Мелкие боги

— Вставай, вставай, все самое интересное проспишь.

— Вода есть? — заплетающимся языком пробормотал Брута.

— Будет. Она всего в пяти милях. Поразительное везение.

Брута с трудом поднялся. Болели все мышцы без исключения.

— Откуда ты знаешь?

— Чувствую. Насколько тебе известно, я — бог.

— Но ты же говорил, что чувствуешь только мысли.

Ом про себя выругался. Брута ничего не забывал.

— Ну, все несколько сложнее… — попытался вывернуться он. — В общем, положись на меня. И пойдем скорей, пока не стемнело. Да, и не забудь этого своего Ворбиса.

Ворбис, свернувшись, лежал в углу. Он посмотрел на Бруту невидящими глазами, но беспрекословно поднялся, когда Брута потянул его за руку. Тем не менее вид у дьякона был отсутствующий.

— По-моему, он находится под действием какого-то яда, — сказал Брута. — В море водятся всякие ядовитые твари, есть даже ядовитые кораллы. Он постоянно шевелит губами, но я не могу понять, что он пытается сказать.

— Пошли быстрее. Бери его и пошли, — сказал Ом. — Нельзя его здесь оставлять.

— Но вчера ты хотел, чтобы я его бросил.

— Правда? — Даже панцирь Ома излучал святую невинность. — Ну, наверное, пока ты спал, я сбегал в эту твою Этику, и мое отношение к нему резко поменялось. Теперь-то я понимаю, как он нам нужен. Добрый старый Ворбис. Давай, бери его и пошли.

Симони и два философа стояли на вершине утеса. Они смотрели на иссушенные пастбища Омнии и далекую скалу Цитадели. Во всяком случае, двое из них смотрели в ту сторону.

— Дайте мнерычаг и место, где встать, и я расколю этот город, что твое яйцо, — зарычал Симони, помогая Дидактилосу спускаться по узкой тропинке.

— Судя по виду, он не маленький, — покачал головой Бедн.

— Видишь отблеск? Это двери.

— Судя по виду, массивные, — снова покачал головой Бедн.

— Я не перестаю думать о лодке, — сказал вдруг Симони. — О том, как быстро она двигалась. Такая штука без труда вышибет любые двери, как ты думаешь?

— Сначала тебе придется затопить равнину, — предупредил Бедн.

— А если поставить ее на колеса?

— Ха, конечно разнесет! — хмыкнул Бедн. День выдался долгим и трудным. — Будь у меня кузница, дюжина кузнецов и столько же помощников… Колеса? Нет проблем. Но…

— Мы подумаем, как решить эту проблему, — многозначительно произнес Симони.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда они подошли к очередному каменному островку в море песка. Брута поддерживал Ворбиса, обняв дьякона за плечи. Этот островок был больше, чем тот, у которого они убили змею. Ветер высек из скал вытянутые, неприятные фигуры, похожие на пальцы. В расщелинах скал даже виднелась чахлая растительность.

— Где-то здесь есть вода, — заметил Брута.

— Вода есть везде, даже в самых безжизненных пустынях, — откликнулся Ом. — Один, может, два дюйма осадков в год.

— Я чувствую какой-то запах, — принюхался Брута. Его ноги сошли с песка и захрустели по известняковому щебню, разбросанному вокруг валунов. — Чего-то тухлого.

— Подними-ка меня повыше.

Ом осмотрел скалы.

— Отлично. Теперь опускай. И иди к тому камню, похожему на… Никак не ожидал увидеть здесь такое.

Брута посмотрел на камень.

— Да уж, — наконец прохрипел он. — Порой диву даешься, на что способен ветер.

— Местному богу ветра не откажешь в чувстве юмора, — подтвердил Ом. — Хотя и в достаточно примитивном.

У подножия скалы бесформенной кучей вались каменные глыбы. Промеж них виднелись мрачные ходы.

— Этот запах… — начал было Брута.

— Наверное, животные приходят сюда на водопой, — пояснил Ом.

Бруте под ногу попалось что-то бело-желтое, запрыгавшее по камням с грохотом мешка, полного кокосовых орехов. Звук далеко разнесся душной тишине пустыни.

— Что это было?

— Сомневаюсь, что череп, — соврал Ом. — Так что не волнуйся и…

— Здесь повсюду валяются кости!

— Ну и что? А ты что ожидал увидеть? Это пустыня! Люди здесь умирают! Самое популярное занятие в округе!

Брута поднял кость. Он прекрасно понимал, что ведет себя глупо, но люди, отдав концы, не имеют привычки обгладывать собственные кости.

— Ом…

— Здесь есть вода! — заорал Ом. — Она нам нужна! Ну да, возможно, существует пара препятствий, но…

— Каких-таких препятствий?

— Ну, природных опасностей!

— Каких?

— Ну, это, львов знаешь? — в отчаянии произнес Ом.

— Здесь водятся львы?

— Э-э… слегка.

— Слегка львы или слегка водятся?

— Какой-то один-единственный лев, а ты…

— Какой-то?

— …Бывает, что живут обособленно. В первую очередь следует опасаться старых самцов, которые были изгнаны молодыми соперниками в менее богатую на добычу область. Львы отличаются злобным характером и коварством, а в последние годы жизни совсем не боятся человека…

Воспоминание ушло, освободив наконец голосовые связки Бруты.

— Это именно такой лев? — уточнил он.

— Сытый лев нисколечки не страшен, — успокоил Ом.

— Неужели?

— Поев, обычно они сразу засыпают.

— Поев?

Брута оглянулся на сидящего у скалы Ворбиса.

— Значит, поев? — переспросил он.

— Мы поступаем правильно, — возразил Ом.

— По отношению ко льву — несомненно! Стало быть, ты замыслил использовать его в качестве приманки?

— Он не выживет в пустыне. Кроме того, с многими тысячами людей он обошелся куда хуже. Ему же предстоит умереть во имя добра.

— Добра?

— Мне он сделает добро.

Откуда-то из камней раздалось рычание — негромкое, но в нем чувствовалась определенная сила. Брута сделал шаг назад.

— Взять и скормить живого человека львам! Просто так, за здорово живешь?

— Он этим занимался постоянно.

— Да. А мне как-то не приходилось.

— Ладно, ладно. Тогда другой план. Заберемся на камень, а когда лев им займется, ты столкнешь на зверюгу какой-нибудь валун побольше. Ну лишится Ворбис руки или ноги. Он этого даже не заметит.