Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— А вы бы поверили? — спросила она Мономаха.
— Знаете, я в жизни сталкивался с необъяснимыми вещами, — задумчиво ответил он, — но ни разу не встречал ни ведьм, ни колдунов. Допускаю, что они существуют, но пока не увижу своими глазами — не поверю. Честно признаюсь, я даже хотел бы!
— Почему?
— Наверное, во мне живет вера в чудо: некоторые мои коллеги делают такое, что не верить невозможно! Они ставят на ноги безнадежных людей, буквально поднимают из могилы… Хочется надеяться, что есть люди, творящие чудеса благодаря не профессиональным навыкам, а врожденным способностям.
— Как Гарри Поттер?
— Мне больше
Пока Алла убирала со стола тарелки, подготавливая чаепитие, Мономах рассматривал комнату. На стенах висели несколько симпатичных пейзажей, явно авторских, хотя и определенно недорогих. Ни одной фотографии хозяйки он не заметил. На широком подоконнике лежали подушки, говорящие о том, что следователь Суркова любит проводить время у окна. Он бы и сам не отказался, будь у него такой вид — Невский проспект, оживленная, многолюдная улица, вечерами пылающая разноцветными огнями. Несмотря на то что до Нового года еще далеко, городские власти уже украсили фасады домов, деревья и фонари, и в сгустившихся сумерках все это сверкало и переливалось словно северное сияние. Подойдя к противоположной стене, Мономах принялся разглядывать белую доску, на которой, как он уже знал, Суркова чертила свои диаграммы, пытаясь разобраться в хитросплетениях преступлений. Сейчас на доске висели четыре фотографии молодых женщин, и пространство под каждой из них было испещрено записями, сделанными разноцветными фломастерами.
— Неужели еще одну убили? — спросил Мономах, когда Алла вошла в комнату, неся в руках блюдо с принесенными гостем фруктами.
— Нет-нет, эта, слава богу, жива, — поспешила успокоить его Алла. — Та самая девушка, которая работала в салоне и которая, по ее словам, стала первой, кому шаманка предложила выносить ребенка Даши. Нам удалось уговорить ее сделать тест ДНК плода, и врач сказал, что опасности нет. Так что ждем результатов!
— Поня-а-тно, — протянул Мономах. — Выходит, один внук Джамалии все-таки выжил… Странно!
— Что именно?
— А вы сами не видите?
Поставив блюдо на стол, Алла подошла и встала рядом с Мономахом, глядя на доску.
— Что я должна видеть?
— Смотрите, эти трое — как будто одно лицо, только прически разные… ну, вот эта — Маргарита, кажется, — красивее остальных. Зато эта, — он ткнул пальцем в снимок Валерии Коробченко, — совершенно другая! Не вы ли говорили, что Джамалия искала такой типаж, чтобы он не «смазал» гены сына? Светлый пигмент обычно рецессивный, однако эта девица — антипод трех других: она блондинка, глаза, насколько я могу судить, голубые или серые… Или, может, тогда, в первый раз, Джамалия об этом не задумывалась?
— Первый блин комом? — пробормотала Алла. Ей и самой не давал покоя выбор Валерии в качестве матери будущего внука. Может, в тот момент Джамалия не приняла во внимание генетический фактор… Однако в последующих ее попытках внешность девушек играла решающую роль, и доктор Жидков об этом упоминал, когда объяснял, почему шаманка выбрала Маргариту. Кроме того, зачем Джамалия вообще обратилась к Жидкову за помощью, если однажды уже попыталась осуществить свою идею самостоятельно? С другой стороны, она считала, что Валерия ее подвела и потому решила воспользоваться связями доктора, чтобы снова не проколоться…
— Владимир Всеволодович, мне надо срочно позвонить! — сказала она Мономаху. — Извините
меня минут на пять?Он удивленно кивнул, и Алла, схватив с подоконника телефон, удалилась в спальню, плотно прикрыв за собой дверь.
— О, Алла Гурьевна! — весело пробубнил в трубку Белкин. — А я уже собирался вам звонить, но решил подождать до понедельника!
— Что-то случилось?
— Похоже, Коробченко говорила правду: ДНК будущего младенца совпало с ДНК плодов других жертв: у них определенно один отец!
— Надо же…
— Вы удивлены?
— Это не имеет значения. Александр, я прошу вас добыть ордер на эксгумацию тела Даши!
— Зачем? — изумился молодой опер. — Мы же доказали, что он — отец!
Алла понимала, что действует, руководствуясь исключительно интуицией, поэтому не могла дать Белкину внятные объяснения.
— Александр, вы мне доверяете? — спросила она суровым голосом.
— Я… ну да, но…
— Тогда делайте, как я говорю. Попытайтесь получить ордер первым делом, как придете на работу в понедельник. Эксгумация — дело небыстрое, а время терять нельзя!
Закончив разговор, Алла набрала номер Шеина. Когда тот ответил, она услышала на заднем фоне приглушенные звуки медленной музыки: кажется, опер проводит время в романтической обстановке.
— Антон, прошу прощения за неурочный звонок, но мне нужно, чтобы в понедельник вы кое-что выяснили.
— Что, Алла Гурьевна?
— Мы знаем, как к Джамалии попали Четыркина и Дробыш, но совершенно не понятно, как она связалась с Маргаритой.
— Вы серьезно?
— Ее подруга об этом не упоминала?
— Насколько я помню, нет…
— Вот это и необходимо выяснить. Поговорите с подругой еще разок. Если она не в курсе, то снова поболтайте с членами семьи. Лучше с кем-нибудь из женщин.
— Сделаю, Алла Гурьевна.
Когда Алла вошла в гостиную, Мономах поинтересовался, все ли в порядке.
— Все отлично! — улыбнулась она. — Ну, давайте пить кофе… Или вы предпочитаете чай? У меня есть и то и другое!
— Ужасный человек, ужасный! — качая коротко стриженной головой, приговаривала нотариус Гренкина, глядя на Дамира поверх очков, сдвинутых на кончик длинного, острого носа. — Я по натуре спокойная, знаете ли, ведь этого требует моя профессия, но Агвану Гурулю удалось вывести из равновесия даже меня!
— Как именно он пытался на вас воздействовать?
— Да по-разному — сначала уговаривал, потом запугивал, угрожал…
— Чем угрожал?
— Ну, он все твердил, что имеет право знать содержание последней воли сестры. С одной стороны, он прав, ведь читка завещания обычно происходит после похорон, однако в этом случае имеются кое-какие нюансы. Джамалия оставила адвокату Фурсенко дополнения к завещанию, которые абсолютно четко запрещают извещать кого бы то ни было о его сути до определенного момента.
— Какого момента?
— До истечения шести месяцев, положенных для заявления возможных наследников о своих правах. Я объяснила Гурулю положение вещей, но он грозился подать жалобу, что я злоупотребляю своим служебным положением!
— Он мог это сделать?
— Сомневаюсь. Мне кажется, Гуруль из тех, кто использует другие методы. Потому-то я и испугалась, ведь через пару дней после того, как он ко мне ворвался, мне показалось, что за мной следят.
— Вам показалось или и в самом деле кто-то за вами следил?