Медовые яблоки

— Производит впечатление? — хмыкает.

— Эм… она большая… и дорогая…

— Не самая дорогая, зато большая и удобная.

— Аааааа, ну это всё объясняет, — забираясь на сиденье, обводя взглядом салон машины.

— Лиза, я начинаю ревновать, на меня ты не смотришь так, посмотри-ка на меня с таким восхищением, и я положу весь мир к твоим ногам, — шутливо поведя бровью.

— Да нет, я просто думаю, ты, наверное, всю зарплату отдаешь за кредит? Зачем?

— Что-что?

— Ну… — опустив глаза, Лиза говорит: — водители же немного зарабатывают, и такая машина… ты кого-то убил или у тебя богатый дядюшка в Америке?

Абсолютно обалдевший Андрей долго думал, что сказать.

С одной стороны, девочка, просчитав предполагаемый доход, считать чужие деньги не хорошо, с другой… надо же… И она не знает кто я, не интересовалась? Странно… Она дружит с Анькой… Ох уж эта детская непосредственность.

— Давай остановимся на тетушке из Бразилии, — выруливая с новой улицы, медленно пересекая дорогу, сворачивая на поле… — умеешь водить?

— Нет, не на механике, папа меня учил, только на автомате.

— Рулить значит умеешь?

— Умею.

— Отлично, давай сюда, — отодвигая кресло, сам отодвигаясь по максимуму в спинку, — давай, раз уж тебе так понравилась машина, её нужно объездить, согласна?

— Ой, я не умею, на механике-то, я же сказала!

— Я никуда не ухожу, ты будешь только рулить, прыгай.

Не долго рассуждая, Лиза забирается между ног Андрея, втискиваясь в него попкой…

Фиговая идея, парень… Очень фиговая…

— А если мы врежемся?

— Куда? Лиза, посмотри, это поле. Здесь нет деревьев, нет столбов, только дорога… И потом, мы поедем на первой передаче… мы точно не врежемся, — притягивая ближе попку Лизы, устраивая её удобней.

А хотелось бы врезаться… Определенно. Так, или перевернуть… не думай… не думай… хрена лысого получится не думать.

Какое-то время они ехали медленно, перекатываясь на кочках, Андрей держал Лизу одной рукой за талию, другой подруливал, пока рука его не добралась до пуговиц на рубашке и не расстегнула их… Гладя ровный животик, целуя затылок, ушки Лизы, Андрей находит маленькие сосочки и несильно скручивает между пальцами, слыша в ответ тихий стон.

Машина останавливается, работает только кондиционер, иначе, посреди поля, они попросту задохнутся на такой жаре. Андрей продолжает путешествие по телу Лизы, находя по пути чувствительные местечки, определяя их по стонам и движениям бедер…

Его бедра уже двигаются в своем ритме, опуская сиденье вниз, разведя в стороны ножки Лизы, сдергивая с неё трусики, он решает, что не станет больше сдерживаться. Не станет, даже если сейчас с неба свалится астероид, как раз на его бестолковую голову. В какой-то момент он перехватывает её руку, которая направляется между ножек Лизы, накрывает её своей рукой и шепчет…

— Покажи мне…

Его пальцы на её пальцах точно повторяют движения, сканируя, запоминая, пока ноги перехватывают её ноги, разводя еще шире, а вторая рука гладит живот, грудь, прижимая к себе сильнее, потом стягивая с себя шорты, потираясь уже голым членом о попку Лизы, он прикидывает, как удобней… сзади, как сейчас, или перевернуть девочку…

Но сначала мы еще поиграем, маленькая.

Он убирает руку Лизы, шире разведя её ножки, повторяя большим пальцем движения Лизиных пальчиков, смотря, как девушка откидывает голову ему на плечо, как судорожно её руки хватают его за ноги, как бедра двигаются все быстрей… Он вводит палец внутрь, и тут ноги Лизы дергаются в какой-то инстинктивной попытке закрыться.

Что за черт… Ну ка, ну ка…

Он вводит палец еще раз, на этот раз как следует лаская снаружи входа. Ноги дергаются, если бы Андрей не зафиксировал их и не был готов, она бы точно закрылась.

Твою мать! Не может быть! Какого хрена, спрашивается… Зачем? Маленькая… ну кто так делает… маленькая…

Прижимая крепче девушку к себе, двигая рукой немного медленнее, лаская шею у ушка, шепчет,

— Не пробовала так, маленькая?

Ответом сжатые губки и моток головой.

— Давай попробуем, я чуть-чуть, только наполовину пальчика, тебе понравится…Только не дергайся… давай, маленькая.

Он аккуратно входит, дразня, потом пробегает по клитору, потом снова входит, пока не находит нужный ритм, и Лиза вжимается в него с криком, оставляя на его ноге ощутимую царапину.

Пока она приходит в себя, Андрей незаметно натягивает свои шорты на место, целует затылок, переворачивает к себе лицом, укладывает на себя, целуя в губы, очень нежно, как никогда нежно, с какой-то странной бережливостью…

— Маленькая, когда ты собиралась мне сказать?

— Что? — по взгляду ясно, что она понимает, о чем именно речь.

— Ты серьезно решила лишиться невинности в машине?

— Это проблема для тебя, да?

— Что? Твоя невинность или твое странное решение не сообщать мне об этом, и лишиться этого со мной, в моей машине?

— Я не думала… что ты заметишь…

— Маленькая, — целуя в лоб, — и эта девочка хотела поступать в Гонконгский университет, — смеясь в губы, — я бы заметил. И твоя невинность не проблема, проблема в том, что ты похоже действительно не ведаешь, что творишь… И я тоже.

Глава 3

— И я сказал, что это не проблема, для меня…

Через пару дней Андрей сидел во дворе старшего брата, за большим обеденным столом и в надежде, если не получить совет, то хотя бы выговориться, наливал себе уже который бокал домашнего вина. Он опустил некоторые интимные моменты, но, в целом, ситуацию обрисовал предельно ясно, ему так казалось, во всяком случае.

Брат слушал внимательно, не отставая от Андрея в выпивке, он силился понять, в чем проблема. Видимо, прожитые годы и вино сделали Дмитрия или Митьку, как его звали домашние и как запрещалось называть его кому-либо другому, бестолковым, потому что он, как не силился понять, в чем проблема Андрея, не мог.

Андрей был еще тот ходок, как у моряка, у которого в каждом порту девушка, так у Андрея — в каждом городке женщина. Моральными дилеммами парень не страдал, судя по наличию замужних в его «списке контактов». Малолеток не было — это да, но семнадцать лет это уже о-го-го, на иных семнадцатилетних пахать можно, так что, в чем проблема Андрея — так и оставалось загадкой.

Впрочем, он все еще надеялся найти взаимопонимание и сказал Тоне, своей супруге, которая сидела рядом, следя, чтобы мужчины ели, подкладывая им мясо, нарезая по ходу пиршествования овощи и не отставая от мужчин по винной линии:

— Антони-и-ина, неси еще. И в чем проблема? — спросил Митька.

Имя Митька не подходило этому высокому, начинающему полнеть, с добродушной улыбкой на круглом лице и степенным взглядом тридцатипятилетнему мужчине.

Он никогда не суетился, не сомневался, казалось, он всегда знал, что делать. Или не делать. Именно о нем подумал Андрей, когда, после двух дней смотрения в потолок, его молодой организм возмутился и начал требовать действий или набраться, и, под благовидным предлогом «поговорить», он отправился к Митьке.