Маскарад или Сколько стоит твоя любовь?

Константин мягко усмехнулся, оставил бумаги в покое и взглянул на сына. И тут его взгляд соскользнул на меня. Мужчина нахмурился и перевёл обратно на сына вопросительный и в меру недовольный взгляд.

– Это кто?
– прозвучало так, словно я последнее ничтожество в мире. Понимаю, на длинноногую распутную богатенькую и тупую красотку, которые должны пачками вешаться на красавца Тима, когда он не в образе ботаника (а сейчас он был самим собой, в таком виде уже встречал меня у универа), совсем не походила.

– Не твоё дело, - словно от никчёмной мухи отмахнулся Тимофей и с лёгкой улыбкой на губах, повернул голову ко мне.

– Посиди пока. Это не займёт много времени.

Пожала плечами, покосилась на ещё больше нахмурившегося Константина и отошла к дальней стене, где в одиночестве грустил дорогой диван из чёрной кожи. Наблюдать перепалку отца и сына и при этом не быть одной из причин ссоры меня вполне устраивало.

Скинула рюкзак на пол, сама плюхнулась в уголке дивана и постаралась придать себе равнодушный вид. Сразу переборола проснувшееся желание взять какую-нибудь книгу с ближайшей полки... Достаточно было вспомнить слова Тимофея: стать тихой мышкой и бояться - и сразу расхотелось что-либо делать.

Рассматривать свои руки тоже весьма интересное занятие.... Жаль, нет пилочки для ногтей.

– Кажется, я задал вопрос, - проводив меня взглядом до самого дивана, чуть повысил голос Константин.

– А я, кажется, ответил, что это не твоё дело, - в тон ему произнёс Тимофей.

– Всё такой же наглый, - довольно крякнул мужчина и жестом предложил Морозову сесть в кресло. Два кожаных родственника дивана как раз приютились перед массивным раритетным столом хозяина.

Тимофей остался стоять, лишь повернулся к стеллажу и начал изучать корешки книг.

– Ты хотел меня видеть, я пришёл. Просвети, зачем позвал.

– И всё та же грубость. Виктор совсем тебя не воспитывает, - вздохнул Константин, наливая себе в низкий стакан янтарной жидкости. Мысленно скривилась: после возвращения с каникул к алкоголю отношусь с отвращением.

– Составишь мне компанию?
– не дожидаясь ответа сына, наполнил второй стакан.

– Ксюш, мы уходим, - раздражённо объявил Тимофей, и я с готовностью подскочила.

– Сидеть!
– рявкнул Константин. Пришлось упасть обратно на диван. Хотя тут и не надо делать вид, что боишься... Я в чём-то даже завидую Тиму: он и бровью не повёл, только вопросительно посмотрел на меня. Кивнула, мол, всё нормально.

– Я пока ещё никуда вас не отпускал. Тимофей, сядь.

– Постою, - равнодушно бросил парень, снова вернувшись к изучению книг. Вытащил одну и открыл.

– Когда же ты начнёшь...

– Никогда, - книга с шумом захлопнулась, а от Тима начало веять арктическим холодом. Достало и до меня.
– И давай ближе к делу, я спешу.

– Сыно-ок, - добродушно протянул Константин, поднялся, подхватил свой стакан, обошёл стол и уселся на столешницу.
– Я ведь к тебе со всей душой.

Заинтересованно осмотрела папашу Морозова. Подтянут, высок, строен, пивным брюшком и не пахнет.

"Самовлюблённый павлин!" - констатировала я и вновь потупилась, исподтишка следя за происходящим.

Тимофей же пропустив слова отца мимо ушей, вернул книгу на место и хмыкнул. "Видал я таких отцов, лучше бы сдох при рождении", - читалось на лице парня. Представляю, где у него сидит эта Лукосовщина. Лю-ю-юк! Я твой отец...

– Ладно, - пожал плечами Константин, пригубил напиток и взял со стола явно дорогой телефон.

– Спустись, я в библиотеке, - бросил он в трубку, небрежно откинул мобильник на место и залпом допил жидкость в стакане.

– Можешь меня поздравить. Я женюсь!
– выдохнув, обрадовал отец Морозова.

Тимофея словно мешком с цементом по голове огрели. Он сильно наклонил вперед голову, сжал кулаки и чуть качнулся. Я не усидела и дёрнулась к нему, испугавшись, что он сейчас... Да кто его знает, что он может вытворить! Может, сядет там, где стоит, а может, бросится на отца с кулаками. Однако парень быстро пришёл в себя, а я сделала вид, что просто выбирала удобную позу для покорного ожидания. Могла и не стараться: на меня никто не обратил внимания. Константин с любопытством наблюдал за реакцией сына, а Тимофей продолжал стоять...

Морозов резко поднял голову, насмешливо усмехнулся и, подойдя к левому креслу, опёрся локтями на спинку.

– Моей матери, как вижу, тебе оказалось мало. Нашёл новую жертву? А она знает...

– Заткнись, крысёныш, - с улыбкой, за которой прятал ярость, приказал Константин. Подхватил со стола стакан, который наполнял для сына и влил в себя.

– Это всё, что ты хотел мне сказать? Я счастлив. Поздравляю. Надеюсь, с обретением новой жены у тебя перестанет хватать времени на меня.

– Не нарывайся, мальчишка, - крутя пустой стакан, в котором отражались блики ламп, пригрозил Константин.
– Ты здесь никто и звать тебя никак.

Даже я не удержалась и тихо хмыкнула. Папаша у Морозова, конечно, с виду тип грозный, но пафоса в нём...

– Всё? Или будут ещё угрозы? Ксюша, пошли.

– Я сказал сидеть!
– вновь рявкнул добрый папаша. На этот раз не напугал. Но, всё ещё помня наставление Морозова, сжалась в комочек, забилась в уголок и сделала вид, что меня здесь нет. Я подушка в интерьере.

Константин поморщился, наблюдая за тем, как я сливаюсь с диваном, и позволил себе секундную улыбку победителя. М-да, теперь отлично понимаю Тимку: его отец - отменное ничтожество. Настоящий шакал, который получает удовольствие, унижая слабого. Вспоминая случай на детской площадке у "Сдвига", можно смело утверждать: у Тимофея тоже есть маленький росток подобной мерзости, но он полностью его контролирует. Плюс, у него есть отличный стопор в виде Смольного. А у этого господина хорошего, собирающегося жениться, тормозов нет. Хорошо хоть руки не распускает. С другой стороны - плохо. Форму мужик, конечно, держит, но - готова спорить на что угодно - Тимка бы его побил. Отличный был бы урок.