Мечников. Избранник бога

— Нет, не смей! — проорал Синицын, но я вовремя ударил обратным витком по его голосовым связкам, чтобы не дать крику Ильи вырваться за пределы этого переулка. А затем сразу же вызвал резкое расслабление его конечностей. Илья рухнул передо мной на колени в жидкий снег, перемешанный с грязью. У меня не были иного выбора.

Ведь я не собирался передавать ему то, что находилось в свёртке. Поскольку там действительно находится смерть. Только смерть не быстрая, а долгая и мучительная. Та, которая скрывается под маской безграничного удовольствия.

— Не думал я, друг мой, что ты скатишься до такого, — вздохнул я и развернул его свёрток.

А в нём были листья. Я прекрасно понимал, что они из себя представляют.

— Ну зачем же ты так, Алексей… — простонал Синицын. — Я ведь помогал тебе, с верностью выполнял любые твои поручения. А ты решил так меня предать.

— Предать?! — воскликнул я. — Я хочу спасти тебя, болван! Ты с каких пор сидишь на наркотических растениях?

Я видел эти листья в трактате Асклепия. И точно такие же были изображены в алхимическом справочнике Парацельса. Местный наркотик. Я как-то думал вырастить его, чтобы использовать сок листьев в микродозах для погружения больных в наркоз, но потом выяснил, что даже в такой концентрации это вещество может вызвать зависимость.

— Я повторю свой вопрос, Илья, — продолжил давить на друга я. — Как давно Опрелов присылает тебе эту дрянь?

— Только не трогай Влада, пожалуйста. Он тут ни при чём. Он просто посредник, клянусь… — бубнил Илья.

— Значит так, — решил подытожить я. — Поступим следующим образом. Сейчас ты возьмёшь себя в руки. Я тебе помогу. Стимулирую мозг лекарской магией.

Сам-то он понятия не имеет, как это правильно сделать. Точно так же, как мой дядя, который не знал, как излечить себя от укачивания и джет-синдрома.

Главное — не магия. Главное — знания. Только они дают силу.

Знающий лекарь с одним витком гораздо сильнее идиота с десятью витками. Витки — лишь инструмент.

— А что потом? — спросил Синицын. — Алексей, раз уж ты всё узнал… Ты должен кое-что понять. Я пользуюсь этими травами уже… Лет пять. С тех самых пор, как окончательно рассорился с отцом. Да и в юношестве баловался.

— Ты понимаешь, что тебе жить года два-три, если ты продолжишь в том же духе? — прорычал я. — Ради каких денег, ты, зараза, трудишься? Ради чего пашешь вместе со мной? Ты же подохнешь! Причём далеко не самой лёгкой смертью. Это — наркотик, Синицын. И он тебя будет убивать долго и мучительно.

— Так куда же я от него денусь-то?! — воскликнул Илья. — Всё уже! Поздно. Я подсел.

А вот и новый проект появился благодаря моего старому другу. Придётся теперь и им заняться.

— Месяц назад мир не знал о бактериях. Меньше недели назад никто не мог даже заподозрить, что существуют вирусы. За это время мы создали антибиотики и скоро произведём противовирусные препараты, — произнёс я. — А ты сомневаешься, что я не смогу тебя вылечить? Встань, Грифон тебя разорви! — я протянул Синицыну руку. — Я вытащу тебя, Илья. Не дам погрязнуть в этой дряни. Мы слишком много прошли вместе, чтобы я позволил тебе умереть от этой травы.

Я ждал, что Илья сделает главный шаг. Надеялся, что он встанет на ноги. Ведь я уже отключил воздействие обратного витка. Никто не заставит человека отказаться от зависимости. Только он сам может поменять своё мировоззрение и начать новую жизнь.

И Синицын сделал первый шаг.

Схватил меня за руку, подтянулся на ней и встал на ноги. Тяжело вдохнул, громко всхлипнул, стараясь скрыть слёзы, которые уже попали в носослёзный канал.

Кстати, именно поэтому во время плача текут сопли. Это — не сопли. Просто в лицевом черепе есть костный канал, который связывает глаза с ноздрями.

— Ладно, Алексей, — кивнул он. — Ты только не тяни с этим. Помоги мне, пожалуйста. Я ведь и сам не рад…

И мой мозг пронзил один из заветов клятвы.

Пациент сам попросил о помощи. Вот теперь я точно не имею права ему отказывать. Но я и не собирался. Если уж я даже врагам своим помогаю, то лучшего друга из этой тьмы обязательно вытащу.

— Иди на приём, Илья, — сказал я. — Твою посылку я утилизирую. Что такое? Деньги за неё заплатил? Ничего, компенсируем тебе премией. Если будешь хорошо стараться. Только ради всего святого, друг, не сдавайся. Ты мне очень дорог. Не только как работник. Как человек. Мы ведь с тобой столько всего прошли, помнишь? Тёмного лешего вместе завалили!

Синицын горько рассмеялся. Сложно описать эту эмоцию, когда смех полон боли.

— Да, помню, — кивнул он. — Тогда нам с тобой Родников жизнь спас броском камня. Чуть не подохли оба…

— А теперь вспомни, как мы за эту зиму перевернули мир. Создали столько препаратов, открыли столько новых способов лечения инфекционных болезней… Ты просто не имеешь права меня покинуть.

Я пытался показать Илье, что он не один. Возможно, когда-то он подсел на эти листья из-за того, что разочаровался в своей семье. Понял, что не нужен своему отцу и брату.

И употреблял он довольно осторожно — так, чтобы никто заметил его состояния. А эффект от этих листьев довольно сложно заметить, они очень медленно разрушают организм. Синицын восстанавливал его лекарской магией, но это не панацея… Такими темпами настанет момент, когда он помочь себе не сможет.

Я пытался сообщить Синицыну, что он нужен мне и нашей общей компании. Он уже давным-давно не один. И это — не слова утешения, а чистая правда.

— Хорошо! — проорал он. — Никогда больше не возьму в рот эту дрянь! Дай её сюда, Алексей!

Он вновь потянулся к свёртку.

— Зачем тебе он?

— Прошу тебя. Дай его мне. Сейчас всё сам поймёшь. Ты ведь можешь ударить меня обратным витком в любой момент. Чего тебе бояться? — произнёс Синицын.

Я понял, что он хочет сделать. И это — очень важный шаг.

А потому я отдал ему свёрток с листьями. Илья вырвал его из моих рук, высыпал всё на землю, которая сегодня превратилась в смесь грязи с тающим снегом. И начал топтать эту дрянь.

Я понимал, что меня ждут пациенты. Знал, что мы оба опаздываем на приём. Но всё же дал Илье время выплеснуть весь свой гнев. За минуту он превратил наркотические растения в нечто, которое уже никто и никогда принять не сможет. Смешал с грязью.

И это стало моментом его слома. Теперь передо мной другой человек. Новый Илья Синицын.

— Но за одно ты мне всё же заплатишь, Алексей, — пропыхтел запыхавшийся Илья. — Я весь костюм из-за твоего обратного витка в грязи испачкал.

— Если неделю продержишься без этого вещества, я тебе сам новые штаны куплю, — рассмеялся я. — А если серьёзно, сегодня вечером я составлю план, как подготовить особый препарат. Я вылечу тебя.

На этом мы с Синицыным разошлись по своим кабинетам. А я уже мысленно начал продумывать план, как создать препарат, который поможет Илье справиться с зависимостью. И не только ему. Раз в этом мире уже существует наркоторговля, значит, таких, как Синицын, существует целое множество.