Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26

– Все хорошо, Один, – пробормотала я. – Иди за ним…

Словно поняв, что я сказала, пес затрусил вперед. Ноги не держали меня, и я прислонилась спиной к дереву, дрожа то ли от возбуждения, то ли от страха. Значит, Люда права, и Руденчик в самом деле испытывает ко мне какие-то чувства? Как же я могла быть настолько слепа?! Я сама не понимала своей странной реакции. Может, я чувствую собственную незащищенность, а последние события лишь усилили это ощущение, и мне потребовалось почувствовать себя желанной? Что ж, я могу сколько угодно искать себе оправданий, но тоненький голосок совести в моей голове шептал: «Ты хочешь его, не отрицай! Он только руку протянул, и ты кинулась навстречу!»

Сама себе отвратительная, я оторвалась от сосны и медленно побрела в сторону горящих огней. Едва войдя в комнату, набрала номер Шилова и, услышав его голос, тут же выпалила в трубку:

– Олег, у нас… будет ребенок!

Эти слова дались мне легко, как будто и не было всех тех сомнений, что преследовали меня долгое время.

* * *

Губанов отправил анализы Дениса в хабаровскую лабораторию. Как пояснила Оля, все анализы с заставы шли туда, а результаты обычно приходили в течение недели.

– Не думаю, что Агеев – наркоман, – заметила медсестра. – Мы обнаружили пару следов от инъекций, но они старые.

Некоторое время назад Денис и в самом деле лежал в больнице.

– Тогда зачем майору понадобилось делать исследование? – спросила я.

– Наверное, решил перестраховаться, – пожала плечами девушка. – Жаль Агеева, да? Он казался мне нормальным.

«Да уж, и не говори!» – подумала я с горечью.

– А кровь Брагина тоже отправляли в Хабаровск? – поинтересовалась я.

– Нет, по-моему… Да и зачем – все же и так ясно: на парне живого места нет, даже под коленками все исколото! А Агеев, похоже, сам не колется, зато других снабжает. Он ведь вроде в медицине разбирается – вон, глядите, Одина вылечил, Строева спас…

– Чтобы торговать наркотой, вовсе не обязательно иметь диплом медика! – возразила я, почти жалея о том, что в Хабаровске в крови Дениса не смогут обнаружить следов наркотиков: если бы это произошло, осталось бы только обвинение в употреблении.

Мне было просто необходимо поговорить с Денисом, но как проникнуть в карцер, чтобы о моем визите никто не узнал? Ну, конечно, только с помощью Людмилы Акиньшиной!

– А ты говорила, что ничего между вами нет! – игриво толкнула меня локтем в бок Людмила, услышав мою просьбу. – Да ладно, не тушуйся: мы, бабы, с полуслова друг друга понимаем, так ведь? Не волнуйся, устрою я вам свиданку!

Людмила не обманула. Когда я пришла в корпус, где располагался штрафной изолятор, часовой не задал мне ни одного вопроса, а просто посторонился, пропуская. При виде меня Дениска вскочил с койки.

– Тетя Агния, я не виноват! – воскликнул он, едва я открыла рот. – Не представляю, откуда взялось зелье – мне его подки…

– Да успокойся ты, – прервала я парня, похлопав его по руке. – Знаю, что ты ни при чем – неужели я стала бы в тебе сомневаться?! Только тон сбавь, пожалуйста, мы ведь не хотим, чтобы нас подслушали, да? Кто в соседних помещениях?

– Ребята, которых Изюбрь выпившими сцапал. Но их, я слышал, сегодня выпустят, а меня…

– Разберемся, – снова перебила я. – Не переживай, все образуется. У тебя есть предположения, кто мог так тебя подставить?

– Да я только об этом и думаю! Имеется одна идейка, но сразу предупреждаю – доказательств у меня нет.

– Рассказывай! – потребовала я.

– Понимаете, когда мы с Синицей ходили в увольнение в Хабаровск, там случилось кое-что удивительное.

– Не томи!

– Вы же знаете Ожегова?

– Сержанта контрактников? Разумеется, и что?

– Вы в курсе, как он относится к китайцам?

– Помилуй, Денис, мы не настолько близко общаемся!

– Он их ненавидит.

– И? – я не понимала, к чему он клонит.

– А в Хабаровске он вполне мирно беседовал с каким-то узкоглазым мужиком, представляете? И не просто беседовал – мне показалось, что у них совместные дела.

– Совместные дела – с китайцем? – недоверчиво переспросила я.

– А я о чем! – сверкнув глазами, закивал Денис. – И это еще не все: тот китаец передал Ожегову деньги!

– Ты уверен?

– Абсолютно – я видел, как сержант их пересчитывал!

– Он видел тебя?

– Нет, не видел. Мы с Синицей спрятались… У меня и запись есть.

– Что-что?!

– Я записал эту встречу на мобилу, как только понял, что дело неладно.

– Так чего же ты молчал? – воскликнула я. – Сразу надо было к Руденчику идти!

– А вы уверены, что Изюбрь сам в этом не замешан?

Я открыла было рот в попытке возразить, но потом подумала, что Денис может быть прав. Что я знаю о капитане? Да ничего, за исключением его «охотничьих подвигов» и мутных слухов, которые, кстати, не делают ему чести! Именно Руденчик устроил обыск в казарме – правда, я сама была свидетелем тому, что он выполнял приказ Акиньшина, и все же…

– Телефон у тебя? – спросила я Дениса.

– Нет, – покачал он головой. – Меня обшмонали перед тем, как запереть. Сотовый, наверное, у Изюбря.

– Это плохо!

– Только не вздумайте соваться к нему! – предупредил Денис. – Вдруг он уже видел запись? И, если он имеет отношение к наркотикам – сами понимаете. Никому здесь верить нельзя. Кроме, пожалуй, Строева.

– Строева? – встрепенулась я. – Он все еще в медсанчасти! Может, он сумеет потихоньку утащить телефон у Руденчика?

– Если вы скажете сержанту, что в чем-то подозреваете его обожаемого капитана, то он ни за что не станет вам помогать, – покачал головой Денис.

– А я не буду ничего такого говорить.

– И как же вы собираетесь объяснить, зачем вам понадобился мой телефон – мы с вами ведь плохо знакомы, припоминаете?

– Ничего, – усмехнулась я, – Людмила Акиньшина уже считает нас… э-э-э…

Мне неудобно было вслух произнести то, что она считает, но Денис и так догадался.