Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26

– У меня… немного болит голова, – соврала я, чтобы не вызывать у доктора лишних подозрений. – Наверное, потому, что поздно легла и не выспалась.

– Есть таблетка?

– Выпью чая и, может быть, оклемаюсь.

– Кстати, а где ваша подруга? – спросил Макфейден, заставив меня напрячься.

– Она поехала в Валетту! – выпалила я, немало удивив доктора.

– Одна?

– Ну и что? Я же ездила туда одна!

– И помните, чем все закончилось? Вам бы следовало предупредить подругу, что в свете текущих событий ей не стоит перемещаться по острову самостоятельно. Это не игрушки, Ула, поверьте – мы имеем дело с опасными людьми. Они убили двоих за последние три дня и не остановятся перед новыми убийствами, если потребуется.

– Двоих?! – воскликнула я. – Каких двоих? Я знаю только о Риддле…

– Мне очень жаль, – покачал головой Макфейден. – Я не хотел вас огорчать, но Джозеф Аттард тоже мертв.

– Джо… – я в ужасе прикрыла рот ладонью. – Боже мой, когда это произошло?

– В тот самый день, когда мы встретились в музее, – вздохнул Макфейден и непроизвольным жестом взъерошил свои светлые волосы.

– Да, вы тогда появились неизвестно откуда, – пробормотала я. – Я зашла в кабинет, но никого там не обнаружила и отправилась на поиски Аттарда. А потом меня начали преследовать… Вы еще сказали, что мне, должно быть, показалось!

– Вам не показалось, – покачал головой доктор. – За книжными полками кабинета Джозефа располагается еще одно помещение, о котором знает очень узкий круг людей. Среди сотрудников музея только Джозеф пользовался этой тайной комнатой. Там он хранил документы и книги, не предназначенные для посторонних глаз. Не найдя Джозефа в кабинете, я прошел в потайное помещение и обнаружил его задушенным. Тело было еще теплым, а в комнате царил настоящий бедлам: в помещении явно проводили обыск.

– Господи, – прошептала я, – они искали перстень! Они думали, что раз мы встречались с Аттардом, то могли оставить ему… Я просто не верю, что все это на самом деле происходит!

– К сожалению, происходит, – сказал Макфейден. – Пока я пытался определить, смогу ли чем-то помочь Джозефу, я услышал какие-то звуки в кабинете.

– Это была я!

– Совершенно верно. Я даже видел вас через щель, предназначенную специально для наблюдения за тем, что происходит в кабинете. Подождал, пока вы уйдете, и только потом вышел из своего убежища. Я не собирался с вами встречаться, но вы сами налетели на меня в коридоре. Чувствуя, что убийца Джозефа мог все еще находиться в здании, я постарался вас поскорее выпроводить. Извините за проявленную невежливость, но я очень спешил. Закрыв за вами дверь, я пошел искать того, кто мог преследовать вас. В залах никого не оказалось, и мне пришлось спуститься в хранилище. Там мы и встретились с убийцей.

– Вы… вы видели его? – спросила я с замиранием сердца.

– И да, и нет, – вздохнул Макфейден. – Он напал на меня со спины. Мне удалось вывернуться, и удар ножа пришелся по предплечью. В противном случае мы бы с вами сейчас не разговаривали.

Я явственно представила себе, что вполне могла бы сама оказаться на месте Макфейдена. Мысль о том, что я, возможно, чудом избежала верной смерти, заставила меня поежиться.

– Что было потом?

– Минуты две-три мы молча боролись. Убийца оказался очень сильным, но внезапно он выпустил меня и рванулся прочь. Не ожидая такого поворота, я потерял равновесие и упал, но тут же поднялся и бросился за ним. Клянусь, прошло не больше тридцати секунд, но парень как сквозь землю провалился!

Макфейден замолчал.

– Он сильно вас поранил? – спросила я.

– Рана несерьезная, но теперь вы понимаете, в какую опасную игру ввязались?

Я неопределенно пожала плечами и спросила:

– Вы по-прежнему собираетесь на Комино?

– Разумеется, – твердо ответил Макфейден. – Нам необходимо, наконец, выяснить, что произошло с моим дедом. Отец и я посвятили этому слишком много времени, чтобы сейчас все бросить. Деда заклеймили предателем, обвиняя в шпионаже и передаче сведений вражеским агентам, чему немало поспособствовал Поль де Кассар.

– Отец Филиппа?

– Именно. Очевидно одно: либо он, либо мой дед виновны в том, что агенты «Церкви Кровавых Святых» пронюхали о грузе, перевозимом второй «Санта-Марией». Только они двое были в курсе всех деталей. На суше лишь несколько человек знали о том, что находится на борту судна, но руководил операцией Поль де Кассар.

– Я понимаю, что для вас это очень важно, но стоит ли рисковать жизнью ради давно умерших людей? – робко спросила я.

