Мастер-Девил

Его пальцы проникают в меня, двигаясь в медленном, мучительно медленном темпе — и я не могу сдержать стона. Он увеличивает скорость, добавляя ласку клитора — и я от остроты ощущений кричу, Кейн накрывает мои губы своими, ловя мой стон, уже зная, на что я способна в порыве страсти.

Спираль в низу живота распрямляется, накрывая меня облаком сияющих искр, мир сворачивается в светящуюся ярко-белую точку и разворачивается опять.

Ты моя…

Кейн входит в меня, и я опять не могу сдержать вскрик, ощущая полное слияние наших тел… или душ… или всего сразу…

Ты мой…

Моя свободная рука вжимается в его спину, еще сильнее прижимая к моему телу.

Я хочу раствориться в нем, стать единым целым, соединиться навсегда.

Ты моя…

Наше тяжелое дыхание, сопровождающееся обоюдными стонами, шорохом простыней и биением крови в ушах, смешивается вместе.

Ты мой…

Я откидываю голову вбок и кусаю чью-то руку с блестящим браслетом, не понимая даже, чья она — моя или его. Я уже не могу ни стонать, ни кричать, его участившиеся толчки сводят меня с ума.

Я твой…

Я твоя…

Ослепительный фейерверк вспыхивает перед моими глазами, и одновременно я чувствую, как содрогается Кейн, и горячая струя разливается внутри меня…

Мы засыпаем почти мгновенно, найдя в себе последние силы, чтобы укрыться простынями. Наши руки так и остаются сцепленными.

Я люблю тебя…

Я люблю тебя…

* * *

Субботнее утро. Через так и не закрытые нами вчера занавески в комнату сочился тусклый свет, хотя, судя по моим ощущениям, времени было уже много.

— Как ты себя чувствуешь? — знакомый голос раздался почему-то не слева над ухом, как должен был, а с порога комнаты. Одним глазом я посмотрела в том направлении и увидела полностью одетого Кейна. — Я не хотел тебя будить, но после десяти уже испугался, не случилось ли чего. Все-таки тебе вчера досталось.

Я прикрыла глаза и оценила свое самочувствие.

Так, голова на месте. Ноющая боль в виске тоже, но жить можно. Легкое покалывание в руке — я ее отлежала — можно сказать, все нормально.

— Хорошо, — пожала я плечами, только, боюсь, Кейн все равно не увидел этого под одеялом. — Я уже встаю.

Парень успел меня подхватить. От резкого движения голова закружилась, и я почти рухнула назад.

— Ты в порядке? — обеспокоено спросил он.

— Должна бы, — рассеянно ответила я, прислушиваясь к собственным ощущениям.

Что-то меня беспокоило, и явно не ушибленная голова была этому причиной. Подождите-ка… Я начала подсчитывать в голове дни, но резкий спазм в животе и без этого подтвердил мои подозрения.

— Все нормально, — выдохнула я, высвобождаясь из объятий Кейна. — Просто прямо сейчас стать отцом тебе не грозит. И в ближайшие восемь месяцев тоже, — я повернулась и испытующе посмотрела на Кейна. По его невозмутимому лицу ничего нельзя было понять. — Ты обрадовался? Или расстроился?

Мне на самом деле было интересно знать. Своим недавним заявлением о детях он изрядно удивил меня, но я все боялась затевать разговор о нашем будущем. И возможно ли оно вообще, наше будущее?

— Ни то, ни другое, — Кейн поцеловал меня в щеку и подтолкнул в сторону двери, придавая дополнительное ускорение. — Иди в ванную. Затем выпьем кофе, а потом поговорим. Хорошо?

Спорить не хотелось, а ванная мне сейчас была просто необходима. Разговор никуда не убежит.

* * *

На кухне меня ждали чашка с кофе и… коробка шоколадных конфет. Розовая и в форме сердечка.

— Кейн, — я подозрительно посмотрела на него. — Надеюсь, это не то, о чем я подумала?

— А о чем ты подумала? — искренне удивился он.

— Ну, день святого Валентина был вчера…

Он не дал мне договорить.

— Я еще пока не сошел с ума. Нет, это не то, о чем ты подумала. Просто тебе иногда хочется шоколада, — он подчеркнул интонацией последнее слово, — и я постучался к Кэтрин и попросил у нее конфет.

— Да, что-что, а конфеты у Кэтрин есть всегда, — задумчиво заметила я, подошла к Кейну и поцеловала его. — Спасибо.

— Было бы за что, — отмахнулся он. — Пей кофе, пока он совсем не остыл.

У меня было свое мнение по этому поводу, я не стала его обнародовать, но в моей душе расцвел огонек благодарности и нежности.

У Кейна был все тот же спокойный и невозмутимый вид, когда мы устроились после завтрака на диване в гостиной. Спазмы в животе давали о себе знать, но на коленях любимого на них как-то мало обращалось внимания. Коробку с конфетами я предусмотрительно поставила рядом с собой.

С того момента, как он предложил поговорить — и стоя под горячими струями воды, и запивая очередную конфету ароматным кофе — я усиленно соображала, о чем хочу спросить Кейна. Вопросов было очень много, они сплелись в тугой клубок, из которого наружу, как змеиные головы, торчали лишь кончики „Что будет…“, „Как…“, „А что…“.

Пока я пыталась его распутать и сформулировать внятную мысль, Кейн задал вопрос первым:

— На кого ты хочешь учиться?

Я ошарашенно уставилась на него, забыв про шипящий клубок, и растерянно ответила:

— Что-нибудь техническое, связанное с компьютерами. Гуманитарий из меня, сам знаешь, никакой.

Кейн улыбнулся.

— Хорошо. Тогда давай выбирать колледж. Тебе обязательно надо в Лигу Плюща или устроит что-нибудь попроще?

— У меня уже есть несколько предложений, — машинально ответила я. — Нет, подожди, — спохватилась я вдруг, поднимая голову и внимательно глядя в синие глаза. — Кейн, что значит — выбирай колледж? А ты? Ты поедешь со мной?

Он, кажется, даже обиделся.

— Ты имеешь что-то против этого?

— Нет, — поторопилась сказать я. — Нет, конечно, просто, — я почувствовала, как его тело подо мной напряглось, а синие глаза мгновенно потемнели, — просто я даже боялась думать о будущем.

— Почему? — отрывистый голос Кейна напугал меня, настолько он не был похож на уже такое привычное мягкое мурлыканье. — Ты сомневалась во мне? Или в себе?

— Нет, — не менее резко ответила я, выпрямляясь. — Но, знаешь ли, кроме нежной любви в мире существуют и другие презренные и низменные материи типа средств на обучение! Может, у тебя и хватит денег на Лигу Плюща, но у моих родителей точно нет, а в любой другой затрапезный второсортный колледж сын Картера Грейсона просто не может поехать!