Механический гений в мире Эйра

Стук в дверь заставил меня улыбнуться. Я покряхтел и встал со стула, который специально подставил к плите, чтобы удобно было жарить рыбу сидя, нечего ноги топтать понапрасну.

– Ну что, Настасья, по запаху пришла? – хохотнув сказал еще из-за закрытой двери, а потом широко распахнул ее.

На пороге стояла соседка, с тарелкой полной огурчиков да помидоров своего посола и горбушкой серого хлеба. Невольно сглотнув слюну, я широко ей улыбнулся, приглашая войти к себе в дом. Наши совместные завтраки давно стали привычным делом, только если никто из нас не болел. У Настасьи Михайловны это было дело частым, а у меня наоборот. И все-таки мы, двое никому ненужных стариков всегда старались друг друга поддерживать.

– А ну кыш, неугомонные! – запричитала моя гостья, отпихивая ногой от двери питомцев, которые всюду ходили за ней. – Ну всю душу извели, негодяи!

Она ловко пробралась в дом, и я принял тарелку из ее рук, пока она закрывала дверь отбиваясь от пушистой банды. Я отвернулся и поставил тарелку на стол, а потом и выключил газ, под румяной и зажаристой барабулькой, которая точно уже была готова.

– Ну красота-то какая! – сказала Настасья, обмывая руки в раковине. – А запах… Мм…

Она мечтательно повела морщинистым носом и даже зажмурилась от удовольствия.

– Ага, такой косяк сегодня поймал, загляденье. – ответил я, расставляя чистые тарелки и взяв пару старых алюминиевых вилок. Сковородку поставил прямо на стол, подставив под нее железную подставку, которую смастерил, как только сюда приехал.

Мы сели за стол и быстро прикончили нехитрую закуску. Вроде бы и завтрак, да скорее можно назвать обедом.

– Ну, чё там в море делается сегодня? – моя гостья сыто откинулась на стул, желая немного поговорить.

– Да все ничего. Спокойно, тихо. Как твои ноги-то? —из вежливости всегда спрашиваю про здоровье и ноги, потому что она часто на них жалуется.

– Всю ночь же не спала! – она потерла колени. – Ноет и ноет, и ноет и ноет колено-то. Ужас какой-то. Да потом касатики мои как давай орать на рассвете, всю душу извели, пока не покормила.

Я усмехнулся, она всегда жаловалась на своих подопечных, но никому в обиду не давала, кормила исправно. Ни одного худого кота у нее не было, все жирные и пушистые, как на подбор. Но и ругать их Настасья не уставала никогда.

– Намучилась? – с сочувствием ответил я.

– Да не то слово, шторм будет! Я тебе точно говорю, мои колени никак не обманешь! – она даже подняла вверх указательный палец, чтобы казаться более убедительной.

– А по радио сказали полный штиль и безветрие. – ответил я.

– Брешут! – уверено сказала моя гостья, оправляя складки на юбке. – Мое чутье меня еще ни разу не обмануло.

Надо сказать, что почти всегда она оказывалась права, даже когда врали синоптики.

– Ладно, Насть. Отдыхать пора, иди своей дорогой. – почти все наши посиделки заканчивались именно так. По началу она обижалась на меня, но спустя столько лет уже привыкла к моим настроениям, да и лет нам было не мало, чтобы друг на дружку обижаться. – Здорова будь!

– И ты не хворай, да спасибо тебе за рыбку! – она поднялась и скрылась в дверях, где ее уже с нетерпением ждали ее «касатики».

Ну теперь можно и подремать. Вставать с рассветом всегда легко, когда знаешь, что часок-другой потом можно будет поспать. А потом меня ждет важное дело: мой мотор. Ох, заурчит «Мария», ох замурлыкает.

С этими мыслями я лег на кровать и провалился в старческий сон, который сразу стал глубоким и никак не хотел выпускать из своих объятий. Увы, но чем старше становишься, тем больше спишь. Дни становятся катастрофически короткими и сливаются в одно большое слепое пятно, когда не можешь вспомнить, что делал вчера. Настасья глушила пустоту своими котами, да маленьким огородом, а я своей рыбалкой, да инженерными штуками. Так и живем.

***

Сон был тяжелым, словно огромный бурый медведь придавил меня сверху сильной лапой и терзал мое бедное тело, не желая отпускать. Все сны сейчас именно такие, но я до сих пор не могу привыкнуть к ощущениям.

Я грузно сел на кровать, голова была мутной, неприятно ныла шея, словно неправильно лежал на продавленной подушке. Но как только я посмотрел на часы и вспомнил про свой мотор, сердце в груди застучало быстрее и волнение оживило меня.

Всегда нужно иметь цель, чтобы встать и двигаться дальше, иначе сгинешь. Это я усвоил давно, когда пытался вывести себя из запоя разными средствами. И что только не придумывал, но снова возвращался к бутылке. Оказалось, что все просто – нужно поставить перед собой маленькую цель и идти к ее выполнению. Всегда быть чем-то занятым, и мыслями, и руками.

Иметь трезвое сознание даже в критических ситуациях очень тяжело. Потому что при пьянке все твои чувства притупляются, а то и отключаются вовсе и жить становится, если и не веселее, то хотя бы легче. Но это лишь временное утешение, которое кроме прочего забирает здоровье и крадет дни и без того скоротечной жизни.

Для себя я решил давно, что этот путь – не мой.

Ох, сколько я видел людей, которые заживо себя хоронили под алкогольными стопками, да что говорить, я и сам чуть не оказался в их числе. Благо вовремя опомнился, а то и не было бы уже Федора Ивановича на свете.

Отогнав ненужные мысли прочь, я выпил стакан воды и пошел к лодке, чтобы открутить мотор и принести его в дом.

Море было чистым и спокойным, вяло перекатывало камни на берегу и блестело на солнце белыми барашками. Вдохнув полной грудью, я прошел по деревянному пирсу и аккуратно открутил зажимы и скобы. Поднял мотор и закряхтел.

– Ну ты брат, тяжелый зараза! – я давно не снимал его, потому и забыл, что килограмм 20 веса в нем точно имелось. ­

Да делать нечего, я бережно взял его и тихонько пошел по пирсу обратно к дому. Конечно, я мог бы разобрать его и на улице, но солнце слепило, да и жара напрягала сильно. Поэтому лучше все сделать в мастерской.

На месте, я наконец положил верного друга на пол и потер вспотевший лоб тыльной стороной руки.

– Ну вот, давай-ка посмотрим, что там у тебя внутри! Давно мы с тобой этого не делали. – с воодушевлением я подошел к столу и открыл ящик с инструментом.

***

Провозившись с мотором добрых четыре часа заменив цилиндры и основательно все прочистив я наконец успокоился. От результата моей работы на сердце разливалось тепло, а душа пела от отсутствия мыслей в голове.

Несмотря на то, что спина противно поднывала, я чувствовал себя бодрым и даже отдохнувшим, полным сил. За окном только начинал заниматься закат, и я понял, что если потороплюсь, то вполне могу успеть выйти в море и проверить обновленный мотор в деле. Интересно же, как теперь он будет ходить.

Быстро сделав насущные дела и прихватив с собой на всякий случай небольшой чемодан с инструментами и фонарь я вышел из дома. Отнес сначала чемодан и все необходимое, а потом вернулся за мотором и бережно понес устанавливать на лодку.

Когда все приготовления были закончены, я отшвартовался и оттолкнулся от берега. Мне не терпелось запустить мотор, даже руки потряхивало. Но я нарочно себя одергивал, давая еще несколько минут, чтобы собраться с мыслями.

– Эй, куда собрался-то? – Настасья выглянула из дверей своего дома. – Шторм будет, говорила же тебе. Вот-вот начнется.