Механический зверь. Маленький изобретатель

— Все против меня, да? — Тяжело вздохнув, резюмировала Фелиция. — Ладно, я сдаюсь. Но я лично выберу человека, который будет с ним этим заниматься. Стойте… а где они будут этим заниматься? Не в доме же…

— Да уж, — голос Кратидаса Морфея снова разрезал воздух кабинета. — Это хобби становится все дороже и дороже. Впрочем ладно, внук у меня пока один, — на этих словах он укоризненно посмотрел на молчащего до сих пор Салиса, — так что потратить на него даже такие деньги не жалко. Послезавтра у меня выходной, вот и займусь этим вопросом. Фелиция, выбор помощника на тебе, как и говорила. И скажите кто-нибудь мальчику, что его мечта сбудется в ближайшее время.

Глава 10

Глава 10.

— Итак, что вы можете рассказать о себе? — Когда мать Лаза за что-то бралась, это всегда, пусть немного, но выходило за рамки понятия “норма”. Вот и на этот раз то, что должно было стать обычным собеседованием превратилось в настоящий отбор с подачей резюме, несколькими турами и чем-то очень напоминающим битву на выбывание.

— Кузнец я, — широкому и низкому мужику, не мужчине, а именно мужику, очень похожему на тяжелый молот, висящий у него же на поясе, узенький табурет, на который садились претенденты, был явно мал. — Кузнечил. Как папка мой. И дед. А я, эта, потенциал магический заимел, и эта, расширил наше семейное дело. Сейчас там сын мой, эта, кузнечит. А я на пенсии. Но руки чешутся, эта, заняться чем-то эдаким. И вот увидел ваше, эта, объявление. Детей, эта, я люблю, у самого четверо, так что вы, эта, не волновайтесь, все с вашим мальчиком будет в поряде.

— Ой, я так люблю детей, так люблю, вы не представляете! — в помещение словно бы разом залетела стая сорок. — Они такие милые, такие забавные, лапочки-лапочки, так бы и затискала всех! Вы, главное, не переживайте, я часто с детьми сижу, так что все будет ве-ли-ко-лепно! Что? Проектирование механических протезов? А что это такое?

— Я? А что вам нужно? Объявление? Да, подавал резюме… С детьми? Работал, конечно, да, было дело, как сейчас помню, вот, двое было, да, точно, двое, мальчик и девочка, да, близнецы… чем занимался? Ну как… помогал с уроками, там, на прогулки, тоже, было дело, мыл… а, мыть не надо? Ну, не так чтобы мыл, так, лицо умывал после еды, ага… Механизмы? Работал, да, у этого… как его… у кузнеца, да, точно, у кузнеца. Что делал? Ну, знаете, там, всякое, то подай, это принеси, всякое такое, всего по немножку… а вам что конкретно нужно? Я могу, да, я могу, какие вопросы…

Как это часто бывает, инициатива наказуема. По объявлению в дом Морфеев, в надежде на тепленькое и хорошо оплачиваемое местечко потянулся самый разнообразный, зачастую не очень адекватный люд. Так что когда к усталой Фелиции подошел отец и предложил свою кандидатуру, женщина чуть не расцеловала старика. Она прекрасно знала, что плохого человека для своего внука он не посоветует.

— Добрый вечер, госпожа Морфей, рада с вами познакомиться. — Женщина Фелиции сразу понравилась. Чем-то она походила на Торуса, чем-то неуловимым, внутренним стержнем, направляющим человека по жизни. Да и не удивительно, в резюме черным по белому было написано, что кандидатка, также как и сам Торус — бывшая военная.

— Здравствуйте, мне тоже очень приятно. Присаживайтесь, прошу. Расскажите немного о себе, будьте добры.

— Это не сложно, потому как рассказывать почти нечего… что же. Дамия Грал, тридцать восемь лет, офицер запаса в чине капитана, командовала ротой спецподдержки. В армии с семнадцати до двадцати шести лет, уволена в запас из-за потери ноги, — отработанным движением расстегнув правую штанину вдоль шва, женщина показала Фелиции блестящий металл протеза. — Псионик потенциала чуть выше минимального, но на управление хватает. После армии хотела заняться чем-нибудь мирным, но все как-то не клеилось, я ведь, кроме как воевать, ничего не умела. Встретила, правда, мужика, хорошего, доброго, родился у нас сын. И вроде как все налаживаться начало, но эпидемия шестилетней давности забрала обоих.

Она говорила медленно, размеренно, выверяя каждое слово. При упоминании мужа и ребенка ее голос ни на секунду не дрогнул. Но каким-то особым женским чутьем Фелиция поняла, что Дамия до сих пор скорбела по своей семье и, пусть пришла на встречу в обычной одежде, до сих пор не сняла траур. Однако времени, чтобы выразить свои соболезнования, женщина Фелиции не дала.

— Маялась долго, пробовала пить, но почему-то не получалось забыться в пьяном угаре. Благо, наставник Рамуд меня приютил в гвардии, по старой памяти. Мы с ним давно знакомы, когда его только-только списали и он ходил, привыкал к руке, я ему помогала с протезом разобраться. Столько лет прошло, а он не забыл. В гвардии работала примерно там же, где и раньше, только в боевых заданиях не участвовала. Но все равно что-то было не так. А недавно он ко мне приходит, говорит: Дамия, есть у меня для тебя отличная работа. Ну я и пошла, знаю, что он плохого не посоветует. Вот и вся история, госпожа.

— Вы знаете, чем вам предстоит заниматься? — На этом вопросе раньше отсеивалась три четверти всех претендентов. И Фелиция очень надеялась, что на этот раз все пройдет гладко.

— Наставник Рамуд сказал лишь, что я идеально подойду. Если вам не сложно, расскажите, пожалуйста, — никакого стеснения или неуверенности. Очень хороший знак. Фелиция уже почти решила, что остановит свой выбор именно на этом кандидате.

— Мой сын, по непонятной мне причине, проявляет интерес к конструированию всякого рода механизмов и, в частности, протезов, как ваш. Мне пришлось дать согласие на это увлечение, но я не могу допустить, чтобы он оставался один среди кучи металла и острых инструментов. А потому нам нужен человек, который бы присмотрел за мальчиком и помог ему в его… хобби, — последнее слово Фелиция едва не выплюнула.

— Слушайте, мне, конечно, очень приятно, что наставник Рамуд меня порекомендовал, но зачем взрослому парню нянька? Пусть бы сам разбирался…

— Лазарис не взрослый, — немного нетерпеливо перебила ее Фелиция.

— Из вашего рассказа я поняла, что ему лет четырнадцать. Иначе подобный интерес очень странен, конструирование подобных устройств — крайне сложный и муторный процесс, не редко приходится пересматривать расчеты по нескольку десятков раз, чтобы все сошлось. Маленький ребенок просто не имеет достаточно внимания и терпения.

— Моему сыну четыре, — с каким-то внутренним удовлетворением мама Лаза взглянула на отвалившуюся челюсть Дамии. Да и не удивительно, любой матери приятно, когда о ее ребенке говорят, что он не по годам внимателен и терпелив. — И я, скажу честно, очень бы хотела, чтобы он занялся чем-нибудь другим. Но, похоже, в этом вопросе его уже никто не сможет переубедить. За этим здесь вы.

— Четыре? Всемилостивая магия… вы точно уверены, что это не минутный каприз?

— Было бы это так, мой свекр не строил бы сейчас в дальнем конце именья для Лаза личную лабораторию…

Челюсть кандидатки в няни-механики отпала во второй раз.

— Привет, малыш. Меня зовут Дамия, — аккуратно присев перед кресло-каталкой, женщина протянула руку.

— Л-ллл-лазар-р-рис, — в крепкую, покрытую мазолями ладонь легла тонкая бледная ручка, синеватая от проступающих из-под кожи вен. — М-можно п-пп-пр-росто Л-л-л-лаз. П-прият-тт-тно п-пппознак-к-ккомиться.

— Мне тоже приятно. Ты первый ребенок, кого я встречаю, кто бы в таком возрасте так хорошо говорил.

Конечно, имелась в виду не дикция, а сам навык построения предложений. Но Лаз едва удержался от того, чтобы не съязвить по этому поводу. Приходилось поддерживать имидж четырехлетки, иначе у него могли бы возникнуть куда большие проблемы, чем есть сейчас.

— С-спасибб-бо. Вы буд-дддете со м-мной з-з-занимать-т-ться м-механ-нн-низмами?

— Все верно. Скажи, ты точно уверен, что этого хочешь? — В глазах этой женщины читались забота и внимание. Она была хорошей.

— Т-тт-точ-ч-ччно. Я х-хоч-хоч-чу быт-ть к-к-аа-ак д-дед-ддушк-ка, — ему нужен был хоть один по-настоящему детский повод. Что же, это было лучше, чем ничего.

— Да, твой дед отличный мужик, — на лице Дамии появилась первая улыбка. — Это благодаря ему я сейчас с тобой разговариваю, а то так бы и маялась без дела в оружейной гвардии.