Мазохистка

– Думаешь, я не умею ненавидеть так же, как он?

– Нет, ты умеешь. – Он сделал паузу. – Я помню.

Я шумно вдохнула. «Что? Он думает, что…», – я вспомнила тот вечер, когда обиделась на его неприветливость, напилась и залепила ему пощечину. Я придвинулась к нему, обхватила руками его лицо и заставила посмотреть себе в глаза:

– Я никогда не испытывала к тебе ненависти… – прошептала я.

– Тогда это прозвучало очень правдоподобно, – холодно заметил Скуало.

– Ты был жесток со мной… я хотела тебя обнять, а ты выставил руку… хотела сказать, как соскучилась, а ты… – я опустила лицо. Суперби взял меня за подбородок.

– То есть тогда ты…

– Уже была влюблена? Да. – Мы сидели друг напротив друга. Он рассматривал мое лицо, будто увидел впервые. – Я не собираюсь тебя контролировать. – Я села между его коленей и обвила ногами его талию. – Может, будем на равных?

Скуало тяжело вздохнул, но обнял меня за спину. Я потянулась к его губам. Он вошел в меня, и я придвинулась к нему еще ближе. Новые ощущения захлестнули меня с головой – кажется, так приятно мне еще никогда не было. Такая поза не давала ему двигаться с большой амплитудой, и мне было совсем не больно. К тому же, раз он все же согласился…

Волна удовольствия накрыла меня, и я расцарапала Скуало всю спину ногтями от бурлящей во мне страсти. Немного отдышавшись, я чмокнула его в губы, как бы благодаря за его сговорчивость. Левый уголок его губ приподнялся в полуулыбке и он неожиданно сказал:

– Собирай вещи, женщина, сегодня вечером мы уезжаем.

– Куда? – удивилась я. – Завтра же Новый Год.

– Да, Новогодний бал – лучшее место для совершения сделок и обмена информацией. Одна из ранее враждебных семей изъявила покорность и пригласила босса в свое поместье, чтобы сдать несколько донов, недавно вступивших в альянс. Если повезет, мы сможем прирезать парочку мусорных главарей прямо на месте, – глаза мечника загорелись.

– Разрешишь мне поучаствовать? – обрадовалась я.

– Нет, – улыбка исчезла с лица Суперби.

– Это дискриминация! – Я легонько толкнула его в плечо.

– Ты – женщина, твое дело сидеть дома.

– Это несправед…

– Мне будет спокойнее, если я буду знать, что ты в безопасности, – неожиданно мягко произнес Скуало. Я хотела что-то возразить, но меня заткнули поцелуем. – Хочешь, чтобы я все время отвлекался, следя за тобой?

– Нет, – вздохнула я. Скуало разжал объятия и вышел из воды.

– Идем, через час мы уже уезжаем. Нужно еще заехать в магазин, – нехотя добавил он.

– В магазин? М, а зачем? – Я последовала за ним и прижалась к его спине.

– Разве тебе не нужно платье? – угрюмо спросил Скуало.

– Платье? Для бала? И ты поедешь выбирать его со мной? – Я забежала вперед него, глаза мои светились от счастья. Суперби не разделял моего энтузиазма.

– Я бы предпочел, чтобы ты танцевала со мной голой. Жаль, что дресс-код этого не позволяет.

====== Часть двадцать седьмая ======

– Женщина, прошу тебя, давай поско…

Я отодвинула шторку примерочной, и развалившийся на черном кожаном кресле Скуало замолчал. Я переступила с ноги на ногу и робко спросила:

– Ну как? – Я выбрала красное платье до колен с широким черным поясом и без бретелек, выгодно подчеркивающее достоинства моей фигуры. Суперби подозвал девушку, обслуживающую нас, протянул ей несколько сложенных пополам купюр и сказал:

– Закрой магазин на полчаса, – он поднялся с кресла и прошел ко мне, затолкнув обратно в кабинку и задернув за собой штору.

– Скуало, что ты делаешь? Ты с ума сошел? – Я попыталась его оттолкнуть, но его решительный взгляд подействовал на меня даже лучше перехваченной его рукой моей кисти.

– Одобряю твой выбор, – ответил он мне на ухо прежде, чем провести по нему языком. Он прижал меня к стенке, поглаживая ладонью по моему бедру, обтянутому шелковой тканью.

– Скуало, – выдохнула я, – давай, все же, не здесь, – я все еще пыталась хоть немного его сдержать, но Суперби уже задирал мою юбку.

– А чем тебе здесь не нравится? Магазин закрыт, – он спустил вниз мое нижнее белье, и я поняла, что сопротивляться поздно. Я обняла его за шею и страстно поцеловала, прижимаясь всем телом к нему. Через минуту я скользнула правой рукой по его груди вниз, по животу и добралась до пуговицы на джинсах. Скуало взял меня под ноги и прижал к стенке, заглядывая в мои полные желания глаза.

– Я хочу тебя, – призналась я, хотя это было и так очевидно.

– Вроооой, женщина, – Суперби впился в мои губы и резко вошел.

Я поморщилась, но заставила себя не вскрикнуть – все-таки, в магазине находимся. Скуало двигался как обычно – сильно и глубоко, я стукалась спиной о стенку примерочной, прикусив нижнюю губу, чтобы не застонать. Кажется, парню это не понравилось – он привык к моим сладким протяжным стонам, поэтому он прибавил в темпе, целуя меня в шею. Я неровно дышала, чувствуя, как он проникает все глубже, но молчала. Не выдержав, я одной рукой отпустила шею мечника и прикусила большой палец, чтобы не закричать. Скуало остановился и посмотрел на меня:

– Решила в партизанку поиграть? – недовольно спросил он.

– Пытаюсь сохранить остатки приличия, – ответила я, вытащив палец изо рта.

– Зачем? Здесь же никого нет, – между бровей его пролегла морщинка.

– Здесь есть продавцы, кассир и, где-то в подсобке, наверняка, менеджер.

– И что? Ты их больше никогда не увидишь. Расслабься и получай удовольствие, – Скуало снова начал двигаться, на этот раз, медленнее.

– Oui, mon capitaine, – выдохнула я. Парень улыбнулся.

– Так-то лучше, – он припал к моим горячим пересохшим от волнения губам.

Через полчаса мы выбрались из кабинки, помятые, я – с растрепанными волосами и размазанной помадой. Проходя мимо кассы, я покраснела как помидор, так как мне показалось, что меня слышал не то, что весь магазин, а весь торговый центр. Скуало же спокойно расплатился, обнял меня за плечо и повел к выходу под восхищенные взгляды девушек-консультантов. Заметив мое смущение, он ухмыльнулся и приобнял меня за талию, а затем его рука и вовсе, как бы невзначай, соскользнула мне на бедро.

– Что ты творишь?! – Я было шарахнулась от него, но он крепко меня держал.

– Хватит вести себя как девочка, – он нагнулся и прикусил мое ухо.

Я залилась краской. Ему нравилось доказывать, что он может делать со мной все, что захочет и где захочет, что я – его женщина. С одной стороны, мне это, конечно, было приятно, но с другой – мое воспитание и изолированность от мужского внимания в юности заставляли меня чувствовать себя немного неловко. К тому же, я не понимала – зачем это самому Скуало. Я видела, как на него смотрят женщины – с нескрываемым восхищением – и мне было неприятно. Даже слишком. Кажется, это зовется ревностью, но раньше я никогда ничего подобного не испытывала. Мне вдруг показалось, что я недостойна находиться рядом с ним, что я для него недостаточно хороша.