Медвежья услада

Нежно, ненавязчиво и осторожно, но Норд тут же кинулся в омут с головой, отвечая на поцелуй со всем своим жаром и жаждой, что не становилась меньше.

Наконец он отпустил себя, перестав контролировать так упорно и жестко, и ослабил руки, чтобы лечь на меня сверху, придавливая всем своим немалым весом и больше не стараясь держать возбуждения, которое теперь коснулось моих раскрытых бедер.

А я старалась не задумываться ни над чем, а делать.

Подалась бедрами немного вверх, пока головка не ткнулась в мое лоно, и замерла, потому что ощутила, как по телу Норда прошла крупная дрожь.

– Смотри на меня, – прошептала я в его губы, заглядывая в глаза, где кружили голову все его невероятно чистые и такие сильные эмоции, что я даже растерялась и застыла. Но ненадолго.

Медлить было нельзя.

И то, как медведь доверял мне, окрыляло и возносило на небеса.

Сильнейший хищник на планете поддавался мне, едва дыша, и смотрел в глаза таким взглядом, что сложно было не растаять прямо сейчас.

Я подалась еще больше вперед, впуская его в себя.

Вбирая постепенно и медленно, не отпуская его взгляда и отмечая каждое изменение на красивом лице от легкого шока до восторга, который перешел в хищное желание обладать.

Меня восхищал его самоконтроль!

Норд не шелохнулся ни разу.

Кажется, даже не моргнул, пока я насаживалась на него, делая это медленно, но целенаправленно, стараясь не обращать внимания на то, как иногда становилось больно.

Я знала, что я привыкну.

Просто для этого нужно было немного времени и тренировки, которой – я была уверена – у нас будет хоть отбавляй с этой самой ночи.

– Все хорошо? – с дрожью выдохнула я, а он собрал губами мой выдох, не в силах даже просто ответить, потому что он был во мне до самого предела.

Так глубоко и сильно, что мне казалось, что если я сейчас втяну чуть больше воздуха в легкие, то просто лопну.

Я понятия не имела, как происходит все у Берсерков физиологически и было ли больно Норду.

Лишь по глазам видела, что он ошеломлен своими эмоциями настолько, что сбивался с дыхания.

Он и сейчас не двигался, продолжая смотреть на меня как завороженный, и, решив, что я в порядке, я подалась назад с глухим стоном, потому что это тугое трение внутри сводило с ума.

Оно расплескивало внутри тела яркие обжигающие пятна, от которых перед глазами сверкали круги, кружа голову.

Я чуть сжала ногами его бедра, давая понять, что я в порядке и пора попробовать более активные движения.

– …если станет слишком больно – укуси меня. Не бойся и не жалей. Кусай по-настоящему. До крови.

Голос Норда стал настолько низким и хриплым от переполняющих эмоций, что я едва смогла разобрать, о чем именно он говорил.

Я даже кивнуть не успела в ответ, как он стал двигаться.

Сначала медленно и неторопливо.

Он растягивал каждое движение, искренне наслаждаясь тем, что происходит между нами.

Он словно впитывал всем существом то, что познал впервые, окунувшись в то, что манило, но было таким недоступным еще недавно.

Ловил мое отрывистое дыхание, собирал его губами и контролировал проникновения.

Но постепенно жажда становилась сильнее, а движения все более глубокими и резкими.

Может, глупо, но я доверяла ему, а потому не боялась.

Только хваталась за его широченные влажные от пота плечи, понимая, что через отголоски боли внизу живота нарастает то самое блаженство, от которого хотелось просто умереть.

Распластавшись на мягких шкурах, что стали мокрыми от танца наших тел и пота, я парила в невесомости, впервые чувствуя себя настолько раскованной и желанной, что не было места ни сомнениям, ни скромности, ни страху.

Словно всю свою жизнь я шла к этому и вот, была там, где мое сердце успокоилось, а тело раскрыло новые чувства. Рядом с ним.

Лишь в один момент я подумала о том, что можно укусить Норда, когда на пике своего возбуждения он ускорился настолько, что у меня застучали зубы.

Боль выстрелила глубоко внутри от последнего его резкого движения, когда медведь кончил с глухим стоном, выгибаясь в спине и вдавливая меня в мех, расстеленный на льду.

А потом он затих, дыша хрипло и глубоко, пока я улыбалась, прижимая его голову к своей груди, где радостно и легко колотилось мое сердце.

– Теперь я твоя, – прошептала я, ощущая такую радость от этих слов, что едва ли смогла передать ее.

– Сейчас и навсегда, моя услада.

11 глава

Я уснула с улыбкой на губах в объятьях любимого медведя, уже не представляя, что может быть еще прекраснее, но проснулась неожиданно от вскрика где-то за пределами нашего маленького домика, где сейчас было так тепло, что влага оседала на тело и волосы.

И первой мыслью, которая обожгла душу, что это была моя подруга!

– Инира?!

– Нет, Алу. С ней все хорошо.

Норд тут же подскочил и унесся из домика, очевидно, на помощь, а я поежилась от внезапно укусившего за ноги холода и охнула, когда попыталась сесть.

Ого. Получилось не очень удачно.

А ведь я не была невинной и потому считала, что перенесу эту ночь куда лучше остальных девушек.

И теперь я с ужасом думала о том, через что пришлось пройти им всем… и моей Инире.

Заметив, как колыхнулась шкура, которая была своеобразной дверью, я решила выглянуть, чтобы понять, что происходит, когда в проеме показался любопытный черный нос, который громко фыркнул.

– Доча!

Я тихо рассмеялась, впуская ее.

А следом по цепочке всех своих псов, которые оказались рядом.

От их густой жесткой шерсти шел мороз, но я обнимала их и была рада, что все обернулось именно так. Сейчас меня тревожила только подруга и ее судьба.

Когда Норд вернулся спустя несколько минут, то его лицо удивленно вытянулось, потому что теперь некуда было наступить, оттого что все пространство домика занимали мои пушистые друзья.

– Давай я отведу их обратно в их домик, – с извиняющейся улыбкой пробормотала я, с облегчением видя, как мой медведь только хмыкнул и покачал головой, раздвинув псов руками, чтобы снова лечь на шкуры и обнять меня.