Мелочи жизни

— Да уж... — заметил поэт мрