Меч Гидеона
Шрифт:
В тесном помещении конторы было три стеклянных прилавка и один детина в футболке.
— Чем я могу вам помочь? — обратился он к Гидеону с акцентом, выдающим уроженца Бронкса.
— Вы Мэрфи?
— Он самый.
— Я хочу арендовать лодку.
Оформление заняло считанные минуты. Мэрфи проводил клиента на пристань, где стояла дюжина лодочек из стекловолокна, каждая с мотором в шесть лошадиных сил, якорем и канистрой.
— Обещают шторм, — предупредил Мэрфи, отвязывая лодку. — Советую вернуться до четырех.
— Обязательно, — пообещал Гидеон, приобретший для прикрытия удочку и коробку для наживки.
Через несколько минут он отчалил, запустил мотор, оставил позади мост Сити-Айленд и оказался на просторе залива Лонг-Айленд. Остров Харт находился на северо-востоке,
Гидеон заглянул в заранее приобретенную лоцию и опознал перечисленные в ней ориентиры: Скалу Казней, Блозес, острова Дэвидс, Высокий, Крысиный. Необходимо было освоиться в этих водах, ведь возвращаться придется — если доведется — уже в темноте.
Лодочка со слабым мотором тащилась со скоростью пешехода, однако зловещий остров выступал из тумана все отчетливее. Примерно в километр длиной, он был покрыт рощицами и развалинами кирпичных строений. Примерно в трехстах метрах от земли Гидеон повернул румпель и поплыл вдоль берега, изучая его в бинокль. Заметная с большого расстояния труба оказалась частью разрушенного объекта на восточном побережье — видимо, бывшей электростанции. На берегу через равные промежутки стояли большие щиты с одинаковой надписью, обыгрывающей на все лады одно и то же грозное слово:
Достигнув северной оконечности острова, Гидеон увидел людей и заглушил мотор, чтобы как следует разглядеть в бинокль происходящее. За шеренгой дубов он опознал отряд заключенных в оранжевых робах, копающихся посреди поля. Рядом с ними неподвижно стоял экскаватор. Часть заключенных разгружала из кузова грузовика сосновые гробы и ставила их на край свежевырытой траншеи. За их работой наблюдали вооруженные до зубов охранники, время от времени начинающие жестикулировать и отдавать приказания.
Гидеон, позволив лодке дрейфовать вдоль берега, изучал все это в бинокль и делал записи в блокноте.
Наконец, удовлетворившись, он снова запустил мотор и продолжил плавание вдоль восточного берега острова. Показался длинный песчаный пляж, покрытый всевозможными дарами морских волн, главным образом мелким мусором, плавником, остовами старых лодок. Пляж кончался бетонной стеной — волноломом брошенной электростанции с подпирающей небо трубой. На кирпичном фасаде главного корпуса электростанции было намалевано предупреждение длиной в сотню фунтов и высотой в тридцать:
Гидеон решил оставить лодку у волнолома, рядом с затопляемой морем впадиной, за опасными с виду рифами. Он провел ее между рифами, потом окончательно заглушил мотор, спрыгнул в воду и вытянул лодку на берег.
Часы показывали час дня.
ГЛАВА 61
Гидеон перелез через низкую стену волнолома, спрятался среди деревьев и стал озираться. Слева от него простиралось открытое пространство, вдалеке виднелась недействующая электростанция. Справа сгрудились скромные домишки, целый поселок с уличными фонарями, тротуарами, проезжей частью. Все вместе смахивало на старомодное предместье, если не считать состояния поселка: это были руины. Домишки грозили рухнуть, окна в них зияли черными глазницами, крыши провалились, фонарные столбы и здания заросли плющом, из густой сетки трещин в асфальте тянулись к свету кусты, местами даже деревца.
Гидеон напряженно ждал. Издали, с края острова, доносился рокот экскаватора, опять приступившего к рытью братской могилы.
