Меч Белогора

Бей со шрамом пришпорил коня и, забыв о достоинстве, бросился наутёк. За ним помчалось и его окружение.

В огромном татарском войске не сразу поняли, что происходит в его центре и куда, вдруг, исчез командир.

Возникла неразбериха. Пошла всеобщая свалка.

Орали мурзы, ржали и становились на дыбы косматые лошадёнки, звякала сбруя.

Между тем, сфера стабилизировалась и стала совершенно невидимой, а Белогор с конём уже не мчались по полю, а летели над ним, нагоняя ужас на суеверных татар.

Я заметил, что теперь кольчуга Семёна и его шлем стали снежно белыми, засветился яркими, отражёнными от солнца бликами, булатный клинок меча, а в навершии рукоятки разгорелся кровавым огнём красный самоцвет.

У меня отпустило сердце!

Телепортация удалась, хен-хай передан! Теперь Белогор и Мэгор защищены!

Атаман в боевом азарте, ослабевший от потери крови, и не заметил того, что произошло. Возможно, он был на грани потери сознания и держался в седле только волевым усилием и желанием исполнить свой долг до конца.

Как бы то ни было, он изо всех сил старался приблизиться к врагам, добраться до них мечом.

Но теперь это было уже не в его власти. Все функции по защите подопечного, взял на себя хен-хай.

Я увидел, как действует гуманный искусственный интеллект, и как работают военные технологии эндорфов.

Высоко, над татарской армией, появилась голографическая проекция оригинала - огромная фигура русского витязя, скачущего почти по головам татар, и машущего гигантским мечом из которого вылетали ослепительные голубые молнии, и лился странный белый туман, накрывающий татарское войско, как невероятный снег в летнюю пору.

Туман проникал в уши и ноздри коней, в души вражеских воинов, вызывал в них странные, неизведанные ранее чувства – неуверенность, слабость, страх, желание поскорее вернуться домой, к семьям.

В волнующемся море конских голов и мохнатых шапок, в его беспорядочном движении волн, начал превалировать и побеждать инстинкт самосохранения.

Кони, люди, слились в едином порыве, перед ужасом от непонятного божества, носящегося по небу на чудесном летающем белом коне, рассыпающем со своего меча молнии и рассеивающим на врага странный белый туман посреди жаркого лета.

И повернула орда, и помчалась назад, в своё ханство, как посрамлённая шакалья стая, неожиданно столкнувшаяся не с маленьким бодливым бычком, а со страшным пещёрным львом, полным сил.

Бежало, сломя голову, не оглядываясь, татарское воинство обратно, к Чёрному морю, без военной добычи, без славы, без захваченных пленников, туда, где нет непонятных, страшных русских витязей и их непобедимых всесильных Богов, туда, где можно отдышаться, оправиться после поражения, отдохнуть среди ласковых жён и пальм, набраться сил и попытаться снова стать храбрыми и уверенными в себе завоевателями.

Нескоро теперь оправятся крымцы для новых походов на Московскую Русь. И долго будет передаваться из уст в уста среди татар сказ о грозном летающем русском богатыре.

Бой на Изюмской сторОже закончился.

Хен-хай благополучно опустил всадника на землю. Прозрачная сфера исчезла, красный самоцвет погас.

Белогор обессилел и еле держался в седле. Из шеи, пронзённой стрелой, обильно текла кровь, оставляя красные прерывистые дорожки на кольчуге, седле и белом плаще. Ослабевшая рука едва держала потяжелевший меч.

Почуяв под собой твёрдую землю, конь радостно заржал и пошёл медленным шагом по лугу, пощипывая на ходу траву.

Жизнь атамана едва-едва теплилась в теле. Помочь было некому. Живых на заставе никого не осталось…

Неужели Семён Белогор так и умрёт?

И тут, я заметил, как вдалеке, из рощицы, выглядывают испуганные бородатые лица. Пятеро.

Там же спрятались косари! Может, они помогут?

И, вправду, через некоторое время, опасливо поёживаясь и постоянно оглядываясь в ту сторону, куда умчалось ордынское войско, крестьяне приблизились к Белогору и взяли коня под уздцы.

Атаман, уже без сознания, лежал на холке своего боевого товарища.

Мужики осторожно и бережно сняли героя с седла, уложили на траву и первым делом осторожно вынули стрелу, предварительно отломив наконечник.

Кто-то оторвал полосу ткани от своей рубахи. Ею перевязали рану.

Двое, которые были помоложе, отправились искать спрятанных лошадей убитых казаков.

Старший достал из котомки тыкву с водой и смочил раненому губы.

Косари уселись на траву, рядом с атаманом и горестно качали головами. С одной стороны полная, совершенно невероятная победа! С другой стороны, опять пали хлопцы…

Покой и счастье людей постоянно требуют жертв…

И это горе великое…

Я попытался пройти в сознание Мэгора, оценить его состояние и ощущения.

Это мне удалось с трудом.

Эндорф перенёс тяжёлое потрясение и был очень слаб. Его мысли путались, а память и профессиональные навыки почти полностью стёрлись.

Интересно, сможет ли он управлять хен-хаем, вылечить Белогора, собрать нужные эндорфам сведения и вернуться на корабль? Или вся эта авантюрная десантная операция на планету уже провалилась полностью?

Скоро узнаю.

А пока я поближе рассмотрю косарей.

Парикмахерских в их времена явно не было. Заросшие до глаз шевелюры, нечёсаные бороды, загорелая дублёная кожа. Простая льняная одежда, на ногах – лапти.

Лица усталые, вспотевшие, но глаза добрые, бесхитростные. Работяги, заботящиеся о своих семьях, живущие тяжёлым физическим трудом.

Я очень надеюсь, что они заберут Белогора в свою деревню и выходят его.

Неожиданно громовой удар потряс воздух, а нестерпимо яркая вспышка на небе, заставила мужиков зажмурить глаза.

По сознанию Мэгора ударило тяжёлым молотом. Оно вспыхнуло, потемнело и… погасло.

Всё вокруг стало мрачным, серым, плоским.

Отморгавшись и протерев глаза, мужики растерянно задрали бороды к небу, разглядывая его вдоль и поперёк, испуганно прищуриваясь, не находя объяснения происшедшему.

Если бы я не знал, что нахожусь в Московской Руси примерно конца шестнадцатого – начала семнадцатого века, то подумал бы, что над Землёй взорвали ядерный боезаряд.

Но здесь и сейчас это невозможно!