Меч времен

Как охотно пояснил повар, турбаза летом предоставляла домики под детский оздоровительный лагерь, а в остальное время жила на рыбаках, охотниках и туристах, привлеченных дикой красотой сего незатронутого цивилизацией края. Охота — как и рыбалка — тут, по словам повара, были знатные.

— Вот такие налимы водятся, — хватанув граненый стакан водки, азартно кричал повар. — Вот, ей-богу, не вру! С руку!

— Ну, пора мне… — Когда Михаил принялся прощаться, уже смеркалось. — К нашим-то как попасть?

— А, на ту сторону… Подожди, сейчас перевезу… лучше б, конечно, утром. Да, поди, уж обыскались тебя?

Черт. Хорошо б, конечно, до утра тут остаться, ну да, впрочем, ладно…

— Думаю, что так. Ищут. Ух, и болотины же у вас — едва не сгинул.

— Это — запросто! Зато клюквы там сколько.

Моторка не завелась, и повар — звали его, кстати, по старинному — Никодимом — поплевав на руки, схватился за весла.

— Может, помочь? — усевшись на банку, предложил Михаил.

— Сиди, тут плыть-то…

Миша и сам знал, куда примерно плыть — чуть наискось, через озеро, к мосткам, за которыми угадывались такие же домики, как и на турбазе. Над дальним холмом повис серебристый месяц. Холодало. В черной воде отражались звезды.

Вот и мостки — лодка мягко ткнулась носом.

— Спасибо! — выскакивая, поблагодарил Михаил.

— Не за что. Бывай. Я-то уж к вашим не пойду — начальство вскорости явится.

Махнув рукой, повар Никодим оттолкнулся веслом от мостков.

Миша тихо поднялся верх, на крутой берег и остановился, соображая — куда же дальше? Вообще-то, никакие ролевики ему ни на фиг сейчас не сдались. И чего, спрашивается, в бане-то не сиделось? Надо было б лучше охотником прикинуться или рыбаком — зачем ролевиком назвался? Так, как-то само собой получилось. Шоферюга еще этот, повар — ролевик, мол? Вот и пришлось согласиться. Ладно, черт с ним — переночевать с реконструкторами, а там видно будет — кстати, можно будет с ними и до Питера добраться, да… может, там и кто знакомый сыщется? Почему бы и нет? Более чем вероятно.

От таких мыслей как-то повеселело, даже, кажется, дышать стало легче. Домой! Не пешком же, в конце концов, тащиться, а вот — с ролевиками. Ну, если даже и не окажется конкретных знакомых, знакомые знакомых — наверняка — все ведь, считай, в одном кругу крутятся. Наверняка кто-то знает… ну, хотя б того же Веселого Ганса — личность вполне запоминающуюся, колоритную. Передать привет, сказать — к вам, мол, шел, да заплутал, едва не утоп в болоте, там и сумку оставил… с деньгами и мобильником. А что? Житейская вполне история.

Ну а квартирку свою, до Питера добравшись, можно и без ключей открыть — через окно, или, в крайнем случае, дверь высадить, не проблема.

Вот только парней жаль… И еще Бориса, Добронегу — зазнобу Василия-лоцмана. Их наверняка в Заонежье погнали — будто ближе продать некому. Ладно… Все равно теперь ничего уже с этим не сделаешь.

Тьфу ты!

Оступившись, Михаил едва не угодил в какую-то яму. Чертыхнулся и, подойдя к первому попавшемуся домику, громко постучал:

— Эй, есть кто-нибудь?

Не дожидаясь ответа, распахнул дверь. Дернуло сквозняком тусклый огонек свечки. Сидевшие за столом мужики повернули головы.

— Заходи, коль не шутишь, — глухо бросил кто-то.

Бородачи, как на подбор — ну точно реконструкторы!

Войдя, Михаил уселся на лавку, улыбнулся… И едва не вскрикнул.

Прямо перед ним, в обществе бородачей-мужиков, вальяжно развалился на скамье чем-то похожий на варяга верзила с руками-оглоблями и бритым квадратным подбородком… Старый знакомый… Кнут! Кнут Карасевич!!!

Вот это попал!

Глава 15 Наши дни. Октябрь. Северо-восток Ленинградской области. Турбаза «Долгое озеро» Боярыня

Кто сколько-нибудь знаком с русской историей X–XV вв. по данным источников или по художественным произведениям, имеет собственное представление о месте и роли в ней женщин.

Н. Л. Пушкарева. Женщины древней Руси

Кнут тоже узнал Мишу и, надо отдать ему должное, действовал без промедления: сузив глаза, тут же вскочил, выкрикнул:

— Хватайте его!

Бородачи тут же набросились на незваного гостя, однако и тот уже сообразил, как нужно действовать — ударил кулаком в скулу одного, второго, остальные — трое — навалились, скрутили руки…

— Может, ножом его?

— Нет! Живым брать, гада.

Живым… Ну-ну…

Чья-то тень вдруг неслышно скользнула в двери… на миг все затихло. Миша дернулся… эх, слишком уж их тут много, слишком… И все здоровенные, с одним-то еле справишься, а тут столько…

В общем, как Михаил ни старался, а вырваться не удалось — чай, не в голливудском боевике, не так-то просто! Один супротив шестерых бугаев — поди-ка, попробуй… Разбили губу, схватили, заломили за спину руки, связали… эх, судьба-злодейка.

Но, черт побери, откуда они здесь? Как?! Каким образом?! Так значит, и все пленники тоже здесь?

Скрипнув дверью, в домик вошел Кнут. Хм… вот как, он, оказывается, куда-то выходил.

— Связали?

— Так, господине. Накрепко!

— Давайте его… м-м-м… до утра хоть заприте в амбарце, а уж потом, — верзила нехорошо ухмыльнулся и положил руку на торчащую за поясом рукоять кнута. — А уж там поглядим!

Миша и опомниться не успел, как уже оказался в амбаре, точнее сказать — в подвальчике, тесном, холодном и темном. В таком запросто можно было замерзнуть! Да еще и руки связаны — не развязаться, не выбраться. Вот это попал, вот это засада!

И все же — надо пытаться, не сидеть же здесь сиднем? Вот, что это здесь, рядом? Гвоздик? Сучок? А вот бы и… так, так… чуть-чуть извернуться, зацепиться веревкой… черт, соскакивает… а если немного растянуть? Так… ага… есть! Теперь потянуть… зацепилась! Еще потянуть… еще…

Есть!!!

Не особо-то и долго возился — минут, наверное, двадцать, ну — полчаса — вряд ли дольше. Тоже еще — вязальщики, мать их за ногу.

Растерев затекшие запястья, Михаил почувствовал себя куда веселее и, не тратя времени даром, тут же приступил к двери… которая вдруг распахнулась, словно сама собою! Что, уже утро? Да нет вроде бы, не похоже. Что-то рановато пришли… ладно, сейчас, сейчас…