При этом центр острова оставался пустым. Распечатка карты из «Гугл» помогла рекогносцировке, после которой Гидеон прокрался по заросшей улице к полю и достиг по нему комплекса разрушенных построек, замеченного раньше. Табличка на кирпичном фасаде первой постройки сообщала о ее назначении и времени создания: «Силовая станция. 1912». Через разбитое окно можно было полюбоваться остатками оборудования: чугунными маховыми колесами, рваными приводными ремнями, сломанными датчиками, паровыми трубами и огромной печью с котлом. Все это заросло сорняками, побеги которых тянулись наружу через провал в крыше.Гидеон повернул на север, к могилам, стараясь не показываться из-за деревьев. Он шел медленно, то и дело сверяясь с картой, все вокруг замечая и запоминая. Пейзаж вокруг был воистину постапокалиптический, словно здесь когда-то существовал, а потом сгинул кусочек цивилизации. Попыток спасти что-либо не было предпринято: здесь долго жили и трудились люди, а потом, лет пятьдесят назад, их потомки снялись с места и ушли не оглядываясь. После них остались заросшие по крышу сорняками автомобили, магазин с заплесневелыми продуктами на полках, дома с вываливающимися дверными рамами, гниющей под висящими клочьями обоями мебелью. Где-то на вешалке рядом с входной дверью остался сложенный зонт, где-то уже несколько десятилетий лежала на столе старая шляпа. Оседающая церковь была распахнута всем ветрам, в лавке мясника остался внушительный ассортимент ножей, на центральной площади валялась обезглавленная кукла Барби. На краю поселка Гидеон наткнулся на поле для бейсбола: трибуны заросли почти до полной неузнаваемости, на самом поле успел вырасти лесок.
Гидеон обошел остатки туберкулезного диспансера и два корпуса общежития колонии для несовершеннолетних, на перемычке между которыми еще можно было прочесть лозунг «БОГ и ТРУД». Дальше ему попались провалы в земле — заросшие фундаменты. Казалось, все вокруг уничтожено взрывом неимоверной силы. Он снова заглянул в свою карту и нашел за общежитием большой бетонный круг на земле с несколькими ржавыми люками — ходами в шахты некогда развернутых в этом месте ядерных стратегических ракет.
Дальше на север постройки уступили место полю сорняков, усеянному пронумерованными бетонными надолбами в известковых «шапках». До Гидеона донеслись звуки работающего экскаватора. Он нырнул в заросли на краю поля и продолжил путь на север. Вскоре заросли кончились, и его взгляду открылось новое заросшее поле. Здесь ему пришлось плюхнуться на живот и дальше передвигаться ползком, то и дело поднося к глазам бинокль. В трехстах метрах от него кипела работа.
На краю длинной траншеи были рядами сложены гробы. Заключенные передавали их один за другим своим товарищам, стоящим на дне траншеи, а те укладывали их батареями, четыре штуки в ряд, в шесть этажей. Гидеон проследил за вырастанием одной батареи из двадцати четырех гробов, потом еще одной. Сбоку на каждом гробу был номер, выведенный толстым черным маркером, на крышке — тоже.
Учет вел бригадир, тоже из заключенных, позади него маячили надзиратели с карабинами наперевес и с револьверами на ремнях. Сложив сорок восемь гробов, заключенные вылезли из траншеи и накрыли верхний слой железным листом. Теперь настал черед экскаватора. Выпустив черную вонючую струю выхлопа, он надвинул на лист кучу земли и разровнял ее своей обратной лопатой. Сильный ветер гнул верхушки деревьев и то и дело обдавал Гидеона запахом свежевырытой земли, формалина и гниения. На дальнем краю поля виднелся открытый кирпичный ангар — укрытие, где стоял второй экскаватор.
Гидеон обошел поле, подбирая наблюдательный пост получше и гадая, где могли бы зарывать ящики поменьше, с ампутированными конечностями. Искомое обнаружилось поблизости, в траншее, параллельной первой. Ее совсем немного присыпали землей, и недавно привезенные ящики, недостаточное для окончательного зарывания количество, торчали наружу. При помощи бинокля Гидеон убедился, что эти ящики невелики, в самый раз для рук-ног-туловищ, и на них есть отметки. Железный лист, слегка присыпанный землей, накрывал их только с одного края — слабая защита от стихии в ожидании подвоза новых ящиков.