– Я не из тех безрассудных мальчишек, которые кидаются в опасные предприятия сломя голову – видите ли, я уже не в том возрасте, Ула! Но есть вещи, ради которых и впрямь можно рискнуть.

– Когда вы отправляетесь? – поинтересовалась я как бы между прочим.

– Сегодня, в восемь. А вы обещайте хорошо себя вести, – строго потребовал Макфейден. – Это значит – никаких расследований, а главное – никаких прогулок в одиночестве в темное время суток в безлюдных местах. Вы мне обещаете?

– Обещаю, – с легким сердцем сказала я, потому что вовсе не собиралась никуда отправляться одна. Я намеревалась отплыть вместе с Макфейденом и де Кассарами!

Значит, в восемь! Церемония закрытия конгресса начиналась в шесть вечера. Несмотря ни на что, Филипп не пренебрег своими обязанностями и устроил шикарный прием. Столы накрыли в саду, у огромного бассейна, подсвеченного по периметру фонарями. Солнце клонилось к закату, и запах азалий начинал ощущаться в воздухе, до сих пор слишком жарком, чтобы передавать какие-либо ароматы. На сцене расположился оркестр – вечер обещал быть приятным. Я бы с удовольствием никуда не пошла, но существовало два препятствия. Во-первых, меня ждал Густавсен, и мое отсутствие могло заставить начать расспросы, что могло помешать моим планам и вызвать ненужные подозрения. Кроме того, Филипп де Кассар, насколько я знала, сам собирался присутствовать, и он непременно заметил бы, что меня нет. Поэтому, не испытывая ни малейшей радости, я облачилась в черное платье, слегка подкрасилась и направилась в сад, размышляя над тем, как ускользну с приема. Я уже знала, как проникну на катер: нужно только выманить старика-смотрителя из будки под каким-нибудь предлогом.

– Вы выглядите сногсшибательно! – произнес Густавсен, оглядывая меня с головы до ног. Я поблагодарила, хотя на душе у меня кошки скребли. Если бы не обстоятельства, немного неуклюжие, но искренние комплименты и ухаживания Йена обязательно подняли бы мне настроение. А так мне приходилось улыбаться сквозь зубы и стараться не потерять нить разговора, когда голова была занята другим. Я все время смотрела на часы, и Йен это заметил.

– В чем дело, Ула, вам скучно со мной? – встревоженно спросил он, пока я пялилась на хозяина отеля, спокойно прохаживающегося между столиками. Вдруг планы изменились, и они никуда не едут? А как же Дашка? Господи, что же с ней тогда будет…

– Н-нет, нет, – пробормотала я, с трудом переводя взгляд на собеседника. – Простите, я просто немного отвлеклась.

– У вас неприятности?

Надо же, а он оказался достаточно чутким для человека, который едва со мной знаком: обычно мужчины на первом свидании поглощены исключительно собой. Они стремятся рассказать как можно больше о собственной персоне, почти игнорируя женщину, ради которой, собственно, все и затевалось. Видимо, это природное. Птицы-самцы точно так же распушают хвост и заливаются трелью, желая очаровать самку, которая должна в полной мере насладиться зрелищем и оценить кавалера по достоинству. Но насчет Густавсена я ошиблась.

– Неприятности? – изобразила я удивление. – Что вы, какие у меня могут быть неприятности? Прекрасный вечер, отличная музыка…

В этот момент на сцену поднялся председатель комиссии, занимавшейся организацией конгресса. До этого момента я видела его всего однажды, но сразу узнала – по большому крючковатому носу и пушистой седой шевелюре. Чем-то он походил на Эйнштейна, причем не на самого ученого, а на его известный шутливый портрет. Ну, разве что язык не высовывал.

Речь организатора затянулась. Стараясь, чтобы Йен не заметил, я снова посмотрела на часы. Двадцать минут седьмого. Потом на сцену поднялся еще один человек, затем еще… Я безжалостно комкала в пальцах салфетку, поначалу накрахмаленную, а теперь остро нуждавшуюся в повторной процедуре, после пребывания в моих цепких пальцах. Мой взгляд бесцельно блуждал по залу и вдруг наткнулся на группу мужчин и женщин, сидящих у самой сцены. Каково же было мое удивление, когда я узрела среди них Лили Фернан! Не то чтобы посещение церемонии закрытия конгресса запрещено другим туристам, но не думаю, что людей, не имеющих отношения к медицине, могло заинтересовать подобное мероприятие. Вокруг столько интересного, в отеле имеются разнообразные увеселения, так с какого перепугу бельгийка вдруг оказалась здесь, в среде профессионалов? Я ожидала увидеть рядом с ней чету Варен, но их не было. Тех, с кем увлеченно болтала Лили во время продолжительных речей на сцене, я лично не знала, хотя, возможно, и видела на семинарах.