Маска Черного Тюльпана

Открытое поле отделяло парк от небольшой башни. Идти пришлось дольше, чем казалось, в основном в горку. За мной тянулась цепочка ямок от каблуков. Гораздо эффективнее, чем хлебные крошки, чтобы найти дорогу домой, ободрила я себя.

Башня стояла на естественном возвышении и оказалась больше, чем выглядела из дома. Сложенная из здоровенных глыб, она заставила почувствовать себя карликом, как это было в первый раз, когда меня ребенком взяли в храм Дендур в Метрополитен-музее. Я медленно обошла сооружение, касаясь рукой грубых камней стены. Она была абсолютно гладкой, без всяких щелей для любопытного взгляда — или жаждущих осадить башню. Выше виднелись узкие прорези бойниц, но на уровне земли твердыня казалась совершенно непроницаемой. Из нее вышла бы отличная тюрьма для Рапунцель [22] .

22

Рапунцель — персонаж одноименной сказки братьев Гримм, красивая девушка с очень длинными волосами, запертая колдуньей в башне.

Попасть внутрь можно было через единственную толстую дверь с южной стороны. Ни металлических гвоздей с большими шляпками, ни замысловатых кованых петель или маленькой решетки, вделанной в верхнюю часть двери, ни каких-нибудь других примет волшебной сказки. Дверь — обыкновенное качественное изделие, выполненное с единственной целью: не дать посторонним проникнуть в башню, — явно не отличалась оригинальностью; старые доски, пожалуй, давно уже сгнили. Кто-то, и совсем недавно, поставил эту крепкую дубовую штуковину. На тот случай, если любопытные вроде меня намека не поняли, дверь заперли на висячий замок размером с небольшую дамскую сумочку.

Замок был сияющим и новым. И совершенно определенно запертым.

Тут-то и вступил Колин. Я обернулась к нему, прищурившись от солнца.

— Я вижу, что он заперт, но что это такое?

Стоя очень прямо, заложив руки за спину, с пустым взглядом, Колин ответил, весьма правдоподобно подражая голосу гида:

— Перед вами, мисс, первая башня, построенная семьей Селвик во времена Вильгельма Завоевателя. Стоимость входа четыре с половиной фунта.

— Правда?

Колин оставил свою позу. На нем были выцветшие джинсы, отливавшие тем блеском, какой приобретают, когда готовы распасться при следующей стирке, и потертая зеленая куртка. Выглядел Колин расслабленным. Счастливым. Все вышесказанные качества совершенно с Колином не ассоциировались. Напряженный и раздраженный — больше на него похоже.

— Ладно, тогда пять фунтов.

— Она действительно времен Завоевателя?

Колин любовно положил ладонь на шершавую каменную стену, как фермер, похлопывающий по боку корову-рекордсменку.

— Вероятно, нет. Эта земля была пожалована Завоевателем Фулку де Селвику примерно в тысяча семидесятом году, но первоначально сторожевой пост выстроили скорей всего из дерева. Они, знаете ли, в большинстве своем были деревянные, — сообщил он. Я не знала, но все равно покивала с умным видом. — Эта башня датируется в лучшем случае веком двенадцатым.

Я отбросила волосы с глаз. Ветер трепал их, а волосы мои были той несносной длины, когда они недостаточно длинны, чтобы как следует собрать их на затылке, но как раз достаточно отросли, чтобы мешать.

— Я могу попасть внутрь?

Я люблю старинные замки. Одно время я даже подумывала заняться Средними веками, просто чтобы иметь предлог бродить по осыпающимся старым башням, но затем узнала, что требуются годы напряженной учебы, дабы только научиться различать почерки. Не говоря уже о том, что по-латыни я по-прежнему читаю на уровне восьмиклассницы. Восемнадцатый век был намного легче. Но я так и не утратила до конца своей очарованности замками, и чем более они обветшавшие, тем лучше.

Колин покачал головой:

— Простите, посетителей не пускаем.

— Почему?

