Мазохистка

Песня сменилась*, Скуало развернул меня к себе лицом, заглядывая в глаза. «Кажется, ему тоже нравится», – я потянулась к его губам, но он неожиданно поцеловал меня в щеку. Я прислушалась к словам: «Я хотела бы остаться с тобой в любви, хотела бы оставаться влюбленной в тебя», – мое сердце гулко отозвалось, я положила голову ему на плечо. Мелодия вновь поменялась*, и я немного отстранилась, двигаясь в новом ритме. Я соблазнительно выгибалась, водя руками по своему телу, а Скуало наблюдал за моими движениями. Наконец, он не выдержал, подошел ко мне и схватил за подбородок, впившись в мои губы, другой рукой прижимая к себе. Я продолжала двигаться, но уже вместе с ним, не прерывая поцелуй. Когда песня закончилась, мы, тяжело дыша, оторвались друг от друга, в зале загорелся свет и Алехандро начал говорить о каких-то конкурсах. Нам было совсем не до него, Суперби так смотрел на меня, что я уже готова была начать раздеваться прямо здесь.

– Не знала, что ты теперь пользуешься услугами эскорта, Скуало, – раздался мелодичный женский голос за моей спиной. Суперби перевел взгляд, на лице его отразилось удивление, и он вдруг улыбнулся.

– Не знал, что ты в Италии, Кассандра. И я не пользуюсь услугами эскорта, – я обернулась и увидела невысокую брюнетку с прямой челкой и волосами, собранными в высокий хвост. Она была одета в короткую черную куртку, под которой был топ, заканчивающийся под высокой грудью, и странные штаны – шаровары, с большими вырезами по бокам, открывающими взору ее широкие бедра.

– Меня сейчас зовут Роксана, – ее раскосые зеленые глаза внаглую разглядывали меня. – Только не говори мне, что Скуало Суперби обзавелся девушкой! В жизни не поверю!

– Все еще называешься именами, похожими на твое собственное, – хмыкнул Скуало. – И да, это моя женщина, – он притянул меня к себе, дабы развеять всякие сомнения. Брюнетка фыркнула. – Что ты тут делаешь? В последний раз, помнится, ты мне проиграла, решила взять реванш? – Уголок его губ пополз вверх, а глаза загорелись.

– Нет, я не для развлечения здесь, – улыбнулась девушка. – Я работаю на Антонио Бертолуччи. – Скуало прищурился.

– Все еще пашешь на тех, кто больше платит? – Кассандра пожала плечами. – Совсем не меняешься.

– А ты вот, я смотрю, изменился, – она бросила на меня взгляд, – и волосы ты раньше не собирал. Что, совсем девка скрутила? – Суперби разозлился не на шутку. Я поспешила погладить его плечу.

– Никто его не скручивал! – ответила я за него. – И волосы он только сегодня собрал по случаю приема, – я протянула руку и сняла резинку. Скуало тряхнул шевелюрой, серебристые пряди рассыпались по угольно-черному пиджаку. Брюнетка ухмыльнулась.

– Так выглядит намного лучше. Схожу за выпивкой и вернусь, – она прошагала мимо нас, покачивая оголенными бедрами. Я проводила ее взглядом – она была вся такая ладненькая, а движения наполнены грацией кошки, и я снова почувствовала укол ревности. Я посмотрела на мечника.

– Ну, и кто она?

– Давняя знакомая, – неопределенно ответил Суперби. «Он с ней спал?» – ужаснулась я, изменившись в лице.

– И откуда вы друг друга знаете? – прочистив горло, спросила я.

– Познакомились на миссии. Она защищала враждебный клан, мне было приказано ее убить. Но она сильная, чертовка! – Он взял с подноса проходящей мимо девушки в костюме снегурочки бокал виски и отпил. Я в изумлении уставилась на него.

– Ты ее не победил?

– Нет, мне было всего шестнадцать. К тому же, она последняя из клана ниндзя Шаматочикару.

– Последняя? Почему? – Мне не нравилось то, каким голосом он о ней говорил. И тот взгляд, которым он на нее смотрел, мне тоже не нравился. Он смотрел на нее по-другому, не как на меня. С уважением. Он не знал, чего от нее ожидать, они были на равных.

– Ее мать была ниндзя, отец – босс итальянской семьи. По уставу ее клана, ниндзя не имеют права иметь отношения с господином. Но они влюбились друг в друга. Когда ее мать забеременела, Шаматочикару начали на нее охоту. Несмотря на связи ее отца, ее родителей убили, когда Кассандре было семь, а ее забрали в клан.

