Маскарад или Сколько стоит твоя любовь?
Шрифт:
– Алкоголичка, - в который раз обозвал Морозов, я на него зашипела.
– Страшно, но не действенно. Иди, разденься и баиньки, - наливая в блюдце молока, распорядился парень.
– Не-а!
– мотнула головой, второй рукой держась за неё.
– Меня шатает. Хочу чаю.
– Будет тебе чай, - ставя блюдце на пол в уголке между холодильником и шкафом, пообещал Тимка и, подхватив котёнка за шкирку, ткнул его мордочкой в молоко. Зева возмущённо мяукнул, но, распробовав лакомство, благородно забыл про людей.
– А ты жестокий, - сползая по косяку на пол,
– Несчастье моё, - усмехнулся Морозов, подхватил меня, поставил на ноги и вывел в коридор, где начал раздевать.
– А это наглость, - лениво заявила и зевнула.
– Знала бы ты, что я мечтаю с тобой сделать...
– снимая с меня куртку, прошептал он на ухо и коснулся губами шеи...
Сонливость моментально испарилась, словно её и не было. Я громко и порывисто охнула, прикрыла глаза и склонила голову к плечу...
– Лучше так не делай, - отбросив куртку на пуфик, предостерёг Тимофей.
– А то, что?
– лукаво поинтересовалась я, внаглую забираясь под свитер парня ладошкой.
– Ксани, я нетрезвый...
– Я тоже...
– соблазнительно облизнулась и, пройдясь ноготком по напрягшимся мышцам его живота, скользнула за ремень.
– Ксана!
– Мне так нравиться это имя, - потёршись о плечо Тима, раскрыла я страшную тайну.
– Ты завтра меня убьёшь, - жалобно прошептал Тимофей. Сразу захотелось его пожалеть. Кто кроме меня решиться жалеть Чудовище? Всем нужен только прекрасный принц.
– Угу, - согласилась я, лизнув шею парня.
Тим тихо застонал, вызвав волну мурашек на коже и нечто плавящее внутри.
– Пошли, уложу тебя спать, - хрипло предложил парень.
– С удовольствием, - промурлыкала в ответ и недовольно цапнула его за шею, когда он вытащил мою руку из-под своего свитера.
– Ложись!
– усадив на кровать, потребовал Морозов и несильно надавил на плечи.
– Предлагаешь спать одетой?
– О господи, Ксана. Тебе нельзя пить.
– Угу, - вновь согласилась я, вернув ладонь на законно причитающееся ей место, то есть под свитер Чудовища.
Мышцы пресса мелко дрогнули под пальцами, а во мне проснулось азартное нестерпимое желание попробовать каков же Морозов на вкус. Задрала свитер и лизнула чуть ниже пупка.
– И мне тоже нельзя...
– выдохнул Тима и вопреки моему желанию, попытался отстраниться.
– Ксана!
– Ум?
– Ты пьяная.
– Ты тоже, - и глупый смешок, оставивший на животе Морозова обжигающий след.
– Ксани, перестань!
– буквально взмолился Тимофей.
– Так заставь!
– усмехнулась я и потёрлась щекой о джинсы парня на уровне ширинки...
Котёнок, недовольно заложив ушки, умылся, последний раз лизнул лапку и, посчитав себя вполне чистым, с тоской посмотрел на миску. Там ещё оставалось полным-полно вкусного молока. К сожалению, в раздувшееся серое пузико больше не лезло. Оказалось, эти люди неплохие. Не такие как те, которые выбросили его в снег, где он утонул по самые уши. Ещё и злая собака погналась, едва он успел выбраться из сугроба.
На дереве было спокойно, хотя и холодно. Собака погавкала, в бессильной злобе погрызла и поцарапала ствол, а вот забраться к нему не смогла. Пришёл человек и увёл её. С тех пор он и сидел на ветке, рассматривая белоснежный мир зелёными глазами.
А потом эти двое! Как же противно от них пахло!
Котёнок фыркнул и принялся с усердием вылизывать дымчатый бок.
Но под курткой девушки было тепло и уютно, он даже задремал. Проснулся только тогда, когда его вынули из тёплого убежища и посадили на что-то мягкое. И это мягкое так замечательно было драть коготками...
Что-то грохнуло. Котёнок подскочил, зашипев, выгнул спину и вздыбил шерсть, превращаясь в маленький взъерошенный комок. Только два глаза блестели, отражая свет из коридора, ну, и ещё нервно помахивал невероятно пушистый хвост.
И только он успокоился, как из коридора раздался новый звук. Очень странный, словно кто-то скулил.
Котёнок сел, почесал задней лапой за ухом и отправился на разведку. Что бы это ни было, он обязательно выяснит!
Удивительно, но в коридоре никого не оказалось. А на том мягком, об которое так удобно драть когти, валялось что-то большое и тёмное. Пришлось запрыгивать и обнюхивать.
Никаких сомнений не было: в этом его сюда принесли.
Совсем близко вновь раздался необычный скулеж, и котёнок продолжил охоту. Но сначала сел в дверях и почесал за другим ухом.
Скулила явно девушка. Она хорошая, грела его под курткой. Второй человек тоже хороший: он налил много вкусного молока. А теперь заставлял девушку скулить.
Котёнок пригнулся и на мягких лапах подкрался к чему-то большому, на чём лежали оба человека.
Опять раздался непонятный скулёж, а на голову упало что-то тёмное, в чём он немедленно запутался. Ещё и это противное причмокивание! Чего это они там едят и без него?!
Котёнок решил обидеться и сделать людям какую-нибудь гадость - уж это он умел. Но для начала надо было выбраться из-под упавшей на него тряпки.
Пришлось пригибаться ещё сильнее и пятиться, вот только коготки на передних лапах всё время цеплялись за что-то мягкое, мешающее вылезти, и тянули за собой длинные петли.
Хвост недовольно барабанил по полу, зад вилял, и только он смог выбраться, как на голову упало нечто тяжелое и большое, напоминающее две человеческих ноги. Из-под этого вылезти оказалось проще - когти почти не цеплялись.
Наконец освободившись, котёнок тряхнул головой, фыркнул, почесал за ухом и решил пойти посмотреть, что же здесь есть ещё. А то эти люди со своими странными играми могут случайно раздавить....
Девушка громко и болезненно застонала, котёнок, подскочив, драпанул со всех ног на кухню. Там молоко и нет всяких странных звуков, запахов и вещей, падающих на голову. Хотя запах крови был вкусным. Мама кошка приносила им с братиками и сестрёнками толстых крыс из подвала - они тоже пахли кровью, и у них было такое вкусное мясо.... Только шерсть невкусная.