Машина знаний

Не было никакого роста — был взрыв. В течение месяца Картер открыл наши филиалы в каждом крупном городе страны. Он купил фабрику, чтобы выпускать ЕО-аппаратуру. Мы взялись за обучение наших собственных операторов. Это было просто, ведь мы просто запускали кассету с записью ЕО, чтобы выучить их.

Наша реклама была размещена в газетах, на рекламных щитах, крутилась по радио. Мы привлекли внимание всей страны за одну ночь. Наша лучшая реклама гласила:

ЗАЧЕМ ИДТИ В КОЛЛЕДЖ ЗА ЗНАНИЯМИ?

Зачем ездить на работу в коляске с запряжённой лошадью?

ПОУМНЕЙТЕ ПО-СОВРЕМЕННОМУ!

А ещё была большая фотография на рекламном щите, изображавшая парня, сидящего с одной из наших EО-шапочек на голове. И подпись:

НЕ БУДЬ ТУПИЦЕЙ, ПРИЯТЕЛЬ!

Надень свою обучающую шапочку уже сегодня!

Для более высококлассных клиентов рекламщики разработали стенды, на которых был изображён тупой придурок, съёжившийся в окружении множества блестяще выглядящих собеседников.

«Вы завидуете своим друзьям, когда они обсуждают различные научные темы? — спрашивалось в рекламе. — Зачем быть неполноценным? EО сделает из вас нового в умственном плане человека.»

Люди хлынули в наши ЕО-салоны. Они приходили такими толпами, что полиции пришлось организовывать очереди у каждого салона.

К тому времени у нас с Картером уже были большие офисы в Монарх Стейт Билдинг. Моя работа не была тяжёлой — я приходил каждое утро в одиннадцать, выкуривал сигару, а затем несколько часов отводил под ланч. Вторая половина дня была не столь напряжённой.

Но Картер действительно работал. Я никогда не видел парня с такими амбициями. Меня немного пугало то, как с каждым днём наш ЕО-бизнес разрастался всё больше и больше.

Университеты и колледжи просто сошли с ума. Сначала они пытались пресечь нашу деятельность, но у них ничего не вышло. Они запретили своим профессорам продавать нам кассеты со знаниями. Но мы предложили такие большие деньги, что профессора позволили нам потихоньку записывать их материалы на кассеты.

Так что университеты просто сдались и закрыли свои двери, все, за исключением нескольких особо принципиальных. Затем настала очередь средних и государственных школ.

Сенаторы в законодательных собраниях штатов потребовали создания новой системы образования.

— Почему мы должны поддерживать обширную, дорогую, устаревшую школьную систему, когда мы можем дать каждому ребёнку лучшее школьное образование за небольшую плату? — спрашивали они.

Конечно, все учителя пытались бороться с этим. Но какие у них были шансы? Налогоплательщики не хотели содержать школы. Родители не хотели отпускать детей в школы, потому что их дети могли так легко всему научиться с помощью EО. А сами дети, несомненно, с самого начала всей душой болели за EО.

В результате государство создало вместо школ ЕО-пункты, в которых наши сотрудники давали детям всё необходимое. Каждый ребёнок обязан был посещать такую «школу» — один час в год. Он получал годовые знания, записанные на плёнке, и всё. И государство выплачивало нам определённую сумму за каждого ученика.

Деньги? Они поступали тоннами, вагонами. Со всей страны, почти со всего мира. ЕО заменило школы и колледжи. И всё же Картер не был удовлетворён.

— Чего мы должны непременно избегать, так это перенасыщения рынка, Пит, — сказал он мне. — Как только все наберутся знаний, то перестанут покупать образование.

— Что ж, каждый год будет приходить новое поколение студентов, и это будет приносить большую и стабильную прибыль, — сказал я.

— Этого недостаточно, — сказал он со свойственной ему решительностью. — Нам нужны повторные сделки, как в киноиндустрии. Я буду работать над этим.

И он работал. Он спланировал новые большие рекламные кампании, сменявшие одна другую.

Какое-то время мы делали упор на науку. Мужчина не сможет постичь мир, если не будет полностью погружён в науку. Женщине должно быть стыдно в своём бридж-клубе, если она не может обсудить вопросы высшей физики или коллоидной химии.

Это, конечно, брало людей на измор. Многие из них приходили и просили нас стереть предыдущие материалы и наполнить их научной информацией.

Когда человек достигал предела своих нейронных возможностей, нам, конечно, приходилось их стирать, чтобы добавить новые знания. У нас было несколько печальных случаев с людьми, желавшими знать абсолютно всё и сходившими с ума от переизбытка информации. Чтобы избежать проблем с законом, наши операторы теперь строго следили за этим.

Когда продажи нашей научной продукции начали падать, мы сменили рекламу и сосредоточились на искусстве. Мы сделали так, чтобы экспертные знания в области искусства оказались в моде. Конечно же, люди приходили тысячами, чтобы стереть свои научные знания, и загрузить в себя информацию по искусству.

Картер разработал рекламу, делавшую молодых людей прекрасными постоянными клиентами. Если они не чувствуют удовлетворения от своей профессии, почему бы им не попробовать себя в другой?

Многие молодые юристы, например, решили, что лучше стать врачами. Они просто приходили, и их юридические знания стирались, они проходили полный курс медицинских дисциплин и открывали частную практику. Может быть, через две недели они вернутся и захотят попробовать себя в инженерном деле.

Я же был на вершине мира, в буквальном смысле. Я жил в самом высоком и большом пентхаусе города. А Хелен витала в облаках, в основном из-за нашего новорождённого мальчика, родившегося через год после того, как мы основали EО. Он был замечательным, прекрасно развивающимся крепышом.

— Маленький Персиваль будет гордиться своим отцом, когда достигнет зрелости, — заявил я Хелен. — Не только из-за моего богатства, но и из-за моей эрудиции!

К тому времени я действительно разговаривал в подобной манере, потому что Хелен настояла на том, чтобы я получил полный курс английской грамматики вскоре после того, как мы начали свой бизнес. Я также прошёл все остальные углублённые ЕО-курсы по английскому языку, из тех, что был способен выдержать мой мозг, так что в те дни в мире было немного людей умнее меня.

— Да, дорогой, это чудесно — знать, что Персиваль сможет гордиться своими родителями, когда вырастет! — радостно воскликнула Хелен.

Что ж, это были наши планы на будущее. Вот только на следующее утро всё пошло прахом.

Всё рухнуло, когда пожилой мужчина, похожий на профессора, ворвался в мой кабинет, несмотря на наличие четырёх секретарей.

— Вы Питер Парди, вице-президент компании «Электрообразование»? — спросил он меня.

— Да, да, но если у вас есть запись знаний, которую вы хотите продать, вам следует обратиться к нашему агенту по закупкам знаний, — сказал я ему. — Я не занимаюсь такими делами.