Мастер

Медленно, очень медленно корабли плыли вдоль строя противника, осыпая его ядрами. Шведы отвечали яростным огнем, сметая команды с палуб, кроша в щепы борта и рангоут. Прежде чем “Апостол Андрей” вошел в зону огня шведской эскадры, Петр увидел, как падает сбитая прямым попаданием английского ядра мачта одного из шведских кораблей. И почти одновременно огромный датский кормовой флаг полетел в воду, сбитый шведским ядром.

В мозгу некстати всплыла строчка из виденного по телевизору мюзикла в таком далеком теперь двадцатом веке: “Как вам только не лень в этот солнечный день, в жаркий солнечный день играть со смертью?”

Шведское ядро пролетело над самым капитанским мостиком, чуть не задев стоящих на нем, и плюхнулось в море с другого борта. Второе рухнуло на палубу и покатилось, сокрушая все на своем пути. Третье впилось в борт. От неожиданности Петр пригнулся.

– Огонь, – рявкнул во всю мощь легких Дрейк, и мгновение спустя корабль дрогнул от залпа пушек правого борта. Дрейк удовлетворенно повернулся к Петру и холодно произнес: – Ядрам можете не кланяться. Моряк жив, пока жив корабль, а ваше ядро вас найдет.

Бой шел уже больше получаса. От непрерывного грохота пушек, своих и чужих, закладывало уши. Ядра со свистом летали над кораблем, круша борта.

Посреди палубы кричал благим матом матрос, которому только что ядром оторвало ногу, – это было видно по судорожно открывающемуся рту, но крика оглохший от канонады Петр не слышал. Двое моряков подбежали к товарищу и потащили его куда-то в сторону – скорее, чтобы тело не мешало проходу, чем для оказания какой-либо помощи. Один из матросов рухнул с реи на палубу и затих; на него не обратили внимания. Петр знал, что на батарейной палубе погибли уже два орудийных расчета, а одно орудие выведено из строя.

Впрочем, корабль понес не самые тяжелые потери. Было видно, как, глубоко осев в воду, вывалился из общего строя английский фрегат – очевидно, получил слишком серьезные повреждения, чтобы продолжать бой. На одном из датских кораблей возник пожар, и с него валили густые клубы черного дыма. Впрочем, противнику тоже досталось. Один из шведских кораблей завалился набок и тонул, матросы прыгали в холодную балтийскую воду. Другой сцепился с датским, и было видно, что на их палубах кипит абордажный бой.

Внезапно над одним из шведских кораблей вырос огненный столб, и через мгновения тот исчез, разнесенный мощным взрывом.

– В крюйт-камеру [23] попали, молодцы датчане, – рявкнул Дрейк и почему-то сердито оскалился. – Сигнальщик, команда “Ингрии”: “Следуй за мной”.

Он отвернулся и отдал приказ лейтенанту – какой, Петр не расслышал из-за очередного залпа. Тот бросился к рулевому, по дороге отдавая приказания боцману.

– Командор, – закричал Петр, стараясь голосом перекрыть канонаду. – Что вы намерены делать?

23

Крюйт-камера – хранилище пороха на корабле.

Дрейк смерил его холодным взглядом.

– Командор, – еще громче закричал Петр, – объясните ваши действия!

– Наблюдайте за политической ситуацией, господин посланник, – рубанул Дрейк. – На море командую я.

“Апостол Андрей” медленно приближался к строю шведской эскадры, направляясь в брешь между двумя кораблями противника. За ним неотступно следовала “Ингрия”. Ядра теперь летели вдоль палубы, иногда разнося в клочья по два-три моряка, оказавшихся на их пути. А через минуту “Апостол Андрей”, содрогнувшись всем корпусом, дал залп с обоих бортов. Через несколько минут в это же пространство вошла “Ингрия”, также дав залп обоими бортами. Тем временем “Апостол Андрей”, совершив поворот, подошел к одному из шведов и почти в упор дал залп всеми орудиями правого борта. Послышался страшный треск ломающихся досок, вражеский корабль начал крениться и тонуть. Крики радости огласили палубу ингрийского флагмана.

– На абордаж! – зычно крикнул Дрейк, выхватывая саблю и указывая на наваливающийся с левого борта шведский фрегат.

– На абордаж! – взвыла команда.

– На абордаж! – крикнул Петр, выхватывая свою саблю.

Его охватила непонятная веселость. Размахивая клинком, он сделал шаг к трапу, ведущему со шканцев на палубу, и тут краем глаза заметил, что в его сторону, вращаясь, летит сбитый шведским ядром кусок реи. На мгновение время остановилось, а потом снова рвануло с места. Обломок рангоута ударил Петра в голову, сбив с ног, и рухнул на палубу. Мгновенная боль парализовала сознание, а потом наступила темнота.

Глава 54 НАГАСАКИ

Когда огромный, черный от клотика до ватерлинии португальский корабль вошел в гавань Нагасаки, над бухтой стояло марево начинающегося жаркого дня.

Басов и Федор стояли у борта. Юноша во все глаза разглядывал открывающийся пейзаж: маленькие, будто игрушечные домики с загнутыми крышами, теснящиеся в городе; субтропическую растительность, подступавшую к берегу вне городских стен. Было видно, что от берега уже отваливают маленькие суденышки и направляются навстречу грозному пришельцу.

– Странная земля, – произнес он наконец. – Необычная.

– Тебя это еще удивляет, после того как мы обогнули всю Африку и полтора месяца провели в индийской фактории? – удивленно поднял брови Басов.

– Ну… в общем, да, – помявшись, произнес Федор. – Здесь, кажется, все по-другому.

– Все по-другому, и все то же, – улыбнулся Басов.

– Что вы имеете в виду? – удивился юноша.

– Другие обычаи. Другая религия. Но те же самые человеческие амбиции, борьба за власть и деньги. В этом смысле ты здесь не увидишь ничего нового.

– А зачем мы сюда приехали? – поинтересовался Федор.

– Это не одно и то же – зачем сюда приехал я, а зачем ты, – спокойно заметил Басов. – Я здесь, чтобы посмотреть то, что отличается от других стран. Обычаи, религию, познакомиться с людьми, мыслящими иначе, чем те, кто живет в Европе и даже в Индии. Ты приехал, чтобы увидеть и понять то общее, что есть во всех людях и странах.

– Не понимаю, – пожал плечами юноша.

– Наша поездка – часть твоего обучения. Твоя задача – изучить культуру и страну.

– Как это поможет мне в изучении искусства фехтования? – удивленно поднял брови Федор. – Здесь есть особые фехтовальные школы?

– Есть, и очень интересные. Мы с ними непременно познакомимся… И, думаю, вскоре – мечи здесь вылетают из ножен быстро. Но суть не в том. Скажи, сколько у тебя было дуэлей с момента, как мы покинули Петербург?

– Кажется, двенадцать.

– И все твои противники были бездарными фехтовальщиками?

– Ну, нет! – Федор вспыхнул, как сухая солома, к которой поднесли спичку. – Тот испанский гранд в Мадриде, которого… с которым… в общем, с женой которого я… Неважно. Словом, он был очень опасным противником. Я еле справился.