Меченый (Заступник) (др. перевод)

— Я же сказал, что схожу.

— Так сходи! Уже за полдень. И возьми с собой Рожера. Он напомнит тебе, что по-настоящему важно.

Джессум прикусил язык и сел на корточки рядом с сыном.

— Рожер, хочешь посмотреть на мост? — спросил он.

— Рыбалка? — уточнил Рожер. Он любил рыбачить с отцом с моста.

Джессум засмеялся и сгреб его в охапку.

— Не сегодня, — сказал он. — Мама хочет, чтобы мы поговорили с Питером.

Он посадил Рожера на плечи.

— Держись крепче, — велел он.

Рожер вцепился в голову отца. Джессум пригнулся и вышел за порог. Его щеки были колючими от щетины.

До моста было недалеко. Ривербридж был невелик даже для деревушки — несколько домов и мастерских, бараки сборщиков налогов да трактир родителей Рожера. Мальчик помахал сторожам, когда они проходили мимо заставы, и те помахали в ответ.

Мост был перекинут через Рубежную реку в самом узком месте. Его построили много поколений назад. Две арки тянулись на три сотни футов, а ширины хватало, чтобы проехала большая телега и еще по лошади с каждой стороны. Милнские инженеры неустанно следили за канатами и опорами. Путь вестников — единственная дорога — тянулся в обе стороны до самого горизонта.

Мастер Питер отдавал приказы у перил на дальней стороне. Рожер проследил за его взглядом и увидел, что ученики Питера висят в люльках и покрывают метками нижнюю часть моста.

— Питер! — окликнул Джессум на середине.

— Привет, Джессум! — ответил метчик.

Тот опустил Рожера и пожал Питеру руку.

— Мост выглядит отлично, — заметил Джессум.

Питер заменил большинство простых нарисованных меток изящными резными завитками, покрытыми лаком и отполированными.

Питер улыбнулся.

— Герцог наложит в штаны при виде моих меток, — заявил он.

Джессум засмеялся:

— А Калли сейчас драит трактир.

— Угодишь герцогу — считай, твое будущее обеспечено, — заметил Питер. — Доброе слово в нужные уши, и мы сможем вести дела в Энджирсе, а не в этом болоте.

— Это «болото» — мой дом, — нахмурился Джессум. — Мой дед родился в Ривербридже, и мои внуки родятся здесь, насколько это от меня зависит.

Питер кивнул.

— Без обид, — попросил он. — Просто я скучаю по Энджирсу.

— Так возвращайся, — предложил Джессум. — Дорога открыта, а одну ночь в пути метчик как-нибудь переживет. Зачем тебе герцог?

Питер покачал головой:

— В Энджирсе полно метчиков. Я буду каплей в море. Но если удастся заручиться благоволением герцога, к моей двери выстроится очередь.

— Кстати, о двери, — вставил Джессум. — Метки совсем облупились, и Калли боится, что они подведут. Загляни посмотри.

Питер шумно выдохнул.

— Я же сказал тебе вчера… — начал он, но Джессум его оборвал:

— Я помню, Питер, но говорю тебе, что этого недостаточно. Мой сын не станет спать за слабыми метками, только чтобы ты получше украсил мост. Подлатай их хотя бы на ночь.

Питер сплюнул:

— Джессум, давай сам. Просто подмалюй линии. Я дам тебе краску.

— Так не пойдет. Даже Рожер рисует метки лучше меня. Я все испорчу, и Калли меня убьет, даже если подземники не тронут.

Питер нахмурился. Он собрался ответить, когда с дороги донесся крик:

— Привет, Ривербридж!

— Джерал! — крикнул Джессум.

Глаза Рожера блеснули, он узнал широкоплечего вестника. Рот мальчика наполнился слюной. Джерал всегда угощал малыша сластями.

Рядом с вестником ехал незнакомец, но мальчик мгновенно успокоился при виде его пестрого наряда. Он вспомнил, как предыдущий жонглер пел, танцевал и ходил на руках, и запрыгал от возбуждения. Рожер любил жонглеров больше всего на свете.

— Крошка Рожер подрос еще на шесть дюймов! — завопил Джерал, придержал коня, соскочил на землю и подхватил Рожера на руки.

Вестник был высокий и пузатый, как бочка, с круглым лицом и седой бородой. Раньше Рожер боялся Джерала из-за металлической кольчуги и шрама через нижнюю губу, от которого его лицо казалось злым. Но это было давно. Вестник пощекотал его, и мальчик засмеялся.

— В каком кармане? — спросил Джерал, держа Рожера на вытянутых руках.

Рожер не замедлил с ответом. Джерал всегда хранил сладкое в одном и том же кармане. Великан засмеялся и вынул райзонский сахар, завернутый в лист кукурузного початка. Рожер возликовал и плюхнулся на траву, разворачивая угощение.

— Какими судьбами? — спросил Джессум вестника.

Жонглер шагнул вперед, откинул плащ и поклонился. Он был высоким, с длинными, вызолоченными солнцем волосами и каштановой бородой. У него была безупречно квадратная челюсть и бронзовая от загара кожа. Поверх лоскутного наряда на нем был элегантный табард, [2] украшенный пучком зеленых листьев на коричневом поле.

— Аррик Сладкоголосый, — представился он, — мастер-жонглер и герольд его светлости герцога Райнбека Третьего, хранителя лесной крепости, владельца деревянной короны, повелителя всех энджирцев. Я явился, чтобы осмотреть город перед прибытием его светлости на следующей неделе.

2

Табард — одеяние средневековых герольдов, накидка с короткими рукавами или без рукавов, может быть украшена гербом сеньора.

— Герцогский герольд — жонглер? — спросил Питер у Джерала, изогнув бровь.

— Для деревушек — самое то, — подмигнул Джерал. — Люди постесняются вздергивать того, кто развлекает их детишек, даже если он принес весть о повышении налогов.

Аррик сверкнул глазами, но Джерал только хохотнул.

— Любезный, сходи за трактирщиком, пусть заберет лошадей, — велел Аррик Джессуму.

— Я и есть трактирщик. — Отец Рожера протянул руку. — Джессум Тракт. А это мой сын Рожер.

Аррик не обратил внимания ни на руку, ни на мальчика, а достал из воздуха серебряную луну и бросил Джессуму. Тот поймал монету и с любопытством ее изучил.

— Лошади, — выразительно произнес Аррик.

Джессум нахмурился, но сунул монету в карман и направился к животным. Джерал отмахнулся и взял поводья своего скакуна.

— Питер, не забудь про мои метки, — напомнил Джессум, — не то пришлю Калли — и тебе не поздоровится.

— Похоже, что до приезда его светлости над мостом предстоит еще немало потрудиться, — заметил Аррик.

Питер расправил плечи и кисло посмотрел на Джессума.

— Желаете спать за облупившимися метками, мастер-жонглер? — осведомился Джессум.