Мастер

Позвонив Алонцо, я продиктовала список всех продуктов и приспособлений, которые мне были нужны немедленно, перечислив всё от свежей мяты до скалки, включив туда кухонный комбайн и термометр для мяса.

Когда, спустя час, несколько сотрудников отеля принесли множество пакетов и коробок, Василий вновь нахмурил на меня свою лысину.

Я пожала плечами. Включив радиостанцию Гаваны, я повязала фартук.

Хорошая мина при плохой игре.

Я поджарила бекон, почистила сладкий картофель и растопила коричневый сахар, добавив к нему семена аниса. Потом поджарила миндаль. Раскатала тесто и вырезала кружочки для крабовых крокетов. Для мохито нарубила мяту. Весь этаж наполнился невообразимыми запахами.

Ставя окорок со специями в духовку, я напевала традиционные испанские рождественские песенки.

– Что это?
– спросил Севастьянов, заставив меня подпрыгнуть. Я чуть не уронила один из трёх кусков окорока, которые собиралась запекать.

– Кубинский рождественский ужин.

Он вернулся!

– Что в меню?

– Lech'on asados, запеченный маринованный свиной окорок; langostinos con salsa rosa, креветки в розовом соусе; arroz congri, рис с бобами; tostones, жареные бананы; и крабовые крокеты. На десерт я готовлю bu~nuelos, пончики; turr'on de Navidad, ореховую нугу с миндалём; и boniatillo, пудинг со сладким картофелем.

Он усмехнулся:

– Теперь ты готовишь, чтобы вернуть моё расположение?

Я прижала пальцы к груди:

– Извини, но неужели ты думаешь, что здесь что-то есть для тебя?

– Ты наготовила на целую армию.

– Tengo mucha hambre. Es todo para m'i.

– Ты очень голодная? И здесь всё для тебя?

Он усваивал испанский с невероятной скоростью. Всё, что я выучила на русском было: blyad', prostitutka, lapochka и kotyonok.

– Всё для меня. С этой едой ты не справишься. От одного десерта можешь заработать спонтанный оргазм.

Чтобы его поддразнить, я откусила кусочек только что поджаренного хрустящего крокета.

И прежде чем я смогла ему помешать, он стащил ещё один и тоже откусил кусочек. Медленно прожевал, прикрыв глаза.

– Ужин можно подавать в семь. Не задерживайся.

И с крокетом в руке он повернулся, чтобы уйти.

Он что, мне приказывает?

– Pendejo!– горсть миндаля прилетела точно ему в затылок.

Он замер на секунду, а потом, не оборачиваясь, ушёл.

Закатив глаза, я вернулась к работе. Несмотря на то, что музыку я не выключала, одновременно подпевая (голосом, очень далёким от совершенства), Севастьянов весь вечер крутился около кухни, даже когда разговаривал по телефону и просматривал коммерческие предложения.

К вечеру он немного расслабился. Пару раз я замечала, как он просто смотрел на яхты. Его проницательный взгляд был спокоен, ум погружён в размышления.

Я же, наоборот, начала нервничать, словно перед свиданием - хотя он, по сути, всего лишь приказал подать ужин. В шесть вечера он, ни слова не говоря, прошёл в хозяйскую спальню.

Закончив с готовкой, я выложила блюда в мармиты и даже упаковала несколько тяжёлых коробок с едой для Василия и команды. Когда я позвала громилу забрать коробки, в его взгляде сквозила настороженность.

Медленно выговаривая слова, я постаралась уверить Василия:

– Эта еда совершенно точно не отравлена, потому что я не смогла найти яд.

– Spasibo, - бросил он.

Ещё одно русское слово в копилку.

– Внутри есть инструкции. Только попробуй полить розовым соусом что-нибудь кроме креветок, и я надеру твою русскую задницу, comprendes?

Выдохнув, он неохотно добавил:

– Рождество для босс не хорошо.

– В каком смысле?

– Босс хотеть тебя оставить. Окей. Тебя оставили. Теперь исправь Рождество.

Вот и всё, что он сказал.

Глава 23

Исправь Рождество. Принимая душ, я продолжала ломать голову над этой загадочной фразой. Некоторые Рождество ненавидят. Мне бы тоже стоило.

Это могло бы объяснить перемены в настроении Севастьянова. Когда я заикнулась о Рождестве, он отрезал "не напоминай мне!".

Мысль, что его что-то мучает, меня беспокоила. По-настоящему.

Потому что я была идиоткой.

Он сказал, что будет держать меня здесь, пока не избавится от своих чувств. Он продолжал над этой задачей работать, а Катарина западала на него всё сильнее.

Иначе зачем бы мне прихорашиваться? Выйдя из душа, я надела красное платье без бретелек, дополнив его единственными имеющимися в моём распоряжении аксессуарами: серьгами и браслетом, оставшимися с того самого первого дня. Волосы я заколола в небрежный пучок, накрасила глаза, а на губы нанесла блеск.

Чувствуя себя за предпринятые усилия глупо, я нахмурилась, глядя в зеркало. Это всего лишь совместный приём пищи бандита и его пленницы (той самой, которую называют "лживая prositutka").

И всё равно я пришла в столовую пораньше и зажгла побольше свечей и светильников, расположенных на выходящем в комнату балконе. Накрыла стол и для Севастьянова распахнула все окна и двери, наполнив комнату звуками прибоя.

Когда он ко мне присоединился, я улыбнулась, увидев на нём брюки и пиджак - он тоже приоделся. Это кое-что значило.

Я заговорила первой:

– Так и быть, я готова с тобой поделиться едой, потому что больше никакого подарка не приготовила. А вообще-то я выбирала между высокой блондинистой надувной куклой - и золотой рыбкой.

– У меня целый шкаф блондинистых надувных кукол, а рыбки плохо переносят перелёты. Так что ужин - это разумный выбор.

Я улыбнулась:

– Мохито или вино, Ruso?

– Водку.

– Ни в коем случае. Здесь я устанавливаю правила, а не нравится - катись куда-нибудь ещё.

Он слегка приподнял бровь.

– Мохито.

Я наполнила бокал. Когда он попробовал коктейль, я поняла, что напиток ему нравится. Мы сели, и я положила ему всего понемногу, подробно перечисляя ингредиенты каждого блюда.

Отведав окорок, он, казалось, изо всех сил пытался сдержать реакцию.

– Значит, помимо всего прочего, ты ещё и готовишь. Дома научилась или брала кулинарные классы?

– Дома.

Он съел всё, что было в тарелке, так что пришлось положить добавки. Но когда он протянул тарелку за третьей порцией, я возразила: