Мастер. Размышления о преображении интеллектула в просветлённого

Мастеру надоело. Однажды он созвал всех монахов и сказал: «Это пора прекратить: кот становится причиной раздора. Скажите что-то, сделайте что-то, что продемонстрирует вашу медитацию, — кто угодно, из любого крыла. Если не сможете... Может быть, все же кто-то может поступить таким образом, чтобы показать наличие медитативного прозрения, — тогда кот достанется этому человеку и его крылу. Если никто не может ничего придумать, то мне остается единственная возможность: я разрублю кота пополам и отдам каждому крылу его половину».

Монахи были в шоке. Они старались, но никто не мог найти способ показать свою медитацию — что тут делать? что сказать? — а мастера не проведешь, это уж абсолютно точно.

Поскольку никто ничего не придумал, мастеру пришлось разрубить кота надвое. Он раздал те мертвые части кота обоим крыльям. Монахи рыдали, но это было бесполезно: мастер уже дал им шанс, а они не смогли показать свою медитацию.

Тут как раз Ринзай — монах, который ходил по какому-то поручению в город, — возвратился и услышал всю эту историю. Он не мог поверить, что тысяча монахов... «И вы не смогли помешать этому старику, убить кота?» Он вошел и отвесил оплеуху мастеру.

Мастер сказал: «Слишком поздно. Если бы ты был здесь раньше, кот был бы спасен».

Такое может произойти только в атмосфере дзэна. Ученик бьет мастера, а мастер принимает с благодарностью и оценивающе говорит: «Где же ты был? Если бы ты был здесь, бедный кот остался бы живым. Ни один монах не подошел и не сказал мне: «Что за вздор ты говоришь! Убить кота...» И этого было бы достаточно. Но все они промолчали, они не смогли дать никакого ответа».

Дзэн создал весьма своеобразный мир — не этикета, манер и лицемерия, а просто подлинности. То, что Ринзай бьет мастера, прямо показывает истину, как он чувствует ее: «Это было абсолютно бессмысленно, убить бедного кота, это не было нужно. Сама идея была неверна, и ты нуждался в доброй оплеухе за это. Никогда не делай такого впредь».

Где угодно в мире такой ученик был бы изгнан. Но в дзэне ученик был оценен: «Где же ты был? Тебе надо было быть здесь. Ты мог бы спасти кота, ты помешал бы мне зря убить бедного кота, прекрасного кота. Это был мой кот, и я буду тосковать по нему».

Если вы слушаете нечто такое, что ощущаете своим сознанием и осознанием как вздор и глупость, вы должны что-нибудь сделать, чтобы остановить это; иначе вы и сами опускаетесь до вторичного. Вторичное означает, что вы опускаетесь из истины в мир лжи; вы опускаетесь из молчания в мир языка, общества, общественных манер.

Кроме того, разве не известно вам то, что сказал мастер Ло Шань: «Мистические врата не имеют доктрин...»?

Доктрины созданы философами; доктрины созданы теми, кто не знает. Это очень странный феномен: те, кто не знает, чувствуют рану от незнания. Она причиняет боль. Им нужно чем-то прикрыть ее, поэтому они создают доктрины — христианские доктрины, индуистские доктрины, джайнские доктрины. Такие доктрины не помогают им забыть свое невежество. Они не становятся мудрыми, они не становятся просветленными, но на какое-то время это средство помогает им забыть, что они больны, что они невежественны.

Но это опасно. Всегда лучше знать, что вы больны, потому что тогда возможно какое-то лечение. Опасно прятать свое неведение, потому что оно сохраняет вас невежественными навсегда. Чем больше вы прячете его, тем сильнее оно разрастается, как рак у вас внутри; неведение — это поистине рак души. Не прячьте его; если оно есть, признайте его, чтобы его можно было удалить, оперативно устранить.

Гаутама Будда часто повторял: «Я не философ, я врач». Можно понять, почему он настаивал, что пришел не для того, чтобы просто прикрывать ваши раны и давать вам ложные представления, будто вы знаете; он был здесь для того, чтобы исцелить вас. Для лечения необходимо признать свое неведение. Признайте для себя: «Я — невежествен, и все мое знание заимствовано» — и это будет великое начало.

Мистические врата не имеют доктрин, не устанавливают общих принципов. Всю мою жизнь меня спрашивают, каковы мои генеральные принципы — потому что каждая религия имеет собственный катехизис, собственные установившиеся доктрины, принципы, положения. Мне всегда было трудно объяснять людям, что у меня нет никаких общих принципов, и не может быть — а любой, у кого они есть, ошибается, потому что жизнь непрерывно изменяется. У вас не может быть фиксированных, установленных принципов; они будут становиться вашими предрассудками, а в изменяющейся жизни ваш предрассудок всегда будет создавать дистанцию между вами и реальным. Вы будете действовать от своего предрассудка, и ваш поступок не будет адекватным, потому что не будет отвечать реальности.

Еще одна небольшая дзэнская история... Было два древних храма, очень враждебных друг к другу. Их вражда была очень древней, традиционной, и их священники не общались между собой. У обоих священников было по мальчишке — ученики, которые помогали им в богослужении, доставке продуктов с базара и в других мелочах, которые тем старым священникам трудно было делать. Оба требовали от мальчишек: «Не спрашивай ничего, не разговаривай, даже не говори "Доброе утро", если встречаешь мальчика из другого храма на пути».

Но мальчишки есть мальчишки! Они были очень любопытны, и сами же старые священники сделали их еще любопытнее. Им было одиноко с теми стариками, они хотели дружить друг с другом — и однажды, наконец, один мальчик отважился. Он стал на перекрестке, обождал, пока подойдет другой мальчик, и спросил: «Куда ты идешь?»

Другой мальчик ответил философски: «Куда ветер понесет».

Первый мальчик был сильно озадачен. Он подумал: «Мой мастер прав, что те люди очень странные. Меня постигла неудача: я хотел подружиться, а он ответом отрезал мне дорогу. Это не был дружелюбный ответ — и я не нашелся, что еще сказать человеку, который отвечает: «Куда ветер понесет».

Он рассказал своему мастеру: «Простите меня, но из любопытства я задал тому мальчику простой вопрос: «Куда ты идешь?» — а он ответил: «Куда ветер понесет». Вы были правы. Я виноват. Но мне очень стыдно, что я не смог ответить ему, потому что мне в ту минуту не удалось подыскать подходящий ответ на это».

Мастер сказал: «Я предупреждал тебя, но ты не послушал! Теперь запомни: завтра встань на том же месте; он придет, потому что ходит на базар. Спроси его опять: «Куда ты идешь?» — и если он скажет: «Куда ветер понесет», — спроси его: "А если ветра нет, ходишь ты куда-нибудь или нет?"»

Мальчик повторял это, репетировал, готовился и, достигнув к утру совершенства, прибыл на место на час раньше. Он стоял там, повторяя вопрос в уме. Это был вопрос его престижа.

Подошел другой мальчик, и первый спросил: «Куда ты идешь?»

Другой мальчик ответил: «Куда ноги понесут». Теперь вся подготовка оказалась бесполезной, поскольку ответ был неадекватен. Он растерялся — что же делать?..

Плача, он пришел к мастеру. Он сказал: «Те люди очень непоследовательны. Он изменил свой ответ. Сегодня он сказал: «Куда ноги понесут».