Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26

— А у Влада они есть?

— Разумеется, есть, иначе как бы он охотился?

Что ж, резонно, подумал Дэн.

— Но ты не переживай, — продолжала откровенничать Локис. — Даже если денег нет, можно заработать.

— Как?

— Лилит тебе обязательно все расскажет.

Ответ был кратким: похоже, девушка по какой-то причине не желала распространяться на эту тему. Интересно, слушает ли их сейчас Карпухин? Мама понятия не имела, что майор нацепил на Дэна подслушку — сказал, что позаимствовал ее у приятеля из разведки. Получение такого устройства по официальным каналам потребовало бы долгих месяцев ожидания разрешения и кучи бумажной работы. Кроме того, ему, Дэну, ни за что не позволили бы этим заниматься: для таких целей обычно используют специально обученных оперативных сотрудников. Конечно, Карпухин противился такому раскладу и всячески пытался отговорить Дэна от его затеи, однако парень заявил, что он все равно еще раз пойдет в убежище. Поэтому майор счел за лучшее воспользоваться подслушивающим устройством — как он сказал, исключительно в целях обеспечения безопасности самого Дэна. Однако «самого Дэна» это вовсе не устраивало: он намеревался принести ощутимую пользу расследованию, как можно больше узнав о ковене.

— Слушай, а кто поставляет вам кровь? — спросил Дэн у Локис.

— Я не знаю, — пожала она плечами. — Только раз в две-три недели Влад набивает наш холодильник. Но главу рода он кормит сам.

— А глава что, сам не охотится?

— Он не может.

— Почему?

— Да потому, что его силой и энергией питаемся все мы, дурачок! — рассмеялась девушка. — Он отдает нам всю свою силу, а потому слишком слаб, чтобы охотиться самому.

— Я увижу его?

— Обязательно увидишь. Обычно Люциус проводит время в своем гробу и редко выходит — только во время корта. Тогда он сидит на почетном месте. Ты обязательно с ним встретишься. Он — удивительный!

— Да? А почему?

— Ну, Люциус — самый старый вампир из ныне живущих, понимаешь? Поэтому он и похож на вампира больше всех нас. И, в отличие от нас, он питается только кровью и не нуждается в другой пище.

— А кровь ему, значит, приносит Влад?

— Ага.

— Он сам приносит ее с охоты? Или кто-то из других ребят?

— У Влада есть несколько человек среди наших парней, которых он иногда берет с собой на охоту, но они не охотятся. Я же говорила тебе, что охотится только Влад!

— Тогда зачем же он их берет?

— Да откуда я знаю! — рассердилась Локис. — И вообще ты задаешь слишком много вопросов для новенького: ты должен вообще сидеть тихо и внимать тому, чем с тобой сочтут нужным поделиться, а ты…

— Прости, просто мне все это так интересно, — попытался умилостивить девушку Дэн. — Я же новенький, ничего еще не знаю!

Сердитое выражение «сползло» с личика Локис. Она была бы очень даже симпатичной, если бы не красилась так густо и не использовала столько черного цвета, подумал Дэн.

— Пойдем отсюда, — предложила Локис, соскакивая со стола, на котором она все это время сидела. — А то Влад может разозлиться: он не любит, когда сюда заходят посторонние.

— Погоди, — остановил ее Дэн, поймав за руку, — последний вопрос — о том парне, чью фотку Влад сорвал со стены позора.

— О Вале… то есть о Маттеусе?

— Его так звали в ковене?

Девушка кивнула.

— Так что с ним? Почему Влад поместил его на стену, а потом вообще снял фото?

— Тебе об этом лучше Эллина расскажет, ведь это из-за него ее тогда из клуба выгнали!

— Я потом у нее спрошу, но ты все-таки поясни.

— Маттеус был лайфстайлером. Он никогда не хотел стать настоящим вампиром, но ему нравилось наше общество. Но потом он резко поменял ориентиры и примкнул к тусовщикам.

— К кому?

— Ну, к этим, на дорогих тачках и с бриллиантовыми крестами… Он и сам из таких, но раньше их компания его не устраивала. А после того, как умер Диметрис…

— Что еще за Диметрис?

— Его еще раньше исключили из ковена.