— Она разваливается. Огромные расходы по страховке.

— О!

Должно быть, разочарование, отразившееся на моем лице, в полной мере передало разочарование внутреннее, и Колин сжалился.

— Там особо нечего смотреть. Верхние этажи полностью рассыпались. На самом деле это пустая раковина.

— С бойницами, — с тоской проговорила я.

Бойницы всегда связаны с текниколоровскими творениями, в которых Эррол Флинн [23] расставляет своих людей на крепостной стене, а где-то на заднем плане воинственный монах размахивает кружкой с элем.

23

Эррол Флинн (1909–1959) — американский актер 30–50-х гг. (родился в Австралии); снимался в амплуа «неотразимых героев» и в «костюмных» исторических фильмах.

— Мы хранили здесь сельскохозяйственную технику, — безжалостно продолжал Колин, — пока кусок крыши не смял заднюю часть трактора.

— Вы совершенно лишены романтики? — требовательно спросила я.

— В порче хорошей техники нет ничего романтичного, — возразил Колин.

— Поделом вам — нечего было хранить здесь технику. Возможно, дух Фулка де Селвика отомстил вам за осквернение его башни.

— У нас нет привидений, вы не забыли?

Взяв меня за локоть и положив другую руку мне на спину, Колин развернул меня прочь от башни. Я автоматически вырвалась. Колин опустил руки. Я не знала, испытывать мне облегчение или разочарование.

Облегчение. Несомненное облегчение.

Чтобы скрыть минутное замешательство, я задала вопрос, лениво плывший у меня в голове.

— Если это не главное поместье семьи Селвик — им являлся Аппингтон-Холл в Кенте, дом нынешнего маркиза Аппингтона и любимая цель туристских автобусов, — почему первоначальная башня находится здесь?

— А должно быть наоборот? — спросил Колин, искоса бросив на меня насмешливый взгляд.

Я ответила взглядом раздраженным.

— Вы знаете, что я имею в виду.

— Ничего таинственного тут нет, — сказал Колин, энергично шагая вниз по склону холма — руки в карманах, — пока я собиралась с духом перед спуском. Я начинала слегка жалеть, что сбросила его надежную руку. — Семья получила титул пэра только в тысяча четыреста восемьдесят пятом году. На Босвортском поле мы поддержали нужную сторону, выступив против старого Горбуна…

— Вы хотите сказать, когда Генрих Тюдор украл трон у бедного доброго короля Ричарда? У Ричарда было больше прав на трон, чем у Генриха. — Я послала ему лукавый взгляд, лишь самую малость подпорченный тем, что споткнулась о зловредный камень. Камень этот был, очевидно, сторонником Тюдора.

Колин схватил меня за руку и отпустил, как только понял, что угроза моего немедленного падения с холма миновала.

— На вашем месте я бы перестал это повторять. Мы очень любим доброго короля Генриха. Он пожаловал сэру Уильяму Селвику поместье, конфискованное у одного из соратников Ричарда рядом с городком под названием Аппингтон.

— А, отсюда и титул, — вставила я.

— Отсюда и титул, — согласился Колин. — Тогда это было всего лишь баронство, но после Реставрации [24] Карл Второй возвысил барона до графа.

24

Реставрация английской монархии в 1660 г. после английской революции.

— За верную службу короне в годы Гражданских войн [25] ? — предположила я, представив себе лихого всадника в шляпе с пером.

— Это, — Колин многозначительно поднял брови, — официальная версия. У графа также была необычайно красивая дочь.

— Да вы что! — воскликнула я, легко увлекаясь сплетней многовековой давности. Карл II славился своей любвеобильностью… и тем, что щедро раздавал титулы женщинам, согревавшим его постель.

— Мы никогда точно не узнаем, — поддразнил меня Колин, — но через восемь месяцев после получения ее отцом графского титула леди Пантея родила очень смуглого сынишку.

25

Войны 1642–1646 гг. и 1648 г. между сторонниками парламента и роялистами.