Маска Для Весов

Вернулась в закуток. Арсений с места не сдвинулся. Только мучительная морщина между его бровями глубже стала. Спросила сама себя: мне его жаль? Или я его теперь презираю?.. Нет. Выводы делать рано. Поэтому пока не определюсь. А пока - это до тех пор, пока не узнаю, с чего он напился. И пьёт ли вообще... Хотя, если он пьёт - даже имея повод что-то забыть или забыться, это его не извиняет, и надо бы держаться от него подальше. Сначала он казался сильным. Но если пьёт... Всё, заблудилась в трёх соснах...

Ладно. Что конкретно делать дальше? Попробовать поискать в ателье Инны таблетки для протрезвления? Наверняка ведь она для Тараса их держит (уточню - держала) - на всякий случай. Можно даже позвонить подруге, чтобы сразу узнать, где именно они находятся. Но ведь она сама скоро появиться должна! Дождаться? Пожалуй, дождусь. Не тащить же мне его на себе - через всё здание, на потеху всем встречным-поперечным. Да и не удержать мне его на весу - вон какой большой. Даже если придёт в себя - всё равно на первых порах придётся поддерживать. Если он ещё захочет уйти...

Договорилась сама с собой: дождусь Инны, возьму у неё таблетки, а потом, как придёт в себя, - что будет, то и будет. Если что - сама сбегу. Пока же быстро уберусь здесь. Арсений мне не помешает - сидит неподвижно, как статуя.

Только успела прийти к согласию с собственным решением, как из закутка, откуда я уже вытащила ведро, раздался негромкий звонок мобильного. Я бросилась туда и опять замерла на пороге: а вдруг Арсения этот звонок приведёт в себя?

Но он даже не вздрогнул. Ничего себе... А мобильник продолжает заливаться - негромко, но настырно. Кажется, из верхнего кармана пиджака. Я нерешительно подошла, вытащила телефон из кармана и стремглав убежала в кабинет. Мельком глянула - кто звонит. Какой-то Виталик. Быстро нажала кнопку.

– Почему не отвечаешь так долго?
– недовольно сказал молодой мужской голос.

Я заколебалась, но ответила:

– Арсений Юрьевич подойти к телефону пока не может.

– Кто ты такая? Почему отвечаешь с его телефона? Где Арсений?
– Неизвестный Виталик, мгновенно встревоженный, почти забросал меня вопросами.

– Он здесь, но подойти не может.

– Что значит - не может?.. Какое сегодня число?.. Ох, чё-орт... Девушка, а вы...

– Он подойти не может, - как заведённая, повторила я, оглядываясь на закуток. Интересно, почему он спрашивает, какое сегодня число? Как-то странно такой вопрос звучит. И что означает его чертыхание?

Почему я решила защищать Арсения перед неизвестным Виталиком? Почему не хочу, чтобы там (фиг знает где - на той стороне связи?) знали, что он в таком состоянии? Не знаю, но готова повторять одно и то же на все вопросы. Вот пусть что хотят делают, но я... Однако, кажется, ситуацию с Арсением знали лучше моего.

– Девушка, вы мне только скажите, где он. Он на работе?
– уже спокойно спросил Виталик.
– У себя в кабинете? Один? Без секретаря?

– ... Да.

– Пьян?

– Он не может подойти, - упрямо сказала я.

Уже озабоченный, голос, смягчившись, попросил:

– Вы никуда не уходите, я сейчас приеду.

– Подождите! А что с ним? Я техничка здесь!
– собравшись с духом, выпалила я.

– Девушка, ничего не бойтесь. Он не причинит вам... э... зла. Я буду минут через двадцать. Не убегайте, хорошо?

– Хорошо, - вздохнула я в замолчавшую трубку.

Что ж, за эти двадцать тревожных минут я успела сбегать за водой и, поминутно заглядывая в закуток, вымыла кабинет и протёрла пыль. Работа есть работа.

Звонивший чуть запоздал. Прошло полчаса. Я уже оделась для выхода на улицу и ходила по кабинету, из угла в угол, здорово нервничая. Аж подпрыгнула, когда дверь распахнулась. В кабинет почти вбежал молодой мужчина, в котором я сразу узнала одного из Клуба самоубийц - из тех, кто поднялся с места поддержать Арсения в ситуации, когда наклёвывалась драка. Он быстро оглядел кабинет и нахмурился. Симпатичный - темноволосый, с большими внимательными глазами. Сам в кожаной куртке, в строгих же, как у Арсения, брюках. И при том при всём - с легкомысленным пакетом, в котором, судя по очертаниям, большая бутылка - надеюсь, минералки.

– Где он?

Я кивнула на закуток и пошла за ним. Он резко встал на пороге.

– Ничего себе, - шёпотом. И вынул из кармана куртки небольшую коробочку.
– Девушка, вы поможете мне? Здесь, у него, стакан есть?

– Есть. А чем помочь?
– Хотя, глядя на коробочку, я уже сообразила, что в ней. Так что сразу сбегала в кабинет и принесла уже вымытый стакан.

– Подержите ему голову.

Он развернул Арсения вместе со стулом к двери и поднял ему голову. Я встала позади, придерживая. Еле удержалась от глупой улыбки: пальцам щекотно от коротких светлых волос. Виталик взял бутылку, которая и в самом деле оказалась с минералкой, налил воды в стакан. Я отвела глаза, чтобы не видеть, как он втискивает в зажатый рот Арсения таблетку.

Арсений поморщился, но глаз не открыл. Но Виталик заставил-таки его выпить минералки. Когда тот начал глотать, Виталик немедленно сунул ему ещё две таблетки.

Рубашка намокла: кое-что Арсений непроизвольно пролил на себя. Но таблетки оказались внутри. И Виталик оставил его в покое.

– Меня зовут Виталий.

– Яна.

– Я не знал, что он кого-то взял на работу.

– Я третий день здесь. И Арсений Юрьевич не брал меня на работу официально. Мы договорились за наличные.

Арсений начал приходить в себя. Я насторожённо наблюдала, как повисшая было, после того как я её отпустила, голова медленно, с натугой поднялась. Закуток тесный и маленький. Первое, что он увидел, - ноги Виталия, проехался по ним взглядом, а затем перевёл глаза на меня, стоящую совсем рядом. И тут... Он медленно, с трудом протянул руку ко мне. Я, не сообразив, отступить не успела. Он дёрнул меня за куртку к себе так, что я чуть не свалилась от неожиданности. Еле успела переступить ногами - по инерции рывка приблизившись к нему. Ещё один рывок - и я оказалась у него на коленях. С перепугу рванула от него, снова шлёпнулась на ногу, стремительно схваченная за талию сильной рукой... Он же очень пьяный! Он не может!..

Услышала оханье Виталия. Он же сказал, что Арсений не причинит мне зла!..

– Одна ты у меня осталась...

Хриплый шёпот ударил по сердцу, морозом продрал спину. Я перестала вырываться и, сдерживая участившееся дыхание и слишком громко бьющееся сердце, уставилась на него. А он начал тихонько раскачиваться, стараясь крепче прижать меня к себе и не сводя с меня пасмурных глаз. Будто утешал.

И тут Виталий тоже совершил неожиданный поступок. Он присел передо мной так, чтобы видеть моё лицо. Вгляделся. И глаза у него постепенно расширились.