Майор Бойцов желает познакомиться
Шрифт:
Искренне надеясь, что никто из коллег не замечает мои дрожащие ресницы, натягиваю обратно плащ.
— Ты чего такой злой? — слышу глухой шепот Кологривого. —Ночка сложная была? Повеселился как хотел?
— Да уж повеселился, — ворчит Тимур. — Сначала кинула одна. Увижу ещё раз — убью.
Прислушиваюсь, делая вид, что воюю с пуговицами. Тихо соплю от страха. Вдруг майор догадается, что это всё моих рук дело?..
— Так и что? Домой вернулся, Тим?
— У настоящего мужика всегда есть проверенные варианты, — отвечает Бойцов с иронией.
Именно в этот момент от неожиданности и возмущения роняю
— Простите. Я на улице подожду.
В коридоре, пока есть время, в мобильном ищу контакт Ритки и быстро печатаю сообщение:
«Помнишь, ты мечтала, чтобы я подарила тебе футболку с автографом «КиШа»?» (группа «Король и Шут» — прим. Авт.)
Ответ прилетает незамедлительно:
«С кем надо переспать? Кого убить? Я готова»
Заливаюсь смехом на всё отделение.
— Потише можно, — недовольно кричит Сенечка Юрьевич из дежурки.
— Простите, — виновато отворачиваюсь.
Бросаю убийственный взгляд на Бойцова, красующегося на доске почета. Ненавижу. Везде меня найдет.
— У настоящего мужика всегда есть проверенные варианты, — шепчу, изображая подонка. — Обо всех у меня забудешь… Вот увидишь, гад.
«Так что делать-то?» — перепрашивает Маргарите.
С маниакальным спокойствием печатаю новое сообщение:
«Спать и убивать, надеюсь, не понадобится. А вот несколько фотографий твоей «тройки» в кружевном белье нужны мне позарез»…
До музея-усадьбы добираемся довольно быстро и сразу погружаемся в работу, которой, оказывается, немало. Диадему похитили ещё ночью, когда в здании был только один охранник. Вернее, охранница. Шестидесятишестилетняя Анна Владимировна Карпухина. А территорию усадьбы караулил сторож — её муж-одногодка — Казимир Константинович.
Сигнализация в музее советских времен, поэтому так и не сработала. Да и никаких камер наблюдения нет.
Злоумышленники совершили кражу путем подмены и, возможно, ещё много лет никто бы не догадался, если бы не хранительница музея и постоянный директор — Надежда Львовна Покровская. Она-то и заметила подлог. Диадема Лымарской была усыпана драгоценными камнями — рубинами. Они насыщенного, плотного ярко-красного цвета. А на оставленном преступниками украшениями — полупрозрачные, мелкокалиберные гранаты.
Практически до самого вечера занимаемся опросами. Мы работаем в паре с Яшей, опрашиваем соседей и копируем список последних экскурсионных групп, посещавших усадьбу. Пытаемся собрать контактные данные их руководителей и экскурсоводов. В общем, занимаемся бумажной волокитой.
Миша с майором занимаются допросами главных свидетелей и общаются со следователем.
— Развал, — слышу над головой грубоватый голос. — Завтра встречаемся здесь же с самого утра.
— Товарищ майор, у меня с утра занятия, можно я в отделение поеду? — обращаюсь к Бойцову, но он делает вид, что не слышит.
Демонстративно разворачивается. Все притворяются, что не замечают.
Выходя из дверей старинного здания, повторяю свою просьбу, но снова остаюсь ни с чем. И пока мы всем отделом доходим до автостоянки, просто вскипаю.
— Я сейчас, — киваю Мише.
Как только коллеги усаживаются
в машину, поправляю пояс на плаще и придаю лицу отстраненный вид.— Тимур…
— Что? — раздраженно отвечает он.
На меня не смотрит. Будто я прокаженная. Стыд снова электрическим разрядом по телу прокатывается, ноги слабеют. Неужели я так и буду чувствовать себя виноватой и расхлёбывать последствия той ночи?
— Я совершенно не понимаю, что происходит, — возмущенно выговариваю и трясу перед ним папкой. — С чего вдруг ты общаешься в моем присутствии так, будто я пустое место. Или на мне шапка-невидимка?
Перебираю пальцами волосы на голове. Майор следит за движениями моей руки, а потом мрачно выговаривает:
— Тебе кажется…
— Мне. Не. Кажется.
Он ругается сквозь зубы и сжимает кулаки.
— Может, тебе хотелось бы большего? — спрашивает со злой иронией.
Словно пощечину получаю. Глухую и колючую.
Ахаю. Отшатываюсь. Внутри каждая клеточка от возмущения трепещет, но всё же решаюсь уточнить:
— Что значит мне «хотелось бы большего»?
— Вдруг ты думаешь, что мы… мы… раз трахнулись… Черт тебя дери, Завьялова, — орет он на всю территорию усадьбы девятнадцатого века. — Я не готов к отношениям. Мне это все на хрен не надо.
— Почему ты считаешь, что я хочу отношений? — округляю глаза.
Нервно сглатываю ком в горле. Он издевается?..
— Ты же баба, вы все их хотите. Отношений этих. Слюни на них пускаете, — отвечает. — Как переспишь, так хер отвяжешься потом.
Не выдержав, бью его папкой по плечу. Мне всё равно, кто и что скажет. В темных глазах предостерегающие огоньки загораются.
— Я не гугл-аккаунт, чтобы от меня отвязываться, — с рыком выговариваю. — Вы много на себя берете, майор.
— Да ты что? — усмехается он, с интересом меня разглядывая.
Озираюсь на «Ладу Приору» Кологривого. Миша сигналит, торопится. Ему ещё дочку из школы встречать.
— Тимур Иванович, — уже спокойнее выговариваю. Всю волю в кулак собираю. — Прошу вас впредь обращаться ко мне как к рядовому сотруднику.
Развернувшись, тихо добавляю:
— И секс был так себе… на троечку.
Громко хлопнув дверью, усаживаюсь в автомобиль и украдкой наблюдаю за удаляющейся спиной.
Кое-как добираюсь до дома.
Сбрасываю одежду, напяливаю на себя выцветшую, растянутую майку и разогреваю ужин. Мама, слава богу, из комнаты не выходит.
Налив в любимую кружку чай, усаживаюсь за компьютер. Жму на кнопку.
Улыбаюсь. Не шумит, родненький.
Открыв страницу на сайте знакомств, не читая удаляю вчерашнюю переписку с Бойцовым. Абсолютно не хочу знать, как именно он отзывался о Сюзи, стоя с клизмой возле психдиспансера.
«Привет, Тимурчик!»
Ответ поступает незамедлительно:
«Пошла нахуй»
Фи. Как грубо. А вчера такой обходительный был.
«Ты, наверное, обиделся, да?» — печатаю от лица «Сюзи,23», а сама посмеиваюсь. Ну как есть блондинка! А на три буквы он тебя по ошибке отправил, деточка?..
Минут пять жду реакции, но надпись «онлайн» на страничке потенциального парня Сюзи всё такая же ярко-зеленая, а ответ он отправить так и не удосуживается.