Мелочи жизни

— Ты можешь толком объяснить?! — Сергей взял Лену за плечи и слегка тряхнул.

— Ну а что тут объяснять, — Семендяева прятала глаза. — Обманула я тебя. Не было никакой милиции. Никто твое дело не поднимал... Никого за тобой не посылали... — Что значит — обманула? — перебил ее Сергей. — Зачем?!

Семендяева молчала, виновато опустив глаза.

— Но я же сам видел, как подъехала к моему дому машина... Как выскочили из нее... — Сергей осекся. — Это что?! Это все ты подстроила?!

— Сереженька, прости меня, а? — Лена и сама чувствовала, насколько невелики ее шансы.

— Да ты знаешь, что я за это время пережил?!.. — Сергей был просто убит.

— Сереженька, я не хотела...

— Ты понимаешь, что со мной... И, главное, зачем? Зачем тебе это нужно-то было?!

— Чтобы ты приехал сюда, — сказала Лена тихо, но отчетливо.

— Что?!

— Чтобы ты переехал сюда!!! — Семендяева истерично закричала.

— Ты сумасшедшая, — сказал Сергей.

— Я... люблю тебя... — Семендяева отвернула лицо — ей не хотелось, чтобы Сергей снова увидел слезы в ее глазах.

— Ну, может быть, хватит?.. — Сергей конечно же понял, что предстоит очередной раунд рыданий. — Ну не надо... Ну Лен.. . Ничего же не случилось...

— А т-ты... Н-не б-будешь б-болыпе кричать... — всхлипнула Лена.

— Ну нет. Нет, — пообещал Сергей твердо.

— Т-ты меня простил?

— Я искренне не понимаю. Зачем надо было меня красть? — Сергей заставил себя улыбнуться. — Я б и сам пришел...

— Меня Ползунова надоумила, — Семендяева шмыгнула носом.

— Кто?

— Да есть одна.

— Тоже сумасшедшая? — попытался пошутить Сергей.

— Да нет. Она-то как раз нормальная. Даже — более чем. Кстати, приятельница твоей жены.

— Моей жены...

— А что? — почувствовав какую-то перемену в Сергее, спросила Лена настороженно.

— Ничего. — Сергей заметно помрачнел.

— Ты теперь вернешься к себе? Сергей не ответил.

— А я уже и продуктов на неделю вперед купила. Мне столько одной и не съесть...

Сергей по-прежнему молчал.

— Ну, может, останешься? — продолжала упрашивать Лена. — Ну хоть на денек?

Сергей молча подошел к Семендяевой. Поцеловал ее в лоб.

— А, — Лена как-то жалко улыбнулась. — А давай ты на мне женишься? Я тебе ребеночка рожу...

— Я уже женат, — заметил Сергей мягко.

— Но вы же разошлись... — напомнила Сергею Семендяева и тут же сказала глупость: — А если она... умрет?

— Что за идиотские у тебя шутки! — Сергей разозлился. И сразу, почувствовав, что сказанное Семендяевой не случайность, набросился на нее: — Ты что?! Ты что-то знаешь?!

— Нет... — Лена испуганно замотала головой. — Я так... — она попыталась улыбнуться, — глупость сморозила... Дура я... Просто...

— Ну!!! — У Сергея только и осталось сил, что на это междометие.

— Она в больнице, — тут же сказала Лена, поняв, что с Сергеем шутки плохи.

— В больнице?! Что с ней?!

— Я не знаю... Я только слышала, что вроде ничего страшного...

— Какой номер?!

— Что — какой номер?

— Номер больницы! Какой номер больницы?! — Сергей грозно нависал над Семендяевой.

— Я не знаю. Я, правда, не знаю, — Лена вся сжалась под его грозным взглядом. — Шведов говорил Регине, что где-то в начале Ленинского...

— Черт! — Сергей бросился к двери.

— Сереженька, — закричала Лена ему вслед, — ты меня совсем не любишь?.. Сереженька...

Но Сергей лишь громко хлопнул дверью...

Иннокентий встретился с Мадлен на обычном месте — в парке на скамейке.

Настроение у продюсера было хорошее вдвойне — и по работе все вроде шло гладко, и денек выдался хоть куда. Иннокентий Михайлович вообще любил природу и свежий воздух.

— Ну что ж, малыш, все хорошо. Я тобой очень доволен, — улыбался он, как всегда, грустной и мечтательной Мадлен. — То, что ты мне передала в последний раз, — пойдет. Я уверен — будет очередной хит. Это что касается музыки. А вот по тексту... С рефреном надо еще поработать. Может быть, все-таки не так литературно? А то не запомнишь с первого раза... — Иннокентий прекрасно знал, что нужно массовой аудитории.

— Хорошо, Иннокентий Михайлович, — согласилась Мадлен покорно. — Я подумаю.

— Только не затягивай, хорошо? С этим делом нужно поторопиться.

— Хорошо, Иннокентий Михалыч.

— Как Макс? Справляется? Ты им довольна?

— Да, спасибо, вполне. В прошлый раз даже авокадо мне притащил, — Мадлен всегда говорила тихо и, казалось, не улыбалась никогда.

— Молодец, — похвалил Биг-Мака босс. — Правильно. Тебе витамины нужны! Может, есть какие просьбы, пожелания? Ты не стесняйся, мы же свои...

— Да я говорила Максу, мне нужна нотная бумага и у меня кончаются чернила.

— Чернила? — Иннокентий недоуменно поднял брови.

— Ну да. Черные. Я пишу всегда перьевой ручкой. Еще с третьего класса. Я говорила Максу, ну еще в тот раз, когда он с сестрой приходил.

— Сестрой? — Продюсер насторожился. — Какой сестрой?

— Ну своей сестрой. Симпатичная такая, Юля, кажется. Он тогда обещал принести. Вы ему напомните, ладно?

— Н-да... — Настроение у Иннокентия Михайловича явно испортилось. — Я ему напомню, — проговорил он довольно зловеще. — Я ему обязательно напомню...

Больше всего на свете Иннокентий не любил, когда кто-то нарушал правила игры. Особенно если этот кто-то находился в его прямом подчинении...

Узнав, что Машу собираются выписывать, Шведов конечно же бросил все дела и примчался в больницу. По дороге заехал за Сашей, справедливо полагая, что Маше будет приятно увидеть сына. Теперь они оба томились во дворе у здания больницы — Саша и Игорь Андреевич. Оба молчали и нервничали.

Шведов вынул сигареты, хотел было закурить, но обнаружил, что пачка пуста.

— Саша, я на угол, в киоск, за сигаретами, — сказал, поднимаясь со скамейки. — Тебе взять что-нибудь? Жвачку, сок, «баунти»?

Саша отрицательно покачал головой.

— Ну, как хочешь.

Шведов ушел. Саша, уже пожалевший о том, что так опрометчиво отказался от «баунти», принялся ковырять ботинком землю.

Невдалеке притормозило такси. Сергей рассчитался с таксистом и вылез. Побежал было ко входу в больницу, но тут заметил сына.

— Саша? — Сергей подбежал к сыну и, заграбастав его в объятия, расцеловал. — Ты был у мамы? Как она?