– И почему же она последняя? – не понимала я. Скуало снова отпил из своего бокала.

– Потому что она их всех убила. – Мои глаза чуть на лоб не полезли. – Она отреклась от всех уставов ниндзя, от всех законов, говоривших о гордости, и стала наемницей. Работает на тех, кто больше платит, – парень смотрел куда-то вдаль.

– Еще один несчастный ребенок, – грустно сказала я. Скуало удивленно посмотрел на меня, изучая выражение моего лица. Хмыкнув, он отвернулся. – И что, вы в последний раз виделись, когда тебе было шестнадцать?

– Нет, мы видимся примерно раз в два года, иногда – раз в год. На, всякого рода, собраниях. И каждый раз она в новой семье. И каждый раз наши встречи заканчиваются, – «в постели», – с ужасом подумала я, вспоминая, как его заводят наши тренировки, – схватками. С попеременным успехом, надо признать.

– Что?!

– Пару раз она меня побила, – признался Скуало, допивая свой виски.

– Не пару, а три раза, если быть точным, – заметила незаметно появившаяся Кассандра.

– В тот раз я был только после миссии, – буркнул мечник.

– Ранен, и бла-бла-бла, почему бы просто не признать свое поражение? – повела рукой девушка, отпивая белое вино из высокого фужера.

– ВРОООООЙ, а тот раз, когда я тебя прижал к перилам моста с мечом у горла, – я впилась ногтями правой руки в ладонь, – ты называешь ничьей только потому, что приставила к моему ребру нож!

– Ахах, тот-то раз, ну да, а как ты бы ходил с ножом в ребре? – весело рассмеялась Кассандра.

Я все больше чувствовала себя не в своей тарелке, и если бы не рука Суперби, крепко прижимающая меня к нему, я бы, наверное, давно уже ушла. Они продолжали о чем-то говорить, вспоминая свою юность, обсуждали какие-то техники, Кассандра хвасталась своим недавно приобретенным мечом, описывая его на словах, так как на бал пришла со старой верной катаной. Через какое-то время Скуало сказал, что принесет нам что-нибудь выпить и ушел. Я же осталась с этой секси-ниндзя, не зная, как себя вести.

– И что же он в тебе нашел? – вернул меня к реальности звенящий голосок. – Не знала, что Скуало падкий на моделек, – она отпила вина.

– Да уж, по сравнению с тобой, я самая заурядная личность, – бросила я, не глядя в ее сторону.

– Со мной? – удивилась Кассандра. – А при чем тут я?

– Ну, ты же, наверное, изумляешься, как он после того, как спал с тобой, спит со мной? – Брюнетка поперхнулась вином.

– Что?! Спал?! Ахахаха, милочка, ну ты насмешила! Мы никогда не спали с Суперби, Боже упаси, он же эгоистичный до безобразия, небось, и в постели такой же, – она вопросительно взглянула на меня. Не дождавшись моей реакции, она продолжила: – У нас с ним совсем другие отношения. Мы враги-друзья или друзья-враги, как тебе больше нравится. Чаще всего оказываемся по разные стороны баррикад, но мы слишком давно друг друга знаем. Думаю, он – единственный, кого я не сдам ни за какие деньги, только ему не говори об этом, пусть не обольщается, – она мне подмигнула. У меня как камень с души свалился: «Фуф, значит, они не спали. Если только она меня не обманывает… С другой стороны, то, что они не спали, не значит, что он бы этого не хотел. Этот его взгляд…» – А из какой ты семьи? – спросила меня Кассандра.

– Ринальди, – не подумав, ответила я. И тут же, спохватившись, посмотрела на девушку.

– Аааа, вооот оно что, – она странно улыбнулась. – Нда, редкая штучка, теперь-то все понятно.

– Что тебе понятно? – спросила я.

– Ну, весь этот сыр-бор вокруг тебя, дорогуша. Ты никогда не задумывалась, что ему мог Занзас приказать тебя охмурить? Без обид. – Я хмыкнула. «О дааа, Занзас приказал, конееечно».

– Занзас сам не против ее охмурить, – подошел Скуало, протягивая мне мартини с водкой, а Кассандре – вино. – А ты все так же не умеешь себя вести, – он хотел пихнуть ее локтем, но девушка ловко уклонилась.