Медовая ловушка

– Ты ревнуешь? Для нас ещё не слишком поздно, можно попытаться все уладить.

– Нет и да. Я больше не принадлежу тебе. Я не ценю, что ты являешься сюда и устраиваешь допрос, когда уже начала делать ремонт, хотя я ещё не забрал свои вещи. Эй, по крайней мере, в этот раз ты можешь трахнуться с ним, не беспокоясь о том, что я могу застать вас.

– Это несправедливо.

– Жизнь вообще несправедлива, – подхожу к двери и открываю её как можно шире. – Спасибо за визит.

Она ещё раз осматривается, а затем медленно подходит ко мне.

– TMZ (новостной американский сайт) утверждает, что у тебя и таинственной женщины есть совместные секретные дети. Возможно, ты захочешь это прекратить. Это может плохо сказаться на бизнесе.

Не сказав ни слова, я закрываю за ней дверь.

Глава Сорок Пятая

София

Спустя несколько часов, пока я занимаюсь стиркой, моя задница начинает вибрировать от смс. Вытаскиваю телефон Мейсона из кармана, забыв что он всё ещё у меня.

М: София, ты здесь?

С: Здесь. Все еще держу твой мобильник в заложниках! Занята кое-какими делами, потом верну. Или он нужен тебе прямо сейчас?

М: Нет. Не приноси его обратно сюда.

С: ?????

Через несколько секунд я понимаю, о чем он говорит.

– Алло? – отвечаю.

– Привет, – звук его голоса посылает дрожь по моему позвоночнику.

– Всё в порядке? Почему ты не хочешь вернуть телефон?

– Видимо, у тебя есть от меня секреты.

Моё сердце останавливается.

– Чт...что?

– ТМZ утверждают, что у нас есть тайные дети.

– О чём ты?

– Нас сфотографировали вместе прошлым вечером, и теперь за пределами отеля ждут тонны журналистов. На всех фотографиях, которые я видел, ты повёрнута к камере спиной, так что тебя нельзя узнать.

Слава Богу. Я делаю глубокий вдох.

– Думаю, что знаю, кто сделал эти фото. В кинотеатре была группа людей, и кажется, что один из них заснял тебя на телефон.

– Да, мои адвокаты уже занимаются этим. В интернете даже есть видео. Я слышал, как ты говорила им, чтобы они проявили уважение. Спасибо за это, я действительно тебе благодарен.

– Довольно плохо, что он записывал, но продавать запись на какой-то глупый сайт со сплетнями совершенно неуважительно.

– Да, но это обычная практика. TMZ, Perez Hilton, People Magazine. Эй, мы даже попали в электронные новости.

– Должно быть, это раздражает, когда приходится иметь дело с такого рода вещами.

– Это случается нечасто. Но факт осложняется тем, что кто-то пустил слух, что я папочка твоего малыша, и теперь все хотят отхватить кусок.

– Папочка моего малыша, да? Так сколько у нас на самом деле детей?

– Трое.

– Три ребенка? Вау, мы были немного заняты.

– Правда? Я думаю, пришло время для ребёнка номер четыре.

– О, ты так думаешь?

– Это ты сказала, что хочешь свою собственную футбольную команду.

– Хммм, действительно.

– Я рад, что мы можем шутить об этом, – он смеётся. – Знаю, они не видели твоего лица, но я беспокоюсь, как это скажется на тебе, если они каким-то образом узнают. Зато я понял, как мало о тебе знаю. Я бы хотел это изменить, – а я бы нет. Не хочу, чтобы он знал меня настоящую. Не хочу, чтобы он меня ненавидел. – За последний час я пытался угадать кем ты работаешь, – огромная волна вины омывает меня, появляется желание признаться и рассказать ему всё. Такое чувство, что это спасет хотя бы одного из нас от ран в дальнейшем. – Я всё время представляю тебя медсестрой.

Если бы.

– Я писатель, – говорю ему, и это не совсем ложь. Я изучала английский язык и литературу в колледже, мечтая стать издаваемым автором. Поимка моего изменяющего парня стала поворотным сюжетом, который привёл меня к новой главе в моей жизни. Той, которая не подразумевала писательство. Из прошлого опыта, рассказывая людям, что я писатель, количество задаваемых вопросов ограничивалось. Это помогло мне избегать раскрытия фактического места работы.

– Вау, это круто. Что ты пишешь?

– Романы.

– Ах, это так здорово. Я бы с удовольствием прочитал какие-нибудь твои работы.

Я чувствую себя таким ужасным человеком.

– Я вроде как в процессе написания.

– Хорошо. Буду ждать и получу подписанный экземпляр, когда он будет закончен. Если тебе нужно вдохновение, ты знаешь, где я.

– Спасибо за предложение, – смеюсь.

– Я могу быть твоей музой.

– Ты предупредил свою жену о фотографиях? – меняю тему вопросом.

– Она и сообщила мне о них. Пришла, чтобы спросить о тебе, но не захотела узнать, как я себя чувствую.

Типичная Эмили.

– Она расстроилась?

– Нет, и даже если бы и «да», то у неё нет оснований.

–Что ты имеешь в виду?

– Думаю, она с кем-то встречается.

Просто замечательно, что он не видит мое потрясённое выражение лица.

– С кем?

– С ее декоратором. Тот же парень, с которым она мне изменяла в прошлом году.

– Эмили изменяла тебе? – она изменщица? А теперь у нее хватает наглости пытаться поймать Мейсона, когда они даже не вместе.

– Да, не один раз. Мы разводимся, и я уже не переживаю об этом, но меня раздражает, когда она лицемерно заявляет мне, что я могу и не могу делать, когда она явно всегда делала то, что хотела.

– Мне жаль, что ты прошёл через это. Я знаю, каково это.

– Знаешь?

– Да, именно поэтому я рассталась со своим бывшим.

– Твой бывший изменил тебе? – он вздыхает.

– Да. Я видела это своими глазами.

– Какой засранец.

– У нас обоих есть бывшие засранцы. Дай пять!

– Эй, посмотри с другой стороны. По крайней мере, мы оба выкарабкались.

– Это правда. Ты заслуживаешь счастья, Мейсон.

И как только я уйду из твоей жизни – получишь.

– Как и ты.

Не уверена насчет этого. Я прочищаю горло.

– Как ты хочешь, чтобы я вернула тебе мобильник?

– Просто пусть он побудет у тебя, пока цирк, устроенный СМИ, не успокоится.

– Вау, ты доверяешь мне его на такой долгий срок? Что если я посмотрю все твои голые селфи?

– А ты еще не смотрела? – он смеётся.

– Нет. Иногда мне нравится проверять свой самоконтроль.

– И как долго это обычно длится?

– Не очень долго.

– Буду иметь это в виду.

Я краснею несмотря на то, что одна.