Мечты Энни

После того как он ушел, Энни опустила взгляд, чтобы посмотреть, что же ей дали. Двадцать пять фунтов!

— О!

Она открыла дверь. Лаури как раз собирался залезть в фургон.

— Лаури! — Она побежала по тропинке и обняла его за шею. — Я буду скучать по тебе!

Он похлопал жену по спине.

— Я тоже буду по тебе скучать, милая. Мы все будем скучать.

— Может, мне не следует ехать?

— Не глупи.

Она рада была увидеть, что озорные огоньки снова загорелись в его глазах.

— Ты заслуживаешь передышки. Это пойдет тебе на пользу.

— Ты ведь вернешься назад, мамочка? — серьезно спросила Сара, когда Энни оставила ее возле школьных ворот.

— Солнышко, как же я могу покинуть свою маленькую девочку?

А вот Дэниелу, похоже, было все равно, что мама куда-то уезжает. Воспитательнице Энни сообщила, что в обед сынишку заберет его тетя. Эта новость шокировала женщину. Дело в том, что предыдущие посещения тетушки Дот запомнились детсадовскому коллективу как страшный сон — она обычно приходила пораньше и начинала поучать всех, как надо воспитывать детей.

ГЛАВА 5

Если Ливерпуль явился родоначальником авангардного течения Англии, то Лондон стал тем местом, где это течение набрало силу. Столица жила в стиле свинг. Казалось, сам воздух был пропитан радостным напряжением. Энни ощутила это в ту самую минуту, как сошла с поезда на вокзале Юстон и увидела красивую девушку, на которой были брюки-клеш из парчи, облегающая красно-коричневая бархатная куртка и большая шляпа из такого же материала, украшенная красивейшей махровой розой. Энни чувствовала себя очень скованно в скромном темно-синем платье и белом кардигане, сожалея о том, что не захватила с собой красное мини-платье, поскольку всегда стеснялась показать свои ноги.

— Привет, сестричка, — услышала она голос, и женщины крепко обнялись.

— О Мари! А я тебя не узнала. Ты выглядишь так молодо и так… экстравагантно! У тебя просто потрясающий вкус, и ты, я вижу, проколола уши! — С мочек Мари свисали черные камешки. — Я всегда хотела иметь дырочки в ушах.

— Да и ты неплохо сохранилась. Кто бы мог подумать, что ты уже давно замужем и у тебя двое детей.

Сестры не виделись почти пять лет. Временами Энни посещала тревожная мысль: ей казалось, что они вообще могут больше не встретиться, что Мари принадлежала к разряду тех людей, которые не испытывают потребности в семье. Звонить ей оказалось пустой тратой времени — ее никогда не было дома. А те, кто поднимал трубку общего телефона, так и не передали посланий Энни, или же Мари их попросту игнорировала, так же, как и письма сестры. В конце концов пришлось отправить телеграмму, чтобы заставить ее позвонить и договориться об уик-энде.

Мари взяла Энни под руку.

— Давай выпьем по чашечке кофе. Здесь поблизости есть милое уютное местечко.

Кофейня находилась в темном полуподвальном помещении, заполненном посетителями, что было необычно для середины дня. Сестры заняли свободный столик рядом с двумя мужчинами, играющими в шахматы. После того как девушки заказали два кофе, Мари с воодушевлением спросила:

— Ну, как там у всех дела?

— Я привезла несколько фотографий, — застенчиво сказала Энни. — Большую часть из них мы сделали на вечеринке в честь дня рождения Дэниела — в июле ему исполнилось четыре. Только посмотри на Сару. На следующей неделе ей исполнится шесть. Она очень стройная девочка, прямо как ты, но думаю, что она будет высокой. У нее мои глаза и почти такие же, как у меня, волосы. А это Дэниел.

— Черт, Энни! Он становится очень похож на… — Мари закусила губу.

— Знаю, он копия нашей мамы. Никто этого не заметил, кроме меня, даже тетушка Дот. Мне было любопытно, заметишь ли ты.

— Он невероятно красив. — Мари вздохнула. — Лаури выглядит прекрасно. А это кто?

— Это Валерия из соседнего дома со своими детьми.

— Ее муж попытался приударить за мной на той вечеринке! Помнишь?

— Неужели?

— Бог мой, Дот постарела.

— Ей в следующем году исполнится шестьдесят. Она в последнее время здорово сдала. Все ее сыновья женаты, кроме Джо, самого младшего. Он пошел служить в десантники. Остались только они с Бертом. Он на Рождество выходит на пенсию.

— Трудно представить Дот постаревшей. — Мари улыбнулась.

— Она уже планирует устроить грандиозную вечеринку в честь своего дня рождения. А дядюшка Берт такой же, как прежде. Похоже, он никогда не изменится. Разве что волосы немного потускнели, вот и все.

— Всю жизнь он при ней, как серый кардинал, на вид просто воплощение христианского смирения, этот дядюшка Берт, но без него Дот пропала бы.

— Думаю, она прекрасно это понимает.

Мужчина, сидящий за соседним столиком, закричал: «Шах и мат!»

Мари вздохнула, отложив в сторону фотографии.

— Я все пропустила, так ведь? Особенно, как росли Сара и Дэниел.

— Еще не все потеряно, сестренка. У Сары в следующем месяце будет первое причастие. Почему бы тебе не приехать? Для тебя в нашем доме всегда найдется место.

— Знаю, сестричка, просто здесь такой бешеный ритм жизни. Вряд ли я выкрою время для поездки в Ливерпуль.

Энни стало ужасно обидно. Она-то постоянно скучала и помнила о своей непутевой сестре.

— Я боюсь уезжать даже ненадолго, ведь в любой момент может что-то подвернуться. Вдруг позвонит мой агент и сообщит, что я получила роль, или же в этот день должно состояться прослушивание, а меня не будет в Лондоне и я упущу свой шанс. Даже околачиваясь в пабах, можно услышать полезную информацию.

— Однако до сих пор тебе так и не подвернулось ничего стоящего, правда, Мари? — нежно произнесла Энни.

С того времени как ее сестра покинула Ливерпуль, прошло уже десять лет, а ее карьера так и не состоялась.

— А я и не ожидала, что прославлюсь за одну ночь, — сказала Мари, хотя Энни отлично помнила, что именно об этом она всегда мечтала. — И не забывай о «Саге о Форсайтах».

Дома все смотрели «Сагу о Форсайтах», где сестра Энни Менин исполнила роль служанки. Мари достаточно убедительно передала образ, хотя по сценарию роль была без единого слова и это трудно было назвать трамплином для дальнейшей карьеры. Энни иногда спрашивала себя: а есть ли вообще у Мари талант? Возможно, она напрасно тратит силы, и ей было бы лучше просто выйти замуж и добиться успеха в каком-нибудь другом деле, где шансы преуспеть были несколько выше.

Мари поняла, что хотела сказать сестра.

— Я не сдамся.

Она упрямо вскинула маленький заостренный подбородок, так же, как в детстве.

— У меня не так уж все и плохо. Репертуарный театр в Портсмуте приглашает меня следующей весной, а на Рождество у меня еще одна долбанная пантомима. Когда у меня «творческий перерыв», я работаю в офисе. Кстати, я говорила тебе, что научилась печатать на машинке?

— Да, еще много лет назад.

— У меня не очень хорошо получается, не то, что у тебя. — Мари скорчила жалобную мину.