Мажор. Дилогия.

Олежка сперва не понял о чем я, и уставился удивленным взглядом. Но постепенно глаза озарились пониманием и он закивал. Как голова не отвалилась?

Рита, прикусив губу, пытается не засмеяться:

– Ах вы, извращенцы мелкие!

– Мы крупные.

– Особенно я, - поддерживает меня Олег.

– А и не буду. Сколько раз говорила им. "Не ходите голыми"!
– развернулась и упорхнула.

Ой, мамочки! Голыми! Судорожно сглатываю слюну. Олежка выглядит не лучше: глаза блестят, кадык дергается.

– Шифруемся?
– интересуется с надеждой.

– Не тупи. И чтоб не звука!!!

Быстренько усаживаемся в кресла, прикрывшись для надежности отводкой. Ждем. Надеюсь, никто не считает нас извращенцами? Считает? Ну, так пусть он годик полазит по горам, постреляет, несколько раз попрощается с жизнью... И при этом ни одной голой титьки, даже в журнале "Плейбой". А тут еще и девахи кругом, а толку то?

Пока же осматриваю помещение. Ничего особенного: стол с мягкими стульями, кожаный диван, несколько кресел, огромная плазма на стене, музыкальный центр. И всякие кофеварки с чайниками, на столе возле стены. О! Еще холодильник! В желудке заурчало. Олег неодобрительно косится на меня. Показываю глазами на хранилище еды, Молот сглатывает. И то, ели то только утром.

Вот скажите мне, что это? Нам так не повезло, или Ритка пошутила? Валькирии явились сразу втроем. Но НЕ голые!!! Хотя конечно и нынешний вид весьма хорош! Но рассчитывать на что-то большее было глупо. Уж всяко Ритка бы так не подставила подруг. Скорее всего, не ходят они тут голые. А жаль...

Первой идет Аглая, вытирая голову полотенцем. Вторая Хельга, в "тюрбане". На обеих большие полотенца, обмотанные вокруг тела. Хотя Хельга прижимает свое одной рукой. Маловато оно для ее роскошной груди. Последней плетется Аленка, в очень коротком шелковом халатике. Ну, а сверху и так понятно что...

– Уф... Девчонки. Все-таки горячий душ это что-то!
– говорит довольная Аглая, переставая терзать прическу. Ага... Взрыв на макаронной фабрике.

– Сауна лучше, - не соглашается Хельга.

– Но до нее надо идти, - парирует пепельноволосая красавица.

– Это да...
– обреченно вздыхает большегрудая блондинка.
– А после сегодняшнего, желания у меня нет. Все тело болит.

– Не ной, - вмешивается Алена.
– Меня сперва отпинали, а сегодня еще и сверху придавили.

И в этот момент девушка решает посидеть, на кресле, именно на том, где прикинулся ветошью один очень довольный жизнью старшина. И с размаху так... А что оно же мягкое. Кресло в смысле, а не я. Возможно, сиди в нем Олег, она бы увидела его. Но он сидит в дальнем, а я прикрыт не банальной отводкой, а невидимостью - это совсем другой уровень...

– А-а-а...

Пытается заехать мне локтем в нос. Ага, счас! Обхватываю ее руками, прижимая махалки к телу. Аглая и Хельга отпрыгивают в сторону. Вставая в стойку. О-о-о... Прости меня, Марик!

Если у Аглаи это и получилось достаточно ловко, то вот у Хельги полотенце полетело вниз... К сожалению, она чисто рефлекторно успела его подхватить, и все что удалось увидеть - это офигенную, левую грудь и часть не мене офигенной правой. Ну и левое бедро... Частично. Счастье так мимолетно! Одно могу сказать точно, Марик будет идиотом, если откажется от такой красоты!

В проходе, из которого выходили девчонки, появилась, успевшая переодеться в футболку и джинсы Рита, с пистолетом в руке. Посмотрела и, сплюнув, поинтересовалась:

– Тьфу ты. А я уж думала... Чего орете? Ленка, да не дергайся ты. Свои.

Алена, наконец-то, прекратила трепыхаться и, скосив глаза, процедила:

– Плюс ко всему еще и отбитый копчик.

– Ритка, сучка крашеная, ты чего не предупредила?
– взвилась Хельга, успевшая плотно замотаться в полотенце.

– Ну, во-первых: я не крашенная, - складывает руки на груди, предварительно положив ствол на стол возле стены.
– Во-вторых: Мажор так трогательно рассказывал, что мечтает посмотреть на голую Алену...

– И вовсе не мечтаю...

– Что?
– начала вновь вырываться, притихшая было девушка.
– А ну отпусти меня извращенец!

– Ха-ха-ха...
– залилась смехом Аглая.
– Аленка, ты уж определись, почему он извращенец.

– Вот я его пристрелю и определюсь...

Вот почему все шишки на меня? Молот вон, сидит с дебильной рожей и пускает слюни, и хоть бы хны...

– Отпусти!

– Ага! Ищи дурака. Я еще пожить хочу.

– Сегодня не суббота.

– И что? В субботу в комнате отдыха охраны, никого нет?

– Эх... Обидно. Думала, поймают тебя, пока пробираешься.

– Вот все дела бросил и давай ерундой заниматься.

– Ерундой? Ах, ты сволочь...

– Это да. Что есть, то есть.

– Все это конечно смешно, но...
– улыбается Аглая.

– А мне нет, - возмущается Хельга.

– Мы могила!
– прижав руки к груди, клянется Олег.

– Так я и поверила. Сейчас придете и начнете хвастать!

– Ни-ни, - Олежка трясет головой.

Я же в это время пытаюсь не выпустить Аленку. Она не дерется, просто пытается разжать руки...

– Мы ж не враги себе! Марик не поймет,- пытаюсь отвлечь девушку, - обидится еще...

– Марик?
– взгляд резко теплеет.
– А что Марик? Вон как ругался!

– Ну, тут дело такое...

Прости, брат! Но жить охото-о-о! Вон даже Аленка вырываться перестала, хотя, по-моему, не сильно и старалась, прислушивается.

– Какое?
– выдыхает Хельга.

– Девчонки, оденьтесь, а! Вы конечно офигенно выглядите, но отвлекает.

Молот укоризненно смотрит на меня. Но что поделать?

– Хм...
– Аглая чешет затылок.
– Действительно. Ты Аленку отпусти, она драться не будет. Ленка, не дуркуй?

– Не буду. Отпусти. Я потом на Ритке отыграюсь, за подставу.

– Мысль не лишена смысла, - соглашаются Аглая и Хельга.

Уходят. Ритка вздыхает и грозит мне пальцем:

– Вот делай что хочешь, но меня должны простить.

– Да я бы с радостью, но как?

– Думай, - потом, потерев пальчиком подбородок, спросила: - Чай будете?

– А посущественней ничего нет?
– осмелел Олег.