Медиум

Ну, вот и мой шанс. Закона не нарушаю, геройствую, можно сказать, спасая клановое имущество по собственной инициативе. Правда, сомневаюсь, что меня похвалят за рвение.

Я нырнул в темноту здания и, пройдя с полдюжины шагов, зажёг на ладони огонёк. Неровный свет упал на непривычно потрескавшиеся стены коридора и потухшие, разбитые вдребезги «вечные» светильники. Осколки устилали мозаичный пол, по центру пролегла трещина. По бокам от неё мозаика раскрошилась, а края каменных плит оплавились. Сразу видно – здесь проходил бог. Чары Зиккурата сопротивлялись его присутствию и проиграли, результат налицо.

В конце коридора зиял внушительных размеров пролом от пола до потолка. За ним начинались широкие ступени, освещаемые сполохами тусклого света. Внизу, у вырванной с рамой, петлями и фрагментом кирпичной кладки железной двери настороженно замер человек в камзоле из плотной, расшитой золотом белой ткани, такого же цвета штанах и золотистых поножах. Он обернулся на издаваемый мною шорох, и я узнал Библиотекаря, стискивающего в руке канделябр с шестью витыми свечами, чей свет отражался от вырастающего посреди подсвечников золотого клинка.

– Ренат Султанович, да вы, никак, на войну собрались, – тихо восхитился я облачением и оружием бывшего начальника. На диковинном мече вспыхивали и гасли в такт биению сердца синие символы.

– Удивлён? Небось, считал меня книжным червём? – нервно усмехнулся уголком губ Библиотекарь, стараясь скрыть страх.

– Вас, имеющего доступ к запретным источникам знаний, я всегда считал непростым человеком. Книжники бывают разные. У меня, например, преподавателем философии был бывший спецназовец. Но не совсем понимаю, чем можете помочь в бою с божеством. Вы же знаете, кто на нас напал?

Улыбка сползла с губ Рената Султановича.

– Сейчас всякий, умеющий сражаться, обязан выйти на битву.

За время нашего знакомства Библиотекарь ни разу не совершил глупого поступка. Почему же решил биться с богом? Он ведь не топ и не элита. Вопрос прочно засел у меня в мозгу, не давая покоя. Самое скверное то, что книгочей не спешил раскрывать козыри. Может, не доверял, а может, нечто иное было причиной его скрытности. В памяти всплыло недовольство Рената Султановича руководством клана, не разрешавшим ему работать в степи.

– В хранилище артефактов есть вещи, которые не должны попасть к Тёмным Пастырям и тем более Падальщикам. Так уж вышло, что я слежу за их неприкосновенностью. Запечатаю хранилище, и никто туда не войдёт. Ты за сферой? Пойдём, заберёшь её, пока не поздно.

– А как же ваши опасения относительно души Чужака и Присносущего Пламени?

– Если Падальщики доберутся до костра перерождения, это не будет иметь абсолютно никакого значения.

Глава 34

– Пойдём по короткому пути.

Пропустив Библиотекаря вперёд, я зарядил арбалет. Надо заметить, идти первым книжник совершенно не рвался, судя по тяжёлым вздохам.

Первый подземный этаж пронизывала сеть коридоров, соединявших запечатанные склады с разнообразными припасами, от оружия отличного качества для рядовых клановцев до съедобных кореньев. Охраной служили воины невысокого уровня, чьи почерневшие трупы устилали проходы. Большинство даже не выхватили мечи. И та же картина, что наверху – растрескавшиеся стены со снесёнными светильниками, трещина в полу. Через коридор протискивалось нечто огромное.

Библиотекарь вложил ладонь в специальную выемку на одной из уцелевших дверей, надавил, и стальное полотно отъехало в сторону. За ним открылась тесная круглая комнатка.

– Проходи, – повелительным жестом «пригласил» в помещение Ренат Султанович.

– После вас. Я прикрою, – как можно тактичнее, даже с обоснованием, отказался я, занимая позицию чуть сбоку от входа, чтобы и следить за коридором, и за дверью.

Хмыкнув, Библиотекарь вошёл.

– Иди сюда, не то сам поеду.

В центре помещения выделялось квадратное возвышение, куда Ренат Султанович наступил. Лязгнул механизм, и пол со скрипом ухнул вниз. От неожиданности я еле устоял на ногах. Остановка была такой же внезапной. Желудок подпрыгнул к горлу, во рту почувствовался горький привкус. Справившись с тошнотой, неуверенно шагнул за Библиотекарем, открывавшим дверь нажатием на специальное углубление.

– Лифт для служебного пользования, – пояснил Ренат Султанович. – О них бойцам нижнего звена знать не положено.

О, сколько нам открытий чудных готовит Зиккурат. Из шахт рабочих поднимали на грузовых лифтах, приводимых в движение нехитрым механизмом. Пара сильных мужчин крутила рычаги, а для доставки руды задействовали химер.

Мягкий неяркий свет затопил камеру подъёмника. Жмурясь, я шагнул вслед за Библиотекарем в просторный зал. С высокого потолка свисали медные люстры в виде концентрических колец, пылавших бледным призрачным огнём. На каменных тумбах в хрустальных ящиках покоились артефакты – древние, почти рассыпающиеся фолианты, элементы боевого снаряжения, оружие и предметы неизвестного мне назначения. Ряды кубических тумб тянулись вдаль.

– Ступай, поищи свою сферу. Она в том конце хранилища, в крайнем левом ряду. Я пока подготовлю полное запечатывание и активирую режим самоуничтожения.

– Мне разрешат сжечь душу Чужака в костре?

– Стражи тебя пропустят, я с ними… скажем так, договорился. Хранителя придётся убедить, но, думаю, в нынешних обстоятельствах ему плевать на мелкую мошку вроде тебя.

Я двинулся между рядов, держа в поле зрения Рената Султановича. Тумба со сферой нашлась у главного входа в хранилище – ворот, целиком вылитых из бронзы. На позеленевших от давности листах металла светились багряным магические знаки. Ворота запирались на запоры-штыри толщиной с человеческую руку, утопленные в стену, каждый кирпич которой помечался такими же таинственными знаками, только из серебристого металла, нестерпимо сверкавшего в свете люстр.

Библиотекарь колдовал над стеклянным шаром в пятнадцати шагах от меня. Гладкая поверхность набухала синевой, стоило до неё дотронуться. Ренат Султанович словно печатал на клавиатуре. Освобождённые от перчаток руки порхали над артефактом, касаясь пальцами серых неактивных пиктограмм управления.

Бирюзовая сфера парила над тумбой, изолированная хрустальным колпаком. Никаких меток, рычагов, выступов на квадратном каменном постаменте не наблюдалось. Отложив арбалет, я рискнул взяться за полупрозрачную крышку.

В голове зашумело. Тюрьма Чужака переливалась оттенками синего, голубого, серого, светлые дорожки на ней перемешивались с рваными полосами черноты. Завораживающее зрелище увлекало, но я, хоть и с трудом, всё же оторвался от созерцания завораживающей палитры красок и положил хрустальный колпак на вымощенный изящной плиткой пол.

Толчок в правое плечо бросил меня на тумбу. Я схватился за угол, чтобы не упасть, потянулся к арбалету. Боль пронзила грудную клетку, сковала мышцы, сжала в тисках сердце. Не в силах вдохнуть, заваливаясь, подхватил оружие.