Машина мышления. Заставь себя думать

Разочарованию моему не было предела. Внутреннее наполнение калейдоскопа, создававшего такие прекрасные картины, от которых невозможно было оторвать взгляд, оказалось предельно тривиальным.

Я смотрел на стёклышки и шарики, вывалившиеся из контейнера, и не мог поверить своим глазам… «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда…»

Впрочем, тогда с этими гениальными ахматовскими строчками я знаком не был, и пришлось как-то самому справляться с постигшим меня психологическим ударом, в сравнении с которым любое наказание уже не казалось мне серьёзным.

Но больше всего, конечно, меня шокировали внутренние зеркала разбитого калейдоскопа — примитивность того принципа, который сотворил это чудо, вызывало у меня самую настоящую оторопь — как так?!

Всё это я к тому, что не нужно сильно удивляться, когда сейчас, обсуждая «зеркала мозга», мы обнаружим вполне себе тривиальные вещи…

В следующих главах речь пойдёт о трёх парах «зеркал мозга».

В каждой паре здесь идёт параллельная обработка, по сути, одной и той же информации: «снизу вверх и обратно», «спереди назад и обратно», «справа налево и обратно».

Глава четвёртая

Снизу вверх и обратно

И когда животные, обитающие на воле, приближаются ко мне издали не потому, что не заметили меня, а, наоборот, именно потому, что увидели и услышали меня, это равносильно возвращению изгнанника в рай. Конрад Лоренц

Мозг, а точнее первые нейронные структуры, появился у животных более полумиллиарда лет назад.

Ещё раньше, за сто миллионов лет до этого, на Земле появились губки. У этих живых существ нет даже нейронов, но они научились вырабатывать белки, образующие что-то вроде постсинаптической плоскости — поверхности, способной принимать сигнал.

Зачем губкам это образование — учёным не до конца понятно, потому как никаких сигналов губки не получают, а друг с другом общаются за счёт волн кальция, порождаемых сокращением их тел. Но как бы там ни было, эти белки генетически — предтеча нашей с вами нервной системы.

Первой фактической нервной системой могут похвастаться кишечнополостные — крошечные гидры, например, или изящные медузы.

Впрочем, эта, с позволения сказать, нервная система ещё сильно отличается от того, что мы привыкли считать мозгом.

С одной стороны, она представлена отдельными, не связанными между собой чувствительными клетками.

У гидры, например, такая клетка называется «стрекательной» и выполняет в основном оборонительную функцию. Она — и кузнец, и жнец, и на дуде игрец: воспринимает сигнал из внешней среды и реагирует на него, выбрасывая из себя тонкий волосок, вонзающийся в тело жертвы. По каналу в этом волоске клетка выталкивает яд, содержащийся в её капсуле.

С другой стороны, кишечнополостные обладают диффузной нервной системой, состоящей из клеток звёздчатой формы. Они распределены по всему телу животного, связаны между собой отростками и обеспечивают функцию движения.

Постепенная специализация нервных клеток — одно из направлений эволюционного развития нервной системы животных:

• одни — чувствительные — воспринимают информацию (химическую, визуальную, тактильную),

• другие, промежуточные, как-то анализируют сигнал,

• а третьи — моторные — дают команду к сокращению тела.

Второе направление — это агрегация нервных клеток. В результате чего спустя ещё миллионы лет возникает первая центральная нервная система.

Звучит гордо, но у какого-нибудь ланцетника это пока просто нервная трубка с головным, как говорят, концом. Впрочем, лиха беда начало… Головному концу предстоит сильно разрастись.

Но самое, на мой взгляд, потрясающее — что уже на этой фазе эволюции, больше сотни миллионов лет назад, начнётся постепенное разделение мозга на те самые «зеркала», о которых нам предстоит вести речь дальше.

Сами живые существа будут билатерализироваться:

• у их тел появляются правая и левая стороны, которые являются зеркальным отражением друг друга,

• выделяется передняя сторона тела и задняя — голова и хвост,

• а также определяется, как её называют, вентрально-дорзальная ось — то есть живот и спина.

Нечто подобное происходит параллельно и на уровне мозга:

• начинается так называемая латерализация функций мозга, когда какие-то из них отходят к правому, а какие-то — к левому полушарию,

• благодаря переднезаднему разделению в мозге возникают фронтальные и затылочные отделы, где задние отвечают за реконструкцию реальности, а передние — за ориентацию в ней,

• наконец, в мозге появляется что-то вроде брюшка, так сказать, в котором прячутся наши желания, а спинка, которая пытается их модерировать, ложится поверх брюшка подобно тяжёлой, с глубокими складками мантии.

С этого — верхне-нижнего, или дорзальновентрального — распределения функционала мозга мы и начнём разглядывать его «зеркала».

Триединый мозг

Гигантская сложность мозга позволяет понять один простой факт: наша жизнь управляется силами, которые мы не в состоянии осознать и которыми мы не можем управлять. Дэвид Иглмен

Когда описывают структуру мозга, часто прибегают к метафоре этажей.

И в самом деле, наш мозг, будучи изобретением эволюции, не создавался в одночасье и по изначальному плану. Так что в нас в некотором смысле есть мозги всех наших далёких эволюционных предков.

Автором теории о «триедином мозге» был выдающийся американский психиатр и нейробиолог Пол Дональд Маклин. Его теория, заслуженно критикуемая, впрочем, современными эволюционными биологами, благодаря своей простоте и интуитивной понятности приобрела всеобщую известность36.

Для начала давайте посмотрим, как эта «этажная конструкция» выглядит на картинке-схеме — рис. 34.

Первый этаж: «рептильный мозг», который в России привыкли называть «древним мозгом».