— Он тоже хотел уйти?

— Нет, его-то как раз все устраивало — настолько, что он всем болтал о нас, об убежище и о том, чем мы тут занимаемся, понимаешь? Это недопустимо! А теперь пошли, корт уже через час начнется, нужно как следует подготовиться.

* * *

— Пора отзывать пареньков! — сказал Карпухин, врываясь в свой кабинет, где Андрей и Павел ожидали его появления.

— Я говорил, что вообще не следовало их туда отправлять! — пробурчал Кобзев.

— А с чего такая спешка? — спросил Паша.

— Во-первых, Журова с мужем опознали человека, втюхавшего им сказочку о том, что за кровь нужно заплатить.

— Но тебе же это стало известно еще вчера, — заметил Андрей. — Я сам тебе рассказал…

— Да, но разговаривал с этим кадром я, а не ты, — перебил майор.

— А почему я ничего не знаю? — спросил Кобзев.

— Хорошо, слушай. Им оказался один из работников отделения переливания крови ФГУ, где работает Никита, — некий Михаил Каюмов.

— Пришлось изрядно потрудиться, чтобы получить его личное дело, между прочим, — вставил Андрей. — Этот Каюмов работает по совместительству, и отдел кадров, оказывается, куда-то заныкал его документы — еле их отыскали! Поэтому процесс опознания и занял так много времени, а то мы уже давно бы его — за жабры!

— Точно! — согласился Артем. — Он признался, что выдал себя за ассистента Никиты и вымогал деньги у Журовых. Вскрылись и другие эпизоды. Он утверждает: понятия, мол, не имел о том, что одна из партий была заражена вирусом, был уверен, что все чисто.

— И что же еще вы узнали? — поинтересовался Павел.

— Именно то, что и предполагали: Каюмов и Прокофьев открыли для себя отличный способ получения денег — продажу крови редких групп. Зная, что имеется постоянная нехватка такой крови и плазмы, они решили поставлять ее пациентам в обход станций переливания крови. Они все правильно рассчитали! Зная о том, что у Центра Алмазова есть связь с НИИ трансфузиологии — откуда они обычно и получают кровь, если ее нет в отделении переливания крови в самом ФГУ, — Прокофьев и Каюмов всегда были в курсе того, есть ли данная кровь в наличии. Если ее не было, ФГУ получал соответствующий ответ, а потом задним числом заполнялись бумаги, и кровь «неожиданно» появлялась.

— Зачем такая сложная схема — с использованием документации? — спросил Кобзев. — Разве нельзя было просто лично подойти к самим пациентам и…

— Нельзя, — перебил Лицкявичус, — потому что ФГУ ни за что не взял бы кровь со стороны — ее же необходимо проверять! А так все вроде бы законно — кровь поступала из НИИ трансфузиологии, давнего Центра. Роль Каюмова, кстати, заключалась в том, чтобы довести процесс получения нужной группы крови до такой ситуации, когда операция уже буквально на носу. К примеру: появляется почка, Центр Алмазова делает заказ своему отделению переливания крови на соответствующую группу. В самый последний момент Каюмов направляется прямиком к пациентам и с печалью в голосе говорит, что трансплантацию, к сожалению, придется отложить, так как нет крови. Ты же понимаешь, Паша, что человек, чья жизнь фактически зависит от того, будет ли проведена операция по пересадке, заплатит любые деньги, чтобы она состоялась! А Илья Прокофьев самолично привозил кровь на машине НИИ трансфузиологии, и никто ни о чем не подозревал — ведь бумаги-то были в порядке!

— Да, вот только доноры тоже, как выяснилось, существовали только на бумаге, — сказал Артем. — Как Марат Яикбаев.

— А Каюмов признался, что они убили тех бомжей? — спросил Андрей.

— Нет. Он клянется, что не знает, как кровь попадала к Прокофьеву. Сам Илья якобы говорил ему, что покупает ее у бомжей за водку и еду.

— По три-четыре литра?

— В подробности Каюмов не вдавался. Да и зачем — денежки-то идут, а там хоть трава не расти!

— Да уж, меньше знаешь — крепче спишь, — пробормотал психиатр. — Отличная идеология, ведь ею можно оправдать что угодно!