Мечты
Шрифт:
Оторвала себя от него, быстро вышла из кабинета.
***
Фин почти вбежал в лабораторию Грана и повёл себя в высшей степени странно. Воровато огляделся и спросил:
– Ты один, господин?
Гран внутренне передёрнулся. Во-первых, ненавидел, как и Дарос, это обращение. А, во-вторых, в нём всё ещё сидел иррациональный страх, связанный с тем нелепым случаем. Потому он и ответил достаточно резко:
– Один. А в чём дело?
– Совсем один или с лаборантами?
Гран онемел от наглости, но взял себя в руки и вежливо ответил:
– Совсем один.
Сложил руки
– Возьми свой кофр и пойдём.
– Куда?
– Шефу плохо,- прошептал Фин.
Гран пошатнулся. Перед глазами встала картина: мёртвый Олих на постели. Если Дарос уйдёт, у него не останется никого!
Каким-то образом, гоблин понял его чувства, ухватил за руку и зашептал снова:
– Жив! Истощение у него.
Наверное от облегчения, Гран гаркнул:
– Да не бывает у нас!..
– А ты пойди и посмотри, господин,- ехидно ответил Фин.- Только на кофр свой иллюзию набрось и не говори никому. Не стоит другим знать, что он тоже бывает слабым...
А вот тут Гран поверил и вперился в Фина глазами:
– Где он?
– В кабинете на диване. Спит. Но дать бы ему чего-нибудь...
Гран подхватил свой чемоданчик, распахнул, забросил туда, не глядя, всё, что было на второй полке в шкафу и зачем-то пояснил Фину:
– Скорая помощь.
Тот кивнул:
– Разумно держать всё в одном месте.
Иллюзия наброшена и они выходят из лаборатории, неспешно идут и поднимаются на "чердак". Подходят к кабинету Дароса. К счастью, пока никто не попытался войти туда. Фин постучал в дверь для вида, вошёл. Гран за ним.
Фин закрывал дверь, а Гран уже бежал к дивану, проверял рефлексы, диагностировал. Парень сходил, принёс стакан воды и сел ждать на стул для посетителей.
Гоблин оказался прав. Истощение. Не удивительно, что Дар в последнее время совершал ошибки. Другой, не дракон, умер бы на его месте. А тут ничего, только свалился без сил.
– Он сегодня уже никуда не пойдёт. И ко мне переносить нельзя.
Фин без слов понял просьбу:
– Я побуду. В архиве есть диванчик, мне хватит.
Гран кивнул:
– Хорошо. Остальным сообщу между делом, что он уехал, а тебе выходить нельзя, наказан.
– За что?- выпучился гоблин.
Гран ухмыльнулся:
– Да мало ли. Разве нам нужен повод?
– Нет. Совсем больные!
Фин брякнул, не думая. Гран хотел было возмутиться, но не стал. Как есть, больные...
Так и потянулось время. Кира работала, надо же чем-то заниматься. Через определенные промежутки времени подходила к Шефу, проверяла его и лечила. Ей трудно давалось это в теле Фина, но тем не менее. К вечеру Дарос даже порозовел немного и беспамятство его стало больше похоже на сон, а не на обморок.
Вечером зашёл Гран, принёс ужин для Фина, проверил больного. Порадовал хорошими новостями, теми, что Кира знала и так. Предупредил, что ночью не придёт. На "чердаке" оставались дежурные и не стоит привлекать их внимание лишними хождениями. Но он будет у себя и, если что-то...
–
Не будет никаких "если". Обычная усталость, недосып. Пройдёт. Завтра к обеду будет мучить подчинённых как раньше!- так думала Кира, выпроводив Грана за дверь.Закрыла её на замок. Теперь сюда никто не войдёт. И чтобы вскрыть замок потребуется немало времени. Улыбнулась. Шеф принадлежит ей сегодня. На всю ночь.
Она уселась на диван, сбоку от спящего, поправила плед, привычно уже погладила Дароса по голове и принялась лечить. Уставала, забирая себе такую тяжёлую, маятную усталость. Но что делать, снадобий у неё нет, значит, только так.
Это было приятно. Хотелось сделать для него хоть что-то, чтобы согреть, помочь. Даже взятая у него усталость казалась благом. Пойдёт завтра погуляет, поедет за город к природе поближе и всё пройдёт. Ведь не откажет же Шеф Фину за помощь? Не откажет.
Руки сами собой тянулись к волосам, пропускали шелковистые, отдающие багровым на чёрном пряди. "Как отблески пламени",- думала Кира ласково. И пламя это не пугало её. Снова вспомнилась беда и вырождение драконов.
– Каким же был родной ваш мир, что породил таких существ?- думала Кира.- Вы слишком, слишком сильны для обоих моих родных миров. Нет в вас мягкости. Но Варг прав, вы прекрасны и любовь ваша прекрасна такой, какой она задумана богами: забирать, но и отдаваться без остатка. В этом вы все. И потому лучшие из вас прекрасны, а худшие - чудовища. И нет половинки...
Так и сидела Кира, размышляя. Она не боялась. В таком состоянии он не чувствует и не запомнит ничего. Совсем ничего. Зато она будет помнить. Запомнит эту ночь, рядом с ним, на всю жизнь...
Удивительное умиротворение опустилось на Киру, как покрывало. Как же она, оказывается, скучала! Как устала быть одной! И как ужасно, что она и обречена оставаться одной всегда. Невозможно представить, что кто-то ещё сможет вызвать у неё подобные чувства. А вместе им не быть никогда. Когда он так близко рядом, Кира, может быть, и решилась бы рискнуть своей жизнью, даже заплатить ею за несколько лет счастья. Но не его жизнью. Не судьбами тех, кому он станет мстить, когда она уйдёт.
– Странные мысли,- подумала Кира, засыпая рядом в кресле.- Он и не знает меня. А я уж намечтала себе...
Дракон дождался, когда она заснула и зашептал. Его человеческая ипостась спит, Кирия тоже. Никто его не услышит, не поймёт. А ему так нужно произнести это вслух, чтобы самому поверить в то, что это наяву. И он заворковал на древнем, почти забытом языке:
– Ты вернулась ко мне. Снова... Сокровище... Небо моё...
Глава 39.
Дарос проснулся на удивление отдохнувшим и полным сил. Потянулся. И понял, что находится у себя в кабинете на диване. Взглянул в окно, почти полдень. Пытался вспомнить и скомпоновать информацию, чтобы понять, сегодня вчера или уже завтра?
Из архива выглянул Фин, улыбнулся:
– Добрый день, Шеф!
– А что?..
Дарос ещё блеял, а Фин крикнул: "Я сейчас!",- и выскочил за дверь.
Вернулся, правда, очень быстро в компании Грана, шмыгнул назад в помещение архива, оставляя их разбираться самих.