Медный лоб

– Веди к настоятелю...

Он встретил нас в маленьком зале, завешенном широкими полотнищами с вышивкой. Я настороженно пересчитал монахов вокруг. Всего пятеро, и все безоружны. Ну это нам не страшно.

– Вот, бери...
– Энгель-Суфат поставил перед настоятелем нашего пленника.
– Ты все расстраивался, что полотно у тебя сгорело, так вот этот вот у тебя прямо сейчас все его купит.

Настоятель улыбнулся, махнул рукой, и барона приняли у нас, освободив руки. Несколько мгновений хозяин разглядывал нас, переводя взгляд с одного на другого

– Сейчас денег отсыпят, - прошептал за моей спиной Парликап. Прошептал с усмешкой, но я за ней ощутил надежду: вдруг да и вправду получится, вдруг и впрямь сыпанут!

– Я хотел бы, чтоб вы остались...
– мягко попросил настоятель. Голос его мне не понравилось. Так не говорят тем, кто совсем недавно спас твой дом, а возможно и твою жизнь.

– Зачем?
– спросил я, поглядывая по сторонам. Никого из монастырских воинов тут я не видел. Они остались во дворе заканчивать то, что так здорово у нас получилось ночью.

– Ради справедливости...

Мы переглянулись. Ни один из нас не сообразил, что это может значить.

– Мне ночью видение было...- доверительно понизив голос, продолжил монах.
– Младший бог Винсус просил вас задержать.

– Это храм Винсуса?
– удивился я, оглядываясь. Ничего похожего на разоренные нами ранее подземелья я не увидел.

– Это храм Грядущего Единого, - поправил меня настоятель.
– Но в воплощении Винсуса, он тут самый желанный гость. Я-то думал, вас Грядущий Единый послал, а вы, оказывается, нашего бога обидели - его алтарь осквернили!

– Никого мы не обижали, - недоуменно сказал Парликап.

– Верни девушек, - прорычал рыцарь, заканчивая разговор. Он положил руку на рукоять меча, обозначая край нашего терпения.

Старичок покачал головой вроде бы как с сожалением.

– Нет...

– А что, оказанная услуга перестает быть услугой?- спросил я, рассчитывая на совесть субъекта.- Мы тебе монастырь спасли, а ты...

– Ой, как правильно сказал!
– разулыбался монастырский наставник.
– Точно-то как! Я это запишу и другим передам. Точнее ведь не скажешь!

– Если не вернешь - разнесем твой дом по камешкам, - снова обозначился Энгель-Суфат.

Он бросил взгляд на меня. Я кивнул, расправил плечи - да, сможем.

– Дом Единого нельзя разрушить...- с просветленным лицом отозвался церковник, слышавший сейчас только себя.

– Сломать можно все, - возразил я ему. Для начала я наметил ближайшую колонну, задрапированную золотистой материей. Красиво и жалко, но что делать, если иначе не понимают?

– Я остановлю вас...

– И как же ты нас остановишь?
– со смешком спросил Энгель-Суфат.
– Многие пробовали...

Подтверждая, что шутить не собираемся, я ударил. Куски камня покатились по мраморному полу с грохотом, сбивая светильники. Народ шарахнулся в стороны, ужаснулся. Бойцов среди них не оказалось, только настоятель не испугался.

– Просто, - сказал он.- Грядущий дает не только дорогу, но и силы её пройти...

Он свернул с верхушки посоха какой- то шарик, подбросил его на ладошке... Тот, на мгновение задержавшись в воздухе, взорвался радужными брызгами...

Я почувствовал, как сквозь меня проходят разноцветные волны света - желтая, зеленая, синяя...

И сил не стало. Веселый свет смыл их и унес куда- то.

Мои товарищи не в силах сопротивляться слабости, повалились на пол. По залу пронесся общий вздох - мой человеческий вид, что давало Мориганово кольцо, исчез. Я превратился в того кем и был на самом деле - в медного истукана. Только вот для настоятеля это не оказалось потрясением. Он знал, что получится.

– А за принцессу не беспокойся, мой медный. У нас она целее будет. Стены у нас крепкие, слава теперь грозная...

Он потер ладошки в радостном предвкушении своих радостей.

– Гонец к Императору отправлен...

Мне показалось, что он подмигнул мне.

– Так что все будет хорошо, не сомневайтесь.

...Нас несли на руках.

Рыцаря и полурыцаря несли по двое монахов, а на мою долю почета досталось больше - меня тащили целых четверо. Это можно было бы назвать оказанием почестей героям защиты храма, если б не твердое убеждение, что ничем хорошим для нас это все кончиться не может.

От навалившегося колдовского бессилия я ничего не чувствовал. Перед глазами проплывали стены, потолок, горящие факелы отмечали путь по подземному коридору куда- то вниз. Нас несли куда-то под землю.

– Выберемся, - подумал я. Мысль снулой рыбиной шевельнулась в мозгу, ушла на глубину.

– Быстрее!
– торопил кто-то, кто шел позади всех.- Не успеете - плохо нам будет!

Что это значит, я понял лишь, когда нас бросили на пол. Монахи чуть не бегом покинули комнату, а выкатившийся сбоку каменный жернов, загородил вход. В нем оказалось отверстие величиной с голову, через которое внутрь залетало немного света.

Несколько секунд я продолжал лежать, а потом почувствовал, что силы возвращаются. Колдовство покидало тело, оставляя во мне все, что было раньше.

Повернулся на бок. В двух шагах возвращаясь к жизни, ворочались товарищи. Колдовство отпускало и их, возвращая прежние силы.

– Вот и делай после такого людям добро, - прокряхтел, вставая на ноги Парликап.
– Поймаю - убью...

– Кого? Тут всех убивать надо.

– Вот кого поймаю, того и убью...

– Наверняка они тоже так думают.

– И что?

– А то, что наверняка позаботились, чтоб мы отсюда не вылезли...
– зло сказал Энгель-Суфат. В скудном свете, сочащимся из дыры я видел, как его рука ищет меч и не находит. А и нашла бы, что это бы изменило? Ничего... Камень кругом. Надежда у всех нас была одна - на меня. Точнее на меня и на Ринхаса... Может быть он сам проявится...

Энгель-Суфат прошелся по нашей камере, подошел к двери, сунул руку в дыру.

– Судя по всему, отсюда никого не отпускают.

У стены и, правда, лежали груды костей. Черепа лежали, ребра, позвоночники...Там же на полу имелись окаменелые кучки чего- то такого, о чем даже думать не хотелось. По всему выходило, что мы тут не первые и прежние гости этого подземелья очень плохо заканчивали...

– Запирают, а дальше сам как хочешь. Хочешь - живи. А хочешь - помирай. Ни воды, ни хлеба, ни зрелищ.