Мечтают ли андроиды об электроовцах?(сборник фантастических романов)

— Послушайте, Бентли, — проговорила она, — уйдемте отсюда.

Элеонора быстро вышла. Бентли поспешно встал и последовал за ней. Ее маленький силуэт с голой грудью тихо, как привидение, скользил среди мрачных владений Веррика: витрин, впечатляющих статуй, лестниц, покрытых мягкими коврами.

На каждом повороте стоял неподвижный робот, ожидая возможных приказаний.

Они вышли на пустынный этаж, погруженный во мрак и тишину. Элеонора подождала, пока Тед догнал ее.

— Я иду спать, — чистосердечно призналась Элеонора. — Ты можешь последовать моему примеру или вернуться, как хочешь.

— Вернуться куда?

Бентли двигался за ней по коридору, в который выходили приоткрытые двери комнат.

Тед услышал голоса. Некоторые показались ему знакомыми: голоса мужчин и неясные бормотания женщин. Вдруг Элеонора исчезла. Он оказался в полном одиночестве.

Бентли пробирался ощупью в зыбкой, полной неизвестности темноте. Он сильно ударился о какую–то мебель, и целый каскад предметов посыпался на него сверху и разбился у его ног. Ошеломленный, Тед попытался отступить. Раздался грубый голос:

— Что вы здесь делаете?

Это был Херб Мур. Его лицо медленно проявлялось из темноты. Вначале бледное, призрачное, оно постепенно наливалось кровью.

— Ваше место не здесь! Убирайтесь вон! Идите к другим, таким же выброшенным! Класс восемь–восемь! Не смешите. Кто вам сказал…

Бентли ударил Мура. Из разбитого лица брызнуло что–то жидкое, разлетелись какие–то осколки.

Бентли оказался оторванным от пола, затем он начал задыхаться, зажатый липкой массой. Он сопротивлялся, стараясь ухватиться за что–нибудь тяжелое.

— Хватит, — приказала Элеонора. — Ради бога, остановитесь вы оба!

Бентли прекратил драться. Рядом с ним тяжело дышал запыхавшийся Мур, вытирая окровавленное лицо.

— Я убью вас, негодяй! — Всхлипывая от боли и ярости, Мур пролаял: — Вы еще пожалеете о том, что ударили меня, Бентли!

Бентли заметил, что сидит на чем–то низком и, наклонившись вперед, старается снять ботинки.

Его куртка валялась на полу. Вскоре рядом с ним на шикарном ковре оказались его ботинки. В комнате был свежий воздух, стояла полнейшая тишина, в углу мигал свет.

— Запри дверь, — совсем рядом раздался голос Элеоноры. — Мне кажется, что Мур совершенно потерял голову. Он как ненормальный бродит по коридорам.

Бентли нашел дверь и повернул древний ручной замок. В центре комнаты Элеонора, подавшись вперед и подняв ногу, медленно расстегивала одну из сандалий.

Ошеломленный, он тихо смотрел на нее с почти религиозным чувством. Одним движением она сбросила сандалии, спустила свой облегающий костюм и сняла его. Ее голые лодыжки на мгновение блеснули на свету. Не будучи более в состоянии выносить это, Бентли зажмурился. Затем он почти упал на нее, и она его обняла.

Бентли чувствовал ее влажные руки, ее трепещущие груди с красными твердыми сосками. Она подпрыгнула, задрожала и снова сжала руками его тело.

Шум в его голове усиливался и грозил расколоть череп. Тед закрыл глаза и отдался несущему его потоку.

Он проснулся не скоро. В комнате стало смертельно холодно. Ни одного звука, ни одного признака жизни. Тед поднялся, непреклонный, суровый, плохо помня все происшедшее.

Сквозь открытое окно в комнату проникал серый свет раннего утра и резкий ледяной ветер.

Бентли огляделся по сторонам, стараясь собраться с мыслями.

Тут и там среди сваленных горой покрывал и одежд виднелись очертания лежащих человеческих тел. Он спотыкался об эти тела, полуголые руки, бледные ноги. Все это его шокировало и ужасало. Он увидел Элеонору, спавшую около стены. Одна рука ее была вытянута вперед, маленькая кисть сжата в кулачок.

Она неровно дышала сквозь приоткрытый рот. Продолжая пробираться вперед, Тед вдруг резко остановился: в слабом свете он различил черты своего друга Эла Дэвиса, спокойно спавшего в объятиях жены. Оба полностью отключились от того, что их окружало.

Тед стал различать и других. Некоторые храпели; один мужчина заворочался, просыпаясь, другой застонал и пошарил руками вокруг, ища покрывало. Под его ногой, которой он раздавил стакан, образовалась маленькая грязноватая лужица.

Вот еще знакомое лицо, брюнет с приятными чертами… Да это его собственное лицо!

Он отступил к двери и оказался в холле, утопавшем в желтом свете. Охваченный ужасом, ничего не видя, Тед побежал вперед. Он куда–то повернул и оказался в алькове, из которого не было выхода.

Неясный силуэт парил в зеркале. Безжизненное насекомое, подвешенное где–то в паутине. Тед тупо уставился на льняные волосы, невыразительные вялые губы, бесцветные глаза. Руки безвольно висели, словно у него не было костей.

Тихое, неподвижное нечто, бесцветное и выхолощенное, смотрело на него пустым, остановившимся взглядом и не издавало ни звука.

Бентли завыл, и изображение исчезло. Тед углубился в коридоры. Его ноги едва касались ковров. Он не чувствовал больше под собой земли.

Он взлетел, как бы подталкиваемый вверх ужасом. Тед сейчас был только чем–то воющим под высоким куполом крыши.

С вытянутыми вперед руками, слепой и испуганный, он несся с оглушительной скоростью, врывался в двери, пересекал комнаты, мчался по коридорам, безнадежно кружил по одному месту, тщетно бился о виражи, пытаясь вырваться.

Он шумно наскочил на кирпичный камин. Едва не убившись, Тед свалился на толстый ковер. Мгновение он оставался лежать, не будучи в состоянии подняться. Затем он встал и исступленно двинулся вперед наугад, не убирая рук от лица, закрыв глаза и раскрыв рот.

Впереди он услышал звуки. Из полуоткрытой двери струился живой желтый свет.

Пятеро людей сидели вокруг стола, заваленного бобинами и отчетами. Астроническая лампочка, миниатюрным теплым солнцем висевшая в середине комнаты, загипнотизировала Бентли.

Прихлебывая из чашечки кофе, люди перешептывались и что–то записывали. У одного из них были могучие покатые плечи.

— Веррик! — закричал Бентли.

Как он ни напрягался, голос его был лишь слабым писком насекомого.

— Веррик, помоги мне!