Маскировкой седину не скроешь
Шрифт:
– Есть! – неожиданно произнесла Ольга. – И сказать что есть, и жизнь свою сохранить сможешь, если захочешь.
– Да пошли вы… – чуть было не сорвался на крик пленный, но Ольга умелым движением слегка надавила ему большим пальцем на кадык, и тот зашелся в кашле.
– Грубить нам ты не будешь! – твердым голосом сообщила Ольга и, посмотрев на Валеру, дала ему бессловесную команду задать следующий вопрос.
– Ты, вообще, сам-то кто? – спросил Валера и заметил, как Ольга одобрительно кивнула.
Допрашиваемый легко шел на словесный контакт, его надо было разговорить, но в нужном ключе.
– Лейтенант я, бывший, –
«Не врет, – подумал Касаткин. – Для морской пехоты офицеров и в самом деле готовили в Благовещенском общевойсковом…» И во второй раз отметил, что на рядового бандита, «бычка», допрашиваемый не походил.
– Имя есть? – продолжил Валера.
– Ну есть… Дмитрий.
– И чего же ты, Дмитрий…
– Не спрашивай! – оборвал Касаткина пленник. – Сам-то кто?
– Прапорщик, – ответил Валера.
– Докатился, – сплюнув, произнес бывший взводный морпех.
«Докатился… В том смысле, что в пешках у "неандертальца" оказался!» – мысленно ответил морпеху Валера.
– Ладно, лейтенант! Кое на что ты мне глаза открыл! – произнес вместо этого Касаткин.
– Все херня, прапор! Ноги тебе надо уносить, покуда жив! И вам, девушка! – не глядя на Ольгу, произнес бывший взводный. – Я ведь не один у Гусака!
«Неандертальца кличут Гусаком!»
– У тебя есть шанс выжить! – взяла слово Ольга. – Мы отпустим тебя, – она переглянулась с кивнувшим ей Касаткиным. – Но при двух условиях! Подробно о Блондине и Гусаке – это раз! Второе – немедленно связываешься по телефону с Блондином и говоришь ему следующее…
Майор Калистратов машинально кивал, слушая сбивчивую речь криминалиста и двух молодых оперов. Труп свалившегося со строительных лесов боевика лежал всего в нескольких метрах от Блондина, второго, с тяжелым ранением и большой кровопотерей, только что отвезли в реанимацию. Третий из посланных киллеров исчез, как и хозяйка квартиры, Ольга Ларионова, но это обстоятельство оптимизма Калистратову не прибавляло. Ведь он предупреждал, что не с простой девкой идут разбираться, в ответ нынешний краснолицый покойник лишь усмехался. Вова тоже хорош – послал всего троих, надо было минимум шесть боевиков… Да что теперь говорить!
– Какие у вас еще соображения? – машинально, на автомате задал дурацкий вопрос Калистратов.
Криминалист и опера как ни в чем не бывало продолжили свои сбивчивые скороспелые версии. Калистратов кивал, пытался как-то собраться с мыслями, но ничего не выходило. Где Ольга? Где Митя-морпех?! И тут из плена сумбурных размышлений Калистратова вырвал телефонный звонок. Майор извинился перед операми и криминалистом, достал из кармана мобильник, отошел на приличное расстояние, чтобы никто не слышал его разговора. Милицейские коллеги отнеслись к этому с пониманием, мало ли с кем может разговаривать смежник из подразделения по борьбе с терроризмом.
– Калистратов? Это Владимир Павлович! – услышал Блондин голос Вовы Гусакова. – Мне только что Митя звонил.
– И что?! – с трудом сдерживаясь, переспросил майор.
– В общем, женщина твоя убыла в бессрочный декретный отпуск. Как ты и говорил…
«Ольга мертва?!» – услышав условленную фразу, Калистратов отказывался верить своим ушам.
– Из моих двое теперь вне игры, но Митя свою работу выполнил, – продолжил Гусаков.
– А женщину я мог бы
увидеть? – спросил Калистратов. – Последнее слово перед отъездом?– А ты на месте? – уточнил Гусаков, хотя знал, что Калистратов появился рядом с жилищем Ларионовой, как только туда подъехала милиция.
– Да, я от ее подъезда в двух шагах!
– Соседний подъезд номер три. Там подвал, но он заперт. Вы туда один подойдите и постучите четыре раза, потом окликните Митю…
Подъезд номер три находился с боковой нефасадной стороны дома. Оперативно-следственная группа видеть его от места преступления не могла. Калистратов закурил, сказал старшему опергруппы, что хочет пройтись, и благополучно спустился за угол. Лестница, ведущая в подвал, и вовсе почти полностью была скрыта массивным железным козырьком. Калистратов спустился вниз, четырежды постучал, потом окликнул боевика по имени:
– Дмитрий! Ты ведь здесь! Открой, пожалуйста…
Дверь тут же, без лишних слов, приоткрылась.
– Любуйтесь! – послышался Митин голос.
Подвал был неярко освещен бытовыми лампочками, Калистратов прикрыл за собой дверь, первым делом полюбовался Митей. Бывший комвзвода морской пехоты немного нервничал, но старался держать себя в руках. Впрочем, чего удивляться – чертова баба только что подстрелила двух его напарников.
– Вот! – кивнул Митя в сторону сваленного в угол брезента и каких-то реек.
И тут Калистратов увидел Ольгу. Женщина лежала на брезенте, одна нога ее была неестественно подогнута, прическа растрепалась, волосы закрывали часть окровавленного лица. Одета Ольга была точно так же, как и вчера, во время допроса, – в не очень длинную юбку и обтягивающую светло-голубую блузку. Калистратов машинально отметил, и уже не в первый раз, что фигура у отнюдь не юной Ольги потрясающая… Точнее – у майора Ларионовой была потрясающая фигура. Напрасно он в мыслях называл ее недоделанной балериной.
– И как же ты ее? – не удержался от вопроса Блондин.
– Ну по первой мы лажанулись… Точнее, слишком рано в квартиру полезли. А у нее пушка при себе оказалась, да и вообще она… Ее бы к нам, в «Сатурн»! [11]
– Поздно, – покачал головой Калистратов, постепенно испытывая то, что называется чувством глубокого удовлетворения.
– Ну вот, а я с кухни сумел подобраться. Шмальнул, но мимо. Она пару раз шмальнула в меня и тоже по нулям. Я за кухонным сервантом укрылся, а она в этот момент в дверь из квартиры, пришлось мне за ней. Привык, знаете ли, дело до конца доводить… Ну догнал уже на улице, рядом с подвалом.
11
«Сатурн» – спецназ морской пехоты, такой же легендарный, как «Альфа» у ФСБ и «Витязь» у МВД.
– И решил спрятать?
– А чего же – оставлять, что ли?! Нас так ваши инструкторы не учили!
«В самом деле, не учили!» – вспомнил Калистратов.
– Затащил сюда, теперь брезентом накрою, найдут не скоро! – подвел итог Митя-морпех.
«И действительно! Я-то знаю, что она мертва! Этого достаточно… А ментовские сыскари пусть теперь ее поищут!» – резюмировал в мыслях Блондин.
Однако он хотел окончательно удостовериться в смерти Ларионовой, сделал шаг вперед и тут же наступил во что-то липкое.