Медальон Эрсидаха
Шрифт:
– Я твоя прапрапрабабка по отцу.
– Моя прапрапра…? Этого не может быть! И почему имя такое… странное.
– Имя как имя. Я же камчадалка, – сказала Лея с гордостью. – И в тебе тоже есть дух камчадалов. Это большое счастье, поверь мне.
Лиза была смущена. Она с детства привыкла считать себя коренной москвичкой, да и отец никогда не упоминал о своих корнях, связанных с народом севера.
Она не знала, как относится к новой информации.
– Почему папа никогда не говорил о тебе?
– Так он и сам вряд ли знал о своих предках. Сидор Воронич приехал
– Потом еще три поколения прошло, прежде чем ты родилась.
– Когда это было? Я имею в виду, когда ты познакомилась с этим… Сидором? – Лиза все еще не могла прийти в себя и смотрела на нее с недоверием.
– Сейчас скажу, дай точную дату вспомнить, – Лея наморщила лоб и ее густые ресницы совсем сошлись на переносице. – Значит так, сосватали меня в июле, а свадьбу сыграли в августе. Десятое число было.
– А год какой? – почему – то шёпотом спросила Лиза.
– Ну, так 1835–й, а какой же еще? Мне было шестнадцать, а Сидору уже двадцать второй шел. Взрослый казак, жениться надо. А Фима у меня только через девять лет родился. До этого девки были.
– Почему Фима?
– Так ты листочек с этой веточки, – и Лея нежно погладила Лизу по голове. – Ох, совсем я с тобой заговорилась. Тебе собираться пора!
И она ушла в соседнюю комнату, а через минуту вернулась с рюкзаком. Лиза сбросила пушистый плед, которым была укрыта, и встала с кушетки.
– Тут пироги. Со смородиной и вишней. Для Илюшеньки. Он любит мою стряпню, жаль редко оказия бывает, чтобы передать, – и Лея пристроила рюкзак на плечи Лизы.
– А ты разве не пойдешь со мной?
– Да кто ж меня к нему в Лабораторию пустит, – без всякого сожаления сказала она. – Да и делать мне там нечего, своих забот по горло. Смотри, какой дом, какой сад, и за всем глаз да глаз… Проводила Лизу до самой калитки и махала ей вслед до тех пор, пока девушка не скрылась за деревьями.
– Наша порода. И глаза, и стать, и упорство, – вздохнула Лея и смахнула слезу со щеки.
Лиза хорошо запомнила наставления прабабки – идти по тропинке и по сторонам не глазеть. Отец уже ждет ее и знает, зачем она к нему идет. Так что лишнего времени на разговоры и объяснения не тратить. Каждое мгновение здесь имеет особую ценность.
И еще Лея сказала, что у отца тоже есть важное сообщение для Лизы.
«Не глазеть по сторонам» оказалось очень сложно. Возле деревьев паслись зайчата, сновали барсуки, на тропинку то и дело выбегали ежики, в общем, лес был густо населен всякой живностью.
Когда навстречу вышел медведь, Лиза остановилась в нерешительности. Но он не обратил на нее никакого внимания, а огромной лапищей стал сгребать малину с куста и запихивать в рот, урча от удовольствия. Она осторожно обошла косолапого и двинулась дальше.
На плечи ей время от времени садились пестрые птицы, но потом улетали в неизвестном направлении, что-то щебеча и насвистывая. Такие встречи делали путь интересным и
веселым.Когда тропинка углублялась в чащу, и солнечный свет едва проникал сквозь еловые ветви, появлялись светлячки и густо облепливали платье Лизы. «Я как огненный человечек, видела бы меня сейчас Вероника», – думала она, улыбаясь.
Миновав лес, она вышла на берег озера. Вода в нем была прозрачна настолько, что Лиза видела снующие стайки золотых рыбок и ракушки на дне. Вокруг возвышались горы, с которых веяло прохладой.
Тропинка закончилась на побережье озера.
«Снова я оказалась у воды. Только какая она разная – здесь и там, в реке Стикс», – отметила про себя Лиза. Она осмотрелась, не зная, что делать дальше.
Вдруг кто-то тронул ее за правое плечо. Она оглянулась и зажмурилась. Сияние было таким сильным, что из глаз потекли слезы.
– Ох, прости, – услышала она голос отца. – Забыл, что ты без защиты.
Сияние прекратилось, и Лиза увидела перед собой академика. Он был в длинном белом балахоне, и радостно протягивал к ней обе руки. Они обнялись.
«В реке он не позволял до себя дотронуться», подумала Лиза.
– Потому что здесь я дома, и могу поделиться с тобой своей энергией, – ответил Илья Аркадьевич.
– Ты можешь читать мысли? – Лиза даже не удивилась. Она начинала привыкать к метаморфозам, происходящим с ней.
– Да, это удобно. Слово здесь имеет свое исконное значение. Им можно творить, создавать целые миры. Поэтому работать с ним нужно осторожно.
– Папа, я встретила Лею, она сказала…
– Да, это твоя прабабушка, – лицо академика засияло от улыбки. – Она очень хотела тебя увидеть, не мог отказать. Давай пироги, ребята уже ждут.
Лиза сбросила с плеч рюкзачок и достала сверток. Ей очень хотелось спросить, кого отец подразумевал под словом «ребята».
– Ты верно мыслишь. Олег и Леонид. И не только пироги ждут, но и… Тебя, конечно же, тебя в первую очередь! – расхохотался отец, почувствовав ее смущение.
Он опустился на камень возле озера и прикрыл глаза. По обе стороны от него появились две фигуры в таких же белых балахонах. Свечение не давало рассмотреть их, но Лиза уже знала, что это ее друзья.
В это же время пришло понимание, что Ленчик и Алик стоят на страже формулы, над которой работает отец, а теперь и она, Лиза.
Леонид как старший воин охраняет источник энергии, находящийся в недрах Земли.
Алик защищает дух формулы, так как владеет руническими знаниями.
«Какова же моя миссия?» думала Лиза, но не решалась спросить. Вместо этого она сказала:
– Я знаю, что вас убили. Зачем? Кому это нужно?
– Это нужно тому, кто хочет лишить Землю жизни, – ответил отец. – Теперь охотятся за тобой. Ты последняя, кто может завершить наш общий труд.
– Поэтому мы здесь… – сказал Ленчик.
– …чтобы поддержать тебя и дать недостающие знания, – завершил фразу Алик.
– Я смогу?
– Ты должна. За твоей спиной все человечество, – Ленчик смотрел на нее так, будто испытывал на прочность.
– Сможешь, – сказал Алик и просиял улыбкой. – Мы тебе поможем.