Материнский инстинкт

Ольга метнула в меня недобрый взгляд:

– Дело в том, - голос стал ледяным, а глаза будто заискрились, - что я не верю ни в какие гадания, магию и волшебство. Это все от лукавого, происки дьявола, что завладеет моей душой. Я в церковь хожу, там мне помогают, а твоя гадалка, наверняка, черт в человеческом обличии. Или шарлатанка, что тоже ничего хорошего.

Она говорила, уверенная в своих словах, но я никогда не замечала за подругой излишнего религиозного рвения.

– Что это у тебя за мысли такие идиотские? При чем тут дьявол? Не хочешь, так и не ходи, я не заставляю.

– Идиотские? Это ты идиотка, если советуешь мне такое!

– Ольга сорвалась на крик.
– И ты вдвойне идиотка, если сама ходила к этой гадалке. Не будет тебе теперь счастья! Помяни мое слово, теперь Бог от тебя отвернулся! Завтра срочно нужно пойти в церковь и умыться святой водой, понимаешь? Срочно! А иначе ты проклята на вечные муки.

Я заметила нехороший блеск во взгляде подруги - точно такой же я видела в своих глазах, когда после изнасилования во мне крепла уверенность, что схожу с ума. Я не хотела верить, что рассудок близкого мне человека может помутиться.

– Ладно, если ты настроена столь негативно, хотя я была уверена, что ты согласна ухватиться за любую соломинку, то я настаивать не буду. Считай, что я пошутила, никакой гадалки и в помине нет, а это все плод моей фантазии. Хорошо?

Ольга вроде бы начала немного успокаиваться и даже попыталась улыбнуться, но улыбка вышла вымученная, страдальческая.

– А давай выпьем, - предложила она, вздохнув.

Я кивнула, потому что была на все согласна, только бы избавиться от состояния страха, что снова, словно холодная змея, узлом скрутился в душе.

Мы пили вино, молча, а я лихорадочно соображала, как рассказать Ольге о ребенке. Саша пока спал, но скоро должен был проснуться - наступало время обеда, а мой сын все, что угодно готов был терпеть, но только не диету.

– О чем задумалась?

– Да так. У меня есть для тебя одна новость, но я обдумываю, как тебе ее сказать.
– Не могла больше тянуть с признанием, потому что не хотела ранить чувства подруги - ей и так нелегко.

Ольга удивленно приподняла брови.

– Ты это о чем? Что-то стряслось?
– взволнованно спросила подруга.

– Ну, как сказать? Не то, чтобы стряслось, но просто у меня кое-какие изменения в жизни произошли...
– я мялась, нерешительно глядя на Ольгу и сжимала ножку бокала так, что костяшки побелели.

– Замуж вышла?

– Ну и это тоже.

– Ох, здорово!
– засмеялась подруга.
– Чего на свадьбу не позвала?

– Да нам не до этого было - быстро расписались и все дела. Зачем эти свадьбы вообще нужны? Как будто, от них жизнь счастливее будет. 2

– Ну, это ты, конечно, права, подруга, - кивнула она.
– Но почему не до этого было? Почему такая спешка? Или, подожди... ты беременная, что ли?

Заметила промелькнувшую панику в ее глазах.

Но тут услышала, как в замке повернулся ключ, значит, Рома вернулся с работы. Я была настолько рада его видеть, что даже подпрыгнула на месте. Верила, что вместе мы сможем лучше объяснить Ольге, что скрывали.

Быстро побежала к двери, надеясь немного поговорить с любимым наедине. После Ольгиной проповеди мне было не по себе.

Рома, обвешенный какими-то пакетами из ближайшего супермаркета, непонимающе смотрел на меня, когда я жестами призывала его к молчанию.

– Рома!
– Зажала любимого в дверном проеме и шипела, словно змея.

– Что?
– спросил, понизив голос.

– У нас Ольга в гостях. Я тебе говорила.

– Ну?

– Мне страшно!

– Она побрилась на лысо и сделала татуировку на лице? 2

– Не время для шуток, как ты не понимаешь? Ее состояние меня пугает. Я понимаю, что вы незнакомы и тебе будет сложно понять меня, но очень прошу - постарайся присмотреться к ней, может быть, мне просто кажется.

Рома совсем не ожидал такого поворота событий.

– Помнишь, я тебе рассказывала, что они с мужем не могут иметь детей? Так вот, она свихнулась на этой почве. Точно тебе говорю - я же очень хорошо ее знаю. Она сейчас очень странно себя ведет. Не так как всегда. Предложила ей к гадалке сходить, а она начала мне про дьявола, чертей, церковь вещать. Странно все это очень!

– Хорошо, я присмотрюсь, только чем помочь-то в такой ситуации?

– Да ничем тут уже не поможешь, если она свихнулась. Можем, конечно, бригаду вызвать, но я не хочу так поступать с подругой, понимаешь? Она не заслужила такого к себе отношения. В чем ее вина, что она с ума сошла? Просто я вот о чем переживаю: она же не знает о нашем Саше. Как она отнесется? Он сейчас проснется и что мне делать?

– Разберемся на месте, - решительно сказал любимый и аккуратно отодвинул меня в сторону. Обворожительно улыбаясь, прошел на кухню, чтобы познакомиться с гостьей.

Он меня успокоил, и я снова поверила, потому что ничего другого не оставалось. В один миг моя, наконец, упорядочившаяся жизнь дала какой-то странный крен.

– Здравствуйте, Ольга, - радостно проговорил Рома, решительной походкой входя в комнату.
– Я так много о вас слышал все это время и, наконец, счастлив, познакомиться лично.

– Здравствуйте-здравствуйте, - проворковала подруга.
– Я тоже наслышана о вас.

– Надеюсь, ничего плохого вы обо мне не слышали, потому что если Ира вдруг говорила про меня какие-то гадости, то знайте, это все враки и наговоры - я со всех сторон, как не посмотри, прекрасный человек.

У меня на сердце потеплело, когда услышала, как смеется подруга - ее веселый смех бабочкой летал по комнате, согревая. Но в голове настойчивым набатом билась отчаянная мысль, что не давала полностью расслабиться: "Сейчас проснется Саша и что тогда?"

Рома, будто прочитав мои мысли, спросил:

– Ир, а он вообще, сколько уже спит?

– Два с половиной часа.

– Долго.

Ольга удивилась:

– О ком это вы? Ничего что-то не поняла...

– О нашем сыне, - улыбнулся Рома. Он сказал это так легко и естественно, как будто это и в самом деле был его сын. Наш сын. Счастье накрыло меня волной, и я сидела, глупо улыбаясь и совсем не замечала, как побледнела Ольга.

– В смысле сын? Ира, ты ребенка родила, что ли?
– спросила подруга, глядя на меня расширившимися от удивления глазами, в которых плескались обида, недоумение и, поразительно, злость. Ольга злилась, только я никак не могла понять, на что именно.