Маттимео

– Туннель? Но как? Что это нам даст?

– Хур-р, можно напасть на них через главную дверь. Они не ждут этого.

– Ну конечно! Прекрасная мысль!
– воскликнула Констанция.
– Половина бойцов останется здесь. Другую я поведу к ближайшему выходу наружу. Если все будет сделано точно, мы сможем неожиданно атаковать этих сорок, схватить гобелен, выбежать из аббатства и по туннелю вернуться сюда. Винифред, Амброзий и Василика, идемте со мной. А ты, Кротоначальник, пойдешь с кротами?

– Разумеется, уж мы им всыплем, хур-р, по первое число!

– Я пойду! И я! Я тоже!

– Не-е, молодой мастер Ролло, тебе лучше остаться вместе со стрелками.

Быстроклюв с братьями развязывали последние крепления. Генерал Железноклюв со своими бойцами находились на полу Большого Зала. Они притаились с двух сторон от лестницы, ожидая вылазки из Пещерного Зала.

– Чхак-ка! Перекройте доступ к ступеням в следующий раз, когда они выскочат. Мы разобьем их на открытом месте. Ты, Когтегреб, и ты, Трепокрыл, оставайтесь со мной. Старайтесь выклевать большой полосатой зверюге глаза.

Нырохвост и Глянцепер отвязывали последнюю петлю от крюка. Огромный гобелен соскользнул на пол.

– Йаг-га! Он наш, братцы!

– Рэдво-о-о-оолллл!

Констанция с диким грохотом атаковала их через распахнувшуюся главную дверь. Одним взмахом мощной лапы она лишила Нырохвоста его хвостового оперения, которым тот так гордился. Глянцепер и Быстроклюв взлетели, как вспугнутые мотыльки. Василика, Амброзий и Винифред быстро свернули гобелен, в то время как Кротоначальник и его артель раскручивали над головой пращи.

Мангиз заметил их.

– Краг-га! Генерал, земнолапые там, у гобелена!

Ворон бросился вперед, за ним последовали его грачи, обратив к лестнице свой тыл. Град стрел и камней с баррикады застал птиц врасплох.

Железноклюв, почувствовав жгучую боль в глазу от удара камнем, метнулся в сторону.

– За ними! Сюда, жалкие червяки, прочь с лестницы!

Они добежали до середины Большого Зала, когда главная дверь захлопнулась и спасательная экспедиция благополучно скрылась за ней.

Кипящий злобой Железноклюв раздавал своим страшным желтым клювом удары направо и налево.

– Бездарные, тупые идиоты! Ни на что не годные трусы! Куда делись эти сороки с куриными сердцами? Быстроклюв, возьми своих тупоголовых братьев, выйдите наружу, посмотрите, куда удрали земнолапые.

Аббат с облегчением улыбнулся, когда длинный рулон был вытащен кротами из отверстия туннеля.

– Вы действовали бесстрашно, друзья мои. Мартин - наша защита и опора.

Василика обратилась к Кротоначальнику:

– Есть сквозной проход к моему привратному домику?

Кротоначальник повел носом:

– Да, я сам прорыл его.

– Прекрасно. Сестра Мей, пойдешь со мной вечером? Мы тоже можем воспользоваться туннелями. У меня есть одна мысль. То, что я задумала, может, и не приведет нас сразу к победе над Железноклювом, но определенно заставит этих птиц кое над чем поломать голову.

Малыш Ролло завернулся в гобелен. Крот Десятник щекотал проказника, и тот громко хихикал. Джон Черчмаус строго поглядел на них поверх очков.

– Вылезай сейчас же, Ролло. Что бы подумал Мартин?

Миссис Черчмаус добродушно рассмеялась:

– Он бы, возможно, был не прочь найти себе компанию после того, как столько лет провел один на стене.

Железноклюв в сильнейшем приступе ярости гневно прохаживался между палатой для больных и лечебницей. Мангиз и три брата-сороки стояли навытяжку, ожидая, когда он выместит на них свою досаду. Они потерпели полную неудачу, пытаясь найти хоть какой-нибудь след, ведущий к хитроумно запрятанным туннелям кротов.

– Ка-чха! Дурни с мозгами слизняка, вы хотите сказать, что не смогли обнаружить нескольких тварей, волочащих за собой большую пыльную тряпку?

Быстроклюв тупо уставился на свои лапы:

– Мы обыскали все, Железноклюв. Нигде ни следа.

– Ни следа? Ты несешь чушь! Они - земнолапые, а не птицы. Не могли они улететь в небо. Куда они делись?

– Большая полосатая зверюга напала на нас, Генерал. Мы не могли справиться с ней. Когда мы вышли наружу, их и след простыл, - как растворились. Мы ведь не ожидали, что они пойдут через главную дверь. Полагали, что вы должны были запереть их здесь, у лестницы.

Железноклюв метнулся к нему, как молния. Он прижал Быстроклюва к стене и сбил с ног мощным ударом своего острого клюва.

– Йаг-га! Не говорите мне о том, что я должен был делать. Вы забываетесь, сороки? Я - командир! Мангиз, говорит ли тебе что-нибудь твое внутреннее зрение? Видит ли твой умственный взор, куда ушли земнолапые?

Прорицатель нервно переступил с лапы на лапу:

– Мое внутреннее око все еще в тумане, Генерал.

Ворон, уставившись, презрительно разглядывал его:

– Йах, неужели снова мышь-воин?

– Что вижу, то вижу, Железноклюв. Мышь воин в доспехах вертится в моих мыслях и мешает. Не могу этого объяснить.

– Хак-ка! И это - тот самый Мангиз, что служил мне в северных землях! Кажется, этот краснокаменный дом сделал из тебя старого дрозда. Эта мышь только картинка на куске ткани. Мы все ее разглядели и знаем, что это так. Никакой мыши, бродящей здесь в полном боевом вооружении, ни ты, ни я и в глаза не видели, и все-таки ты стоишь там, дрожа от страха и глупо хлопая крыльями. "Мышь в доспехах вертится у меня в мыслях". Тьфу! Убирайся с глаз моих! Я буду думать сам. Ты очень подвел меня, Мангиз.

Когда Мангиз уже собирался уходить, в проеме входной двери послышалось какое-то чириканье и скрип. Железноклюв ринулся вперед:

– Воробьи! Догнать, схватить их!

Пять воробьев, подслушивавших у дверей, вспорхнули и улетели. Железноклюв и Мангиз находились в пылу погони, когда те, обогнув лестничный проем, полетели вниз, в направлении Большого Зала.

– Воробьи! Догнать!
– вторил Мангиз кличу своего командира, обращаясь к дозорным на галерее.

Воробьи приостановились на миг и изменили направление полета, еще не зная, куда им лететь. Один из них угодил в когти трем грачам. Положение его было безнадежным.