Мэдук

Мэдук пыталась возражать на том основании, что серая в яблоках масть Тайфера способствовала маскировке на фоне пейзажа и делала его незаметным, но сэр Пом-Пом и слышать об этом не хотел: "Я выберу подходящих лошадей. Об этом лучше больше не спорить".

"Что ж, если это необходимо, так тому и быть, — вздохнула Мэдук. — Но ты должен хорошенько упаковать седельные сумки — хлебом, сыром, вяленой рыбой, изюмом, оливками и вином. Все эти запасы можно добыть в королевской кладовой, если пролезть через заднее окно — как тебе хорошо известно. Возьми также какое-нибудь оружие — хотя бы нож, чтобы резать сыр, и топор, чтобы рубить дрова. У тебя есть вопросы?"

"Как насчет денег? Мы не можем бродить по свету без кошелька, набитого серебром".

"У меня есть три золотых. Этого должно хватить".

"Золотые монеты дорого стоят, но их неудобно тратить".

"Почему неудобно? Это круглые, блестящие, увесистые золотые монеты — настоящие, хотя и добытые волшебством Шимрода".

"Не сомневаюсь, что они настоящие — но как вы ими будете платить? Например, чтобы купить сена для лошадей? Или чтобы заплатить за миску вареных бобов? Увидев золото, нас примут за воров и запрут в ближайшей темнице".

Мэдук задумчиво смотрела в пространство: "Мне это не приходило в голову. Что же делать?"

Сэр Пом-Пом многозначительно поднял указательный палец: "К счастью, я знаю, как решить эту проблему. Давайте мне золотые монеты!"

"Сейчас? — вопросительно подняла брови Мэдук. — Зачем?"

"Мне пригодится в пути пара добротных сапог, с раструбами выше колен — нынче такие в моде — и с крепкими застежками. Я куплю сапоги и заплачу золотой монетой. Сапожник выплатит сдачу серебром и медью — и у нас будут монеты помельче на расходы".

Мэдук посмотрела на высокие зашнурованные ботинки помощника конюшего: "По-моему, ты обут достаточно хорошо".

"Тем не менее, мы отправляемся в дальний путь — мне следует позаботиться о внешности".

"И сколько стоят красивые новые сапоги?"

"Серебряный флорин! — с неловкой усмешкой выпалил сэр Пом-Пом. — За добротные вещи приходится дорого платить".

Мэдук глубоко вздохнула: "Надо полагать. А как быть с другими двумя золотыми?"

"Не беспокойтесь! Я что-нибудь придумаю! Но дайте мне золото сейчас, чтобы я мог начать переговоры".

"Как хочешь, но постарайся не делать глупостей! Нам нужно выехать из Хайдиона прежде, чем случится что-нибудь, из-за чего сорвутся все наши планы".

Сэр Пом-Пом, все еще сомневавшийся в целесообразности предприятия, почесал в затылке: "Куда вы намерены ехать в первую очередь?"

"Прежде всего — в Щекотную обитель".

Сэр Пом-Пом отступил на шаг, испуганный и потрясенный: "Это просто безумие! Феи вырастят нам ослиные уши и свернут ноги коленками назад! Они так и сделали с двоюродным братом моей бабушки".

"Сэр Пом-Пом, тебе известно, кто моя мать?"

"Принцесса Сульдрун. Так говорят — хотя, конечно, люди часто болтают о том, чего не знают".

"Ты не доверяешь общепризнанным мнениям — это свидетельствует о сообразительности. Моя мать — фея Твиск, и она живет в Щекотной обители".

Сэр Пом-Пом смотрел на Мэдук с отвисшей челюстью: "Вы шутите!"

"Никоим образом! Я встретилась с ней, когда убежала в лес — помнишь? Помнишь, как я вылечила твои ушибы? Я их вылечила бальзамом фей".

"В это трудно поверить, — ворчал помощник конюшего. — Хотя, должен признаться, вы всегда производили впечатление странного существа".

"Можешь мне верить или не верить — сначала мы отправимся в Щекотную обитель, где я собираюсь посоветоваться с матерью".

Сэр Пом-Пом почесал подбородок: "Может быть, ваша матушка-фея что-нибудь знает о местонахождении чаши Грааля?"

"Вполне возможно".

"Тогда поехали! — с неожиданной энергией объявил сэр Пом-Пом. — Я не могу не прислушаться к зову судьбы!"

"Отлично сказано, сэр Пом-Пом! Целиком и полностью согласна с таким взглядом на вещи".

Сэр Пом-Пом покосился на Мэдук с озорной ухмылкой: "Если я заслужу награду, мне позволят жениться на принцессе королевской крови!"

Мэдук поджала губы, чтобы не рассмеяться: "На этот счет ничего не знаю. Но тебя, несомненно, благожелательно примут при дворе, и ты сможешь выбрать невесту среди моих фрейлин".

"Прежде всего я должен найти Грааль, — решительно сказал сэр Пом-Пом. — А тогда уже посмотрим, кого я выберу. Но в данный момент давайте золото, его нужно разменять".

Мэдук поспешно вернулась в свои комнаты, вынула три золотые монеты из тайника под кроватью и принесла их в конюшню. Сэр Пом-Пом взвесил монеты на ладони, изучил их с обеих сторон, надкусил их — и в конце концов остался доволен: "Теперь я сбегаю в город за сапогами. Когда приготовитесь к отъезду, переоденьтесь крестьянкой. Вам нельзя странствовать в платье принцессы, это опасно".

"Хорошо! Встретимся в условленное время. Постарайся сделать так, чтобы тебя не поймали в кладовой!"

Снова вернувшись к себе, Мэдук столкнулась с леди Восс. Та резко спросила: "Где вы пропадали? У вас нет никакого чувства долга?"

Невинно опустив уголки губ, Мэдук изобразила полное непонимание: "Что я опять наделала?"

"Неужели вы не помните? Я сама давала вам указания! Гости ожидают вашего присутствия. Этого требует этикет. Кроме того, таково пожелание королевы".

"Гостей пригласила королева, а не я, — проворчала Мэдук. — Так что идите, вытаскивайте королеву из постели и заставляйте ее развлекать этих старых обжор и пьяниц!"

Леди Восс отступила на шаг, на мгновение потеряв дар речи. Затем, взяв себя в руки, она оценила наружность Мэдук и с отвращением задрала нос: "Ваше платье запачкалось, от вас несет лошадиным навозом! Я могла догадаться, что вы бегали в конюшню! Давайте-ка теперь, поспешите и наденьте свежее платье — у вас есть новое, голубое. И не теряйте время, вас ждут!"

Через десять минут Мэдук и леди Восс явились в павильон на возвышении, откуда король Милон и королева Каудабиль не слишком сосредоточенно наблюдали за состязанием метателей камней.

По мере приближения полудня лакеи стали раскладывать на столе, установленном на козлах в глубине павильона, блюда с холодной говядиной и сыром, чтобы Милон и Каудабиль могли подкрепиться, развлекаясь спортивными зрелищами без перерыва на обед. Заметив эти приготовления, король Милон и его супруга тихо обменялись несколькими словами, после чего Милон неожиданно схватился за бок и застонал.