Мелиса Мартен: сила к жизни

– Если я смогу таким образом помочь… – Мисс Атталь перевела взгляд на Андрэ. – Ваша светлость, прошу вас передайте Насте, что я не знала, что так всё обернётся. Мне очень жаль. И ещё… Скажите, что её родители хорошо поживают и…

Андрэ утвердительно моргнул.

– Достаточно сентиментальностей! Не люблю такое. А ну-ка… – прервала слова мисс Атталь феечка. Она ноготком разрезала кожу на запястье Мелисы, и струйка крови взмыла вверх, рисуя в воздухе витиеватую руну.

– Если наш договор двойной, тогда ведь без разницы чьей кровью чертить руну. Мисс Мартен и так без сознания. Лучше остальное дочертить моей, – предложил Андрэ, недовольный видом кровоточащего запястья маркизы.

– Ой, да ничего не будет с этой девчушкой. Я взяла то всего ничего.

– Бери. – Андрэ не грубил и не рычал словно дикий зверь, как он умел и очень часто практиковал. Однако тон его был столь настойчив и твёрд, что феечка без раздумий и сомнений сдалась в своих играх. Она решила, что отыграется на Андрэ после. Особенно, учитывая, что теперь у них вместе с мисс Мартен будет много совместного времяпрепровождения. Поэтому Эрис послушно разрезала запястье герцога, использовала его кровь, чтобы дочертить руну, а затем принялась тихо зачитывать заклинание, от которого комнату моментально окутала кромешная тьма.

Все затаили дыхание в ожидании, а Андрэ сильнее сжал ладонь маркизы и прижал её к своему лбу, в молитве, что их последняя попытка излечения Мелисы окажется удачной.

– Берегите глаза, скоро вспыхнет, – предупредила всех феечка после того как зачитала заклинание, и после того, как тьму постепенно начал разбавлять разгорающийся с каждой секундой всё сильнее и сильнее свет ангела, превращающегося в кристалл души.

Вскоре руна вспыхнула алым заревом, поднялся ветер, створки окон захлопали об рамы, тюль взлетел к потолку, раздался глухой хлопок, стёкла и зеркала звякнули и пошли трещинами, и всё вокруг замерло. Андрэ медленно открыл глаза, чтобы проверить что произошло. Он осмотрел комнату, отметил, что мисс Атталь и ангела-хранителя больше с ними нет, и герцог осторожно взглянул на Мелису. Он так боялся, увидеть по-прежнему недвижимое тело, что до последнего оттягивал этот момент.

– Благодарности принимаются в любое время дня и ночи, – самодовольно заявила Эрис. – Я люблю финики, виноград, малину, – начала она перечислять, загибая пальцы. – Но только не червивую. Проверяйте заранее… Вонючие сыры не люблю, но от маасдама не откажусь. Ещё… Ещё… Что же ещё?.. А! Точно! Мяса я не ем. Ни в каком виде! Так что это тоже учтите…

Феечка не останавливаясь вещала о своих предпочтениях, но Андрэ пропускал все её слова мимо ушей. Они попросту не доходили до него, так как герцог был целиком и полностью сосредоточен на маркизе. Андрэ использовал силу своих глаз и взглянул вглубь тела Мелисы, внутри которого нежным золотым свечением дрожал ещё неокрепший и от того пока ещё различимый кристалл души. Наконец, внутри Мелисы бурлила мана, наконец, грудь маркизы начала уверенно вздыматься от размеренного дыхания. И наконец, её глаза неуверенно окрылись.

– Мистер Ребер?.. – осипшим едва слышным голосом спросила Мелиса, но Андрэ не нашёлся с ответом. Он так долго ждал этого момента, что, когда тот всё же настал, все эмоции герцога смешались и спутались так сильно, что он только и смог что кивнуть в ответ.

– Это сон?.. – вновь поинтересовалась Мелиса, не веря своим глазам.

– Нет… – ответил герцог, собравшись с мыслями. – Нет! Это не сон. Мисс Мартен, вы здесь в Исковии. Вы снова здесь.

Мелиса попыталась подняться, но так как сил в её теле после длительного бессознательного состояния было недостаточно, она едва ли не рухнула обратно.

– Осторожнее. – Андрэ подхватил её, и маркиза оказалась в его объятиях.

– Ваше высочество?.. – удивилась Мелиса, увидев, что в комнате помимо неё и Андрэ присутствовал ещё и Ален. – Как вы здесь?..

– Я… – замешкался Ален. Он так резко почувствовал себя третьим лишним, что ему с трудом удалось выдать хоть что-то внятное. Он пробубнил что-то вроде того, что он рад восстановлению Мелисы или что-то вроде, того, что все ждали её возвращения. В общем и целом, было ясно, что он пытается подобрать подходящие добрые слова, только вот получалось это у него не совсем удачно. Благо его мучительные потуги в выборе нужных слов были быстро прерваны. Хлопки и вспышки света в комнате маркизы не остались незамеченными, и в комнату ворвалась добрая половина дома Ребер.

Первой забежала матушка мисс Мартен и тут же завопила, что её единственное дитя очнулось. Миссис Мартен вырвала Мелису из рук герцога, обняла её, обхватила её лицо руками, осмотрела всё ли с дочкой в порядке, сто-пятьсот раз переспросила, как она себя чувствует, после ещё раз обняла и разрыдалась с новой силой. Вторыми должны были подоспеть Джули и Марк, но близняшки были куда проворнее, и, обогнав помощницу с учёным ещё где-то на лестнице второго этажа, опередили всех и набросились на Мелису почти сразу же после матушки.

– Мелиса! Мелиса! Вы очнулись! – заверещала Сесиль.

– Такое счастье! – поддержала сестру Патрисия.

– Миссис Мартен, мы же говорили вам, что Мелиса обязательно очнётся и вам не стоит так переживать. – девочки попытались успокоить то ли матушку, то ли себя.

– Всё и правда обошлось.

– Мы были правы!

Не прошло и минуты, как у кровати столпились все оставшиеся.

– Мисс, простите, – сквозь слёзы бормотала Джули. – Это я рассказала его светлости, где вас нужно было искать. Вы же не злитесь? Его светлости же удалось вас спасти. Прошу вас, простите. Всё же обошлось?..

– Мисс, я так рад, что вы очнулись. Как только вам станет лучше, вы обязательно должны посмотреть, что я изобрёл. Это моё лучшее творение. Я уверен, что вы поймёте его лучше, чем кто-либо другой.

– Мелиса, без вас не шла ни одна игра. Если вы очнулись, то значит, что вы скоро окончательно поправитесь?

– Да, как вы себя чувствуете?

– Почти как огурчик, – улыбнулась Мелиса в ответ на многочисленные вопросы.

– А ну-ка, расступитесь все! – раздался раздражённый и недовольный голос мистера Фоше. – Врачи что ль тут все собрались? Сами проверять будете? А ну, кыш! – Одрик пробрался к Мелисе, осмотрел её и после выдал врачебное заключение. – Поздравляю, мисс, прежних проблем больше нет. Вам удалось выкарабкаться оттуда, откуда никому, наверно, и не удавалось. Вашей силе к жизни позавидуют многие. Вы настоящий крепкий орешек! Отлежитесь день-два, погуляете на свежем воздухе, покушаете стряпни мисс Помпи и будете, как новенькая.

– Ох, счастье то какое, – запричитала миссис Мартен и вновь обняла дочь.

– С возвращением мисс Мартен и… пускай и с опозданием, но… добро пожаловать в дом Ребер. Мы рады, что вы к нам вернулись, – в заключение, словно дожидаясь пока все выскажутся, произнесла миссис Стрикт.

Наконец, поместье семьи Ребер ожило. Тучи печали и тоски, нависающие над его крышей, были разогнаны, а жильцы этого исключительного в своём роде шато очнулись после длительного кошмара. Ночь слёз и рыданий по поводу выздоровления маркизы быстро подошла к концу, и на её смену пришло долгожданное яркое летнее утро. Жизнь закипела в Гольфре так, как она кипела в нём когда-то в далёком прошлом. Слуги были загружены небывалым количеством поручений. Мистер Стрикт по наказу жены с группой мужчин отправился на особенную охоту, целью которой было забить каждого вида дичи по паре, чтобы сегодняшний стол ломился от изысков и деликатесов. Сама миссис Стрикт освободила близняшек от занятий, и они вместе (хоть нянюшка тех и не заставляла) занимались уборкой и обновлением убранств поместья. Они заменяли шторы, тюль, свечи на люстрах, ковры и всё прочее на что только попадал их взгляд. Нянюшка даже так сильно разошлась в своём стремлении всё представить в лучшем виде, что в какой-то момент послала десяток слуг в соседний городок, чтобы те закупили декоративных растений для обновления сада.

Всё и вся в Гольфре цвело и благоухало. Каждый радовался выздоровлению маркизы, и каждый успел её с этим поздравить. Разве что герцогу Реберу никак не удавалось сказать Мелисе и слова, так как маркизу постоянно кто-нибудь окружал и не оставлял наедине и на минуту. И вот, когда даже самый маленький жучок в этом доме поздравил Мелису с выздоровлением, и когда все уже были заняты кучей поручений, к слову, к которым Андрэ приложил не мало своей фантазии, герцогу и маркизе всё же удалось остаться лишь вдвоём.