острове. Весь ужин она старательно уговаривала себя, что так и нужно, но гаденькое чувство чуть пониже ключиц не исчезало.

В комнате нашлась только Сабрина.

– Можешь взять мой спальник, – предложила она, перебирая вещи в сумке: фонарик, нож, компас. С таким арсеналом не ходят наблюдать за приборами. – Да, и постарайся прийти утром пораньше, чтобы никто не видел.

– Хорошо. – Маша уложила в сумку тетрадь. Может, попытаться набросать доклад к конференции? Вряд ли через три дня она будет знать больше, чем сейчас.

Сабрина толкнула к ней рацию.

– На всякий случай.

– Вызывай, если что, – тоскливо попросила Маша. Насколько она знала, метки каждый год расставлялись по-разному. И Эльза давала такие рекомендации к их поиску, что в каждой демон ногу сломит.

Хлопнула входная дверь, и они разом дёрнули молнии на сумках. Вряд ли пошедшая разглядела бы, чем они там занимаются, но сработала мгновенная реакция. Вражда, значит вражда.

Оказалось, что вошла Динара. Закутанная в розовую вязаную кофту, она пересекла комнату и замерла лицом к стене. В том месте клок старых обоев был оборван, и оголилась деревянная стена.

Обои в большинстве комнат были разрисованы самым диким образом. Маша побывала там и сама видела яркие надписи в стили граффити, кривляющиеся рожи. В комнате девушек настенная роспись была очень скудная – несколько стишков, накарябанных цветными фломастерами и силуэт девушки, наполовину закрашенный чёрным. Видимо, у художника закончился маркер. Но Динара не рассматривала силуэт и не читала стишков. Она глядела в голую деревянную стену несколько минут, не отрываясь.

Маша видела, как нахмурилась и подобралась Сабрина.

– Как страшно, девочки, – жалобно протянула Динара, не оборачиваясь. – Как тут страшно, правда же?

Они быстро собрали вещи, похватали куртки и вышли. Стационар погружался в ранние лесные сумерки, уже вовсю гудели и кусались комары. Маша прихлопнула пару на шее, потом ещё одного, который с энтузиазмом старался прокусить маскировочные брюки. Светились окна на втором этаже преподавательского домика. Мигнул и вспыхнул фонарь на деревянном столбе, заливая утоптанную площадку желтоватым светом.

Просто Эльза шла из столовой с тарелкой и несколькими кусками хлеба в руках.

– Странно, – сказала Маша, поймав взгляд Сабрины. – Кто, интересно, сидит у неё в комнате?

Всем было известно, что фонарь можно включить только со второго этажа преподавательского домика.

– Ладно, пойдём, – махнула рукой Сабрина, – пока всем глаза не намозолили.

Тропинка петляла по лесу, потом бросилась вниз, к берегу. Под ногами заскрипела галька. Они не доставали фонарики, хотя уже почти стемнело. Катера у пристани не было, только волны бились о столбик, вбитый в берег. Маша села на выбеленную водой корягу, а Сабрина осталась стоять, вглядываясь в волнующийся горизонт.

– Не бойся, – сказала она, угадывая Машины мысли. – Если они способны только на то, чтобы стащить печенье, их не стоит бояться.

Маша молчала. Ей не нравилась такая безотчётная злоба, желание отомстить за любую мелочь. Она могла просто прийти к Инессе и извиниться за майонез, ей самой это не доставило бы и крошечного неудобства, но понимала, что в таком случае в ответ получит разве что недоверчивую усмешку.

Вдалеке зарычал мотор – это от острова отчалил катер. Теперь он шёл поперёк Совы, взрывая спокойную гладь пенными бурунами.

Сидеть возле приборов было самым бесполезным и глупым из заданий Эльзы. На острове и так круглые сутки сидели старшие курсанты, которые писали дипломы по этой теме. Предполагалось, что они обучат младших товарищей тому, что знают, но на практике всё выливалось в нудную обязанность таскаться со стационара на остров и обратно, отвлекать от работы старших и самим маяться от скуки.

К берегу причалил катер с надписью «оборона» через весь борт. Высокий молодой человек поднялся, подавай Маше руку. Она прошла по качающейся корме и чуть не упала на сиденье. Катер закачался от такой встряски.

– Осторожнее, – предупредил её пятикурсник и кивнул в сторону Сабрины, – а она что, не поедет?

– Я одна сегодня, – вздохнула Маша и помахала подруге рукой. Плохое предчувствие жило внутри, хоть ей и удавалось приглушить его мыслями об отчёте – нудно и неприятно, зато обыденно.

Может, он и удивился, но виду не подал. Хотя, скорее всего, ему было всё равно, сколько курсанток свалится сегодня ночью ему на голову: одна или две.

Остров Вечной Любви так и назывался, потому что ехать туда соглашались влюблённые. Ну кому ещё захочется ночь напролёт сидеть над тлеющим костром, через каждые полчаса сверяя цифры на дисплеях? Пресловутый прибор представлял собой наполовину врытую в землю капсулу, у которой с одной стороны имелось три чуть мерцающих в темноте экрана.