Медвежья услуга

Легкие заполнил приятный аромат, который хотелось разобрать на мелкие составляющие и запомнить... Но тут я подняла глаза вверх и встретилась глазами с мужчиной с портрета:

– Это ты?
– вырвалось у меня, и я прикусила язык. Значит, этот "гендиректор" все-таки был реальный! Не медведь, конечно, но вполне себе настоящий, из плоти и крови, а не из эфемерной мечты.

Взвизгнули тормозами шины, мы с "гендиректором" одновременно повернули головы к дороге, на которой остановился черный Майбах Дмитрия. Тот опустил пассажирское стекло и крикнул:

– Любимая, я забыл у тебя свой телефон!

– Ай!
– мои ребра чуть не сломались от сжатия. Я даже не смогла сказать: Какая, к черту, "любимая"?

"Гендиректор" с каждой секундой сильнее давил на позвоночник, даже не замечая этого: все внимание мужчины было сосредоточено на Дмитрии. Верхняя губа угрожающе поднялась, демонстрируя верхний ряд зубов, а глаза блеснули обещанием смерти. Мне стало не то что не по себе - жутко страшно! Прямо на моих глазах лицо мужчины стало превращаться в настоящую медвежью морду, а пальто под моими руками трещало по швам. Я чувствовала, как увеличивается в объеме грудная клетка мужчины, что горела огнем даже через ткань под моими пальцами. Я уже несмотря на руки понимала, что скоро буду раздавлена настоящими лапами. Мне тогда не привиделось! Меня не одурманили! Этот мужчина - настоящий медведь, а не плод моей опьяненной чем-то фантазии!

От участи быть раздавленной меня спас мужчина, в котором я узнала второго амбала по вызову. Он чудом умудрился разжать лапы полу-медведя, который лишь мазнул по нему разъяренным взглядом, и вернулся к прежнему объекту - Дмитрию. Но спаситель и не думал меня оттаскивать от медведя, так и оставил рядом, и я с осторожностью начала пятиться подальше...

– Р-р-р!
– рычание в мою сторону мигом опустило сердце в пятки. Полу-медведь будто приказывал мне оставаться на месте и не рыпаться. Его тело все исходило волнами силы, будто он еле сдерживался, чтобы полностью не обернуться.

Я бы закричала, что есть мочи, если бы не была так напугана. Во мне работал режим строжайшего распределения энергии с целью спасения, а мозг лихорадочно прокручивал варианты. Поэтому, когда вдруг дверь Майбаха распахнулась, а Дмитрий крикнул:

– Злата! Садись!

Я не медлила ни секунды.

Нагнулась под летящей, чтобы меня перехватить, медвежьей лапой и буквально запрыгнула с разбегу в машину. Машина взревела и мгновенно стартанула с места, и я на ходу захлопнула дверь, жадно хватая ртом воздух.

Посмотрела в зеркало заднего вида и увидела, как медведь несется следом.

– Не переживай. Его максимальная скорость - шестьдесят километров в час, тогда как моя лошадка дает до ста за пять секунд, — Дмитрий, к моему шоку, просто расплывался в довольной улыбке, хитро поглядывая в зеркала, тогда как я не могла прийти в себя от потрясения.

Святые кочерыжки, куда я влипла?!

ГЛАВА 22

Я не знаю, благодаря какой силе воли, но я смог остановиться у первого перекрестка. Звериная сущность требовала растерзать, свалить на лопатки, поглотить соперника, но в то же время выла от ограничений тела: я не мог догнать машину, как бы ни старался. Лапы оставляли кровавые следы на терке-асфальте, в глазах все смешалось, но это пустяки, по сравнению с тем, как меня дернули за нос и крупно подставили перед парой-человечкой. Вот это невероятно бесило!

Этот сучонок все продумал, дьявол его побери! Надавил на инстинкты, как на клавиши, сыграл отменно, мастерски испортил встречу со Златой. Найду - зарою живьем!

Организм работал в режиме нон-стоп, кровь бурлила от ярости, но впервые я, находясь полностью в зверином обличье, мог мыслить по-человечески трезво, а не идти на поводу у желаний зверя. Что для разгара зимы просто невероятно!

Возможно, зверь сам понимал, что поодиночке пару не вернуть. Потерять пару значило обречь себя на жалкое существование блеклой моли до конца жизни. Поэтому, несмотря на красный цвет ярости, что застилал глаза, медведь признавал, что без человеческого сознания провал слишком близок. Я даже чувствовал терпкий вкус вины за инстинктивный оборот, будто зверь извинялся, что вышел из-под контроля.

Игнорируя вопли прохожих, что разбегались в стороны, освобождая дорогу, я отошел в ближайший глухой переулок и перевоплотился в человека. Снова и снова прокручивал в голове момент, когда юркая Злата проскочила под лапой... Черт побери это зимнее время и тягучесть мышц в период спячки! Черт побери медвежью реакцию!

А этот подонок точно знал, что делает и когда!

Так глубоко я еще никого не ненавидел. Так сильно еще не желал вырвать нахальную глотку!

– Влад? Ты здесь?
– голос Ромы прорвался сквозь пелену ярости.

Я стоял абсолютно голый в глухом переулке, не чувствуя холода. Мне казалось, что все тело просто объято огнем, который сжигает дотла смолу спячки в мышцах, раскрывает весь потенциал тела. Чувствовал, что остановись сейчас передо мной машина того придурка, я бы сломал ее пополам без особых усилий. Зверь внутри трансформировался, трансформировался и я. Грудная клетка расширялась, канаты мышц становились туже, больше, крепче. Я размял раздавшуюся шею и посмотрел вниз, переступил на белоснежное покрывало и заметил, что мой ранний след значительно меньше моего последнего следа.

– Святые ежики!
– Рома, выскочивший из угла, импульсивно отскочил обратно, но через секунду снова вышел, настороженно смотря на меня, будто не знал, что от меня ждать: - Ах-ре-неть! Режим робокопа включен?

Рома сделал еще пару шагов, но не посмел подойди ближе, чем на пять метров:

– Я там машину бросил, пока искал тебя, сейчас подгоню, - друг обернулся на кровавый след лапы на асфальте, потом вновь обеспокоенно посмотрел на меня и сказал: - Ты только не взорвись тут, ладно, я мигом...

И, постоянно оборачиваясь, ушел.

Я же успокаивал дыхание и чувствовал, как жар постепенно сходит на нет. Как мышцы отпускает напряжение, как внутри появляется убийственная уверенность в том, что я костьми разобьюсь, но верну себе пару. И никто не посмеет встать на моем пути.

Я чувствовал трансформацию, но почему-то не был удивлен, будто так и надо. Дикая, необузданная сила, что теперь залегла под кожей, готова была откликнуться по малейшему зову. Я посмотрел на свою ладонь, что стала в полтора раза больше, и она на глазах превратилась в медвежью лапу и тут же обратно.

– Хм, - из груди вырвался довольный смешок. А вот теперь я готов играть по полной программе, чтобы там этот урод не придумал. Пусть пеняет на себя, но теперь ему не видать пощады.

Частичная трансформация требует от оборотней невероятного самоконтроля и силы. Когда я несколько минут назад держал Злату в руках, приложил все усилия на то, чтобы сдержать оборот и хоть частично остаться человеком, но не смог. Зато теперь я мог проделывать это без проблем: рука-лапа, рот-пасть, кожа-шерсть. Стоило мне отдать команду телу, то, как послушная машина слушалась меня. И я не чувствовал зверя как раньше - отдельно от себя. Теперь мы слились, были единым целым, безраздельны. И смертельно опасны.