Мавритания

Копполани с особой тщательностью готовил новую миссию. Верный принципу действовать только путем уговоров, он решил привлечь на сторону Франции вождей племен севера. Копполани отправился на север с небольшим военным отрядом, состоявшим приблизительно из трехсот французских солдат и гумовэмиров Трарзы и Бракны. Несмотря на такой малочисленный отряд, он продвигался совершенно спокойно все дальше в глубь страны, до северных границ Таганта. Однажды вечером на лагерь, расположившийся уже почти на границе Адрара, неожиданно напала группа вооруженных всадников на верблюдах, один из них смертельно ранил Копполани. В непродолжительной схватке часть налетчиков погибла, остальные бежали в глубь пустыни. Копполани умер через несколько часов. Над его могилой в Тиджикже поднимается скромная стела с надписью «Он был другом мусульман».

Убийство Копполани — отнюдь не результат каких-то стихийных действий фанатиков Адрара. На следующий день после ночного нападепия осмотрели трупы убитых налетчиков и среди них опознали вождя Сиди Сегхир Ульд Мудай Зейна, который был также шейхом религиозного братства в Адраре. Оказалось, что всеми действиями против Копполани руководил Ma эль Айнин, ученый, благочестивый муж из Сегиет-эль-Хамры, — враг французов и противник европеизации Сахары.

Со смертью Копполапи{К деятельности Копполани полностью применима оценка, данная ранее аналогичной деятельности Федерба: при всем своем бесспорном мужестве, при всех своих знаниях он выступал прежде всего как колонизатор. — Примеч. ред.} кончилось мирное проникновение Франции в Сахару. Племена Сахары, действовавшие под предводительством Ma эль Айнина, объявили французам священную войну. Весь Адрар был в огне, и вооруженные отряды проникали далеко на юг, нападая не только на французские посты, но и на стоянки мавров, живших в мире с Францией. Все эти набеги не встречали должного отпора, поскольку отряды всадников на верблюдах скрывались либо на территории Испанской Сахары, либо в Южном Марокко.

Остановимся ненадолго на личности шейха Ma эль Айнина. Это несомненно был незаурядный, умный, образованный человек с четкой политической программой. Его можно считать типичным представителем старого, традиционного строя. Он возил с собой из лагеря в лагерь целый ящик священных книг и сам был автором ряда трактатов, посвященных в основном магии. Мавританцы верили, что он наделен сверхъестественной силой — барака, может совершать чудеса, поэтому его авторитет среди племен Сахары был безграничен. Цель его жизни состояла в сохранении в Сахаре старого порядка. В Смаре (на территории Сегиет-эль-Хамры) он приказал построить форт, так называемую касбу,где располагался его «генеральный штаб» и откуда он руководил действиями отрядов против французов. В заливе Тарфая появлялись суда под различными флагами, доставлявшие отрядам Ma эль Айнина оружие и различные товары. В 1906 году, когда военные приготовления были закопчены, Ma эль Айнин отправился к султану Марокко, с тем чтобы заручиться его поддержкой. Он был приветливо принят и уже на обратном пути захватил и разграбил Касабланку. На территории Адрара разгоралась война. Ma эль Айнин стал представителем марокканского султана, его письма запечатывались печатью султана. Дядя же султана принял командование партизанскими отрядами в Адраре. Внутримавританский конфликт в известной степени превратился в конфликт между Францией и Марокко, хотя последнее официально не принимало участия в этой войне.

Положение французов осложнилось. Им следовало или отказаться от всей Мавритании, отступив за реку Сенегал, или начать военные действия против партизанских отрядов и восстановить мир, а тем самым и свое влияние в Мавритании. Было выбрано второе. В 1907 году полковник Гуро получил приказ захватить и усмирить Адрар. Военные приготовления обеих сторон длились весь 1908 год, и только в январе 1909 года Гуро выступил в поход, ведя за собой регулярную армию. Основную ставку в этой кампании делали на отряды так называемых мехаристов — мавританских всадников на верблюдах, обученных и вооруженных Францией, отличавшихся невероятной смелостью и мужеством. Жизнь в пустыне и методы войны на верблюдах они знали так же хорошо, как и их противники из Адрара.

Война велась с большой жестокостью как той, так и другой стороной. После занятия Атара, которое произошло очень быстро, начались сражения в пустыне с отдельными партизанскими отрядами и лагерями, в основном племени регейбат. Уничтожались их стада и захватывались места водопоев, а это вынуждало их сдаваться. Наконец весь Адрар был взят, а Ma эль Айнин отступил на север в Сегиет-эль-Хамру. Его дальнейшая судьба трагична. Чувствуя себя со всех сторон зажатым в кольцо, Ma эль Айнин решился на отчаянный шаг, заранее обреченный на неудачу. Он объявил себя избранником бога и с остатками приверженцев двинулся на Фес, но, разбитый французами, перерезавшими ему дорогу, умер через год, лишенный влияния, богатств и даже своих книг, которые потерял, спасаясь от врагов.

Франция, овладев Адраром, основала военные посты в Атаре и Шингетти. Но еще много лет там происходили крупные и мелкие столкновения, зачинщиками которых почти всегда были регейбат. Для них были открыты границы Испанской Сахары, Марокко и Мали, где они могли укрыться и куда не имели права вступать французы, а позднее мавританцы, ибо это вызвало бы дипломатический конфликт.

Только в 1920 году Мавритания была объявлена французской колонией. Несмотря на это, страна продолжала жить по собственным законам. Здесь никогда не действовал обязательный для французских колоний гражданский кодекс, мавры но должны были нести военную службу, число французов — администраторов, военнослужащих, а также разных специалистов, находившихся в Мавритании, — никогда не превышало несколько сот человек. Страна жила своей традиционной жизнью, однако уже сам сравнительно длительный период мира повлиял на ослабление традиционных уз. Перестали опасаться хасанов, у которых колониальные власти как бы выбили оружие из рук, запретив им притеснять мирное население аграрных районов и ксаров.Все больше людей выезжали, хотя бы для ведения торговли, за пределы собственной страны, многие из них встречались с европейцами и уже в какой-то мере европеизированными черными жителями городов Сенегала. Мавритания, до сих пор находившаяся на ступени развития средневекового общества, начинает постепенно менять ориентацию на европейский лад в социальной, политической и экономической областях жизни. Правда, этот процесс идет очень медленно.

Мавритания позднее всех французских владений была объявлена колонией и, как это обычно бывает, быстрее всех стала таковой реально. Уже в 1946 году, сразу после второй мировой войны, начинается процесс деколонизации. 7 мая 1946 года во Франции был издан закон, уравнивавший всех жителей колоний нефранцузского происхождения с жителями Франции. Это имело отношение к публичному праву, а в области гражданского права Мавритания все же продолжала руководствоваться в соответствии со старыми традициями кораническим правом. В это время Мавритания получила Территориальное собрание, которое имело большие полномочия в области внутренней политики. Это первый шаг к самостоятельности и одновременно школа управления на основе современных принципов, управление всей страной, а не в пределах территории одного племени, как было во времена эмиров. В этот переломный для истории Мавритании год она направляет первого депутата в Национальное собрание Франции. Этим депутатом стал Хорма Ульд Бабана из племени идау али, руководитель только что созданной партии Мавританского согласия с четкой традиционалистской ориентацией. Можно смело сказать, что с этого года начинается новая история Мавритании.

Политическое пробуждение страны видно хотя бы в том, что в следующем году создается вторая политическая партия — Мавританский прогрессивный союз. Ее руководителем становится Сиди Моктар Н’Диайе, родившийся в Атаре от брака мавританки и сенегальца.

Весьма показательно сопоставление программ обеих партий с личностями их руководителей. Первую представляет мавр из племени марабутов; он принадлежит к шорфа,то есть является «прямым потомком» пророка. Прогрессивную партию представляет человек, связанный с обществом арабо-берберских мавров только по линии матери, поскольку он рожден от негра. А негров мавры считают низшей расой.

Уже на вторых выборах Мавританский прогрессивный союз одерживает победу, и депутатом в Париже становится Моктар Н’Диайе. Партию поддерживает по только молодое поколение мавров, но и Франция, которая в ее программе видит возможность осуществить план создания современного, с французской ориентацией, мавританского государства.

Каждый год происходят новые события, приближающие Мавританию к независимости. В 1952 году Франция упраздняет «le statut des tributaires» — «статус данников», то есть все жители Мавритании становятся равными перед законом, что открывает путь к всеобщим и свободным выборам. В 1956 году проходят очередные выборы, на которых вторично одерживает победу Мавританский прогрессивный союз. Хорма Ульд Бабана подверг сомнению законность этих выборов и в знак протеста покинул страну. Он отправился в Марокко и начал политическую деятельность, задача которой состояла в объединении Мавритании с Марокко. Его бегство еще больше ослабило консервативную партию.

В это время Мавритания получает частичную автономию. Наряду с Территориальным собранием было создано первое правительство, Conseil de Gouvernement, Правительственный совет, главой которого, правда, был губернатор, назначаемый Францией, но вице-президент избирался Территориальным собранием из мавров. В 1957 году на территории Мавритании проводились первые выборы, в которых принимало участие все население, а все мандаты получил Мавританский прогрессивный союз. Сиди Моктар Н’Диайе стал президентом Законодательного собрания, а руководство партией было поручено молодому адвокату Одновременно его назначили вице-президентом, практически главой государства, которое пока еще не имело автономии в рамках Французского сообщества. Над ним стоял только французский губернатор.

1958 год был самым богатым политическими событиями. Еще в 1957 году Марокко предъявило претензии на северные территории Мавритании. После особенно обильных дождей, когда Сахара зазеленела, отряды так называемой Марокканской освободительной армии вторглись через Испанскую Сахару в Адрар и дошли до Атара. Их цель — провозгласить короля Марокко повелителем Мавритании и объединить оба государства. Эту идею поддерживали многие консервативные политики Мавритании, защитники старого порядка, которые видели гарантию своим социальным и религиозным концепциям в единстве с Марокко. К марокканской армии присоединились племена регейбат. К северу от Атара произошло сражение, в котором французские отряды разбили марокканцев и вынудили их отступить на собственные земли. Однако регейбат начали партизанскую войну, которая продолжалась до следующего года. Только в 1958 году удалось успокоить Адрар. Это был первый успех, в данном случае военный, послуживший дальнейшему упрочению единства страны.