Матабар III

— Все ясно.

Ардан открыл гримуар. Петр дернулся было, словно собирался направить револьвер на Арди, но вовремя остановился. Кивнув, сыщик отошел в сторону и перестал мешать.

Арди же, расслабившись, прикрыл глаза и, как и учил Скасти, открыл разум окружающему миру. Он вглядывался в изнанку реальности лишь пару мгновений. Меньше, чем требовалось, чтобы увидеть нечто сюрреалистичное, но достаточно, чтобы опознать укрыто ли поместье щитом или нет.

Как и предполагал Ардан — путь был свободен. Не потому, что неизвестный чиновник (он так и не спросил у Огланова имя их подозреваемого) пренебрег безопасностью, а просто на таком удалении от города не прокладывались Лей-кабели, а держать стационарный щит на накопителях — та степень роскоши, что доступна лишь единицам.

Убедившись, что нет ни щита, ни каких либо спящих, сигнализационных чар, Ардан начал листать страницы гримуара, пока не нашел очень специфичное заклинание, созданное им на фоне постоянных встреч с демонами.

Воспользовавшись знаниями о свойствах демонов и тем, что удалось почерпнуть из печатей Посоха Демонов, Ардан сотворил весьма несложную структуру.

Один луч красной, один луч зеленой звезды. Не самая сложная печать. И выполняла она всего одну задачу. Искала демонов в заданной точке пространства.

Он даже назвал её банально — « Поиск Демона».

Прикинув расстояние до особняка, габариты здания и возможное наличие подвальных помещений, Ардан принялся модифицировать конструкцию. Благо, что когда вопрос касался собственных изобретений, то внесение правок в чертеж проходило куда проще.

Но все равно Ард потратил около пяти минут на то, чтобы сотворить нужную печать. К чести Петра — тот не торопил и не вмешивался.

Наконец Арди ударил посохом о землю и влил нужное количество Лей в получившуюся структуру.

Черно-алая печать с синими всполохами засияла у него под ногами и из навершия, мгновением позже, вырвался обнадеживавший, ледяной символ, обозначавший полное отсутствие демонов.

Оставалось еще понадеяться на то, что чары Ардана остались незаметными для военного мага. И что в доме не имелось каких-нибудь сигнальных артефактов, которые юноша не смог заметить. И еще… еще множество иных, не сулящих ничего светлого, факторов.

— Готовы? — спросил Петр.

— Нет, — честно ответил Ардан.

— Замечательно, — сыщик взвел курок и направился к дыре в ограде. — Пойдемте.

Арди кивнул и пошел следом за Петром, попутно убрав руку в карман и нажав на выемку на своем новом, сигнальном медальоне, полученном во время обеда от Милара.

Глава 72

Под покровом ночи, сгустившейся пролитыми масляными красками, старый сыщик вместе с молодым магом пробирались сквозь снежный настил все ближе и ближе подходя к дому. А тот нависал над ними сказочным монстром, сошедшим со страниц жуткой истории, в которой сверкал клыками пилястр; блестел широким панцирем рустов, облепивших углы речным камнем; рыл белый покров когтями полу балюстрад, изображающих поднявших мечи рыцарей; а замковые камни, стилизованные под старину, мигали, отражая свет, льющийся из высоких окон.

По центру, где архитектор сложил ложный купол, небо царапал острый плавник в виде декоративного, разорванного фронтона внутри которого, в скульптурной нише, застыло изваяние конного всадника, занесшего над головой цеп.

Стараясь избегать тех участков, что выхватывали из мглы дорогущие люстры, работающие на накопителях, а не масле, Петр с Арди подобрались к границе восточного крыла.

Цокольный карниз, который редко когда поднимался выше полуметра, в данном случае поражал высотой в метр. А учитывая наличие под окнами филенок, дополненных гербом семьи владельцев, то от земли до откоса пролегало не меньше двух метров, двадцати сантиметров.

Арди уже примерялся к тому, чтобы, оттолкнувшись от стены, попытаться запрыгнуть внутрь, как краем глаза заметил небольшую шероховатость на внутреннем откосе — благо, что занавески висели неровно, обнажая часть отделки поместья.

— Что такое? — шепнул Петр.

Ардан прищурился и тут же отодвинулся от стены. Там, за стеклом, небольшая, десять сантиметров в диаметре, алела печать отложенных чар.

— Сигнальное заклинание, — ответил, как можно тише, Ардан.

Огланов выругался.

— Сможете снять?

Ардан склонил голову на бок. Сложная, многоконтурная структура с несколькими массивами и запутанными рунными связями. Да еще и с нетипичным, насколько хватало знаний Ардана, расположением векторов.

— Если у меня появится свободный час или может полтора, то, наверное, я смогу подобрать нужную отмычку.

Огланов выругался еще раз. Петр, выпрямляясь, встал рядом с Ардом и несколько раз крутанул револьвер на пальце. Видимо трюк помогал ему с размышлениями.

— Что делают эти ваши чары?

Ардан несколько мгновений вспоминал, что он знает про подобного рода структуры.

— Будет шумно и еще что-то связанное со светом… — не очень уверенно ответил Ард. — Может вспышка, а может и нечто вроде заряда пламени. Или все сразу.

— Все сразу… — повторил на выдохе Петр и, стараясь не сильно хрустеть снегом (что у него не сильно-то и получалось) обогнул здание и посмотрел за угол. — Идемте, — махнул он револьвером за спиной.

Ардан, бросив еще один взгляд на конструкцию хитрых чар, отправился за Оглановым. Следующие несколько минут они огибали крыло, пока не подошли к замерзшему фонтану в виде распахнувшего рот и расправившего крылья лебедя. Видимо в теплое время года горделивая птица, вместо песен, поливала пруд струей воды.

Оставив позади каменное изваяние, они добрались до небольшого, лежавшего на земле балкончика, увенчанного вовсе не изысканной, высокой дверью, состоящей из двух створок драгоценных пород дерева, а неприметным, невысоким полотном, выкрашенным в цвет каменной кладки так, чтобы стать совсем уж незаметным.

— Вход для слуг, — пояснил Петр.

Ардан кивнул и аккуратно поднялся по ступеням — учитывая, что те находились на улице, под постоянным воздействием ветра, дождей и перепада температур — чертить на них что-либо никто бы не стал. Так что никакой опасности сам экстерьер поместья не представлял.

Оказавшись рядом с дверьми, Ардан, вновь прикрыв глаза и на мгновение открыв разум изнанке мира, тут же разорвал связь. Среди эха Лей-линий, искажавших действительность, он успел различить паутину разноцветных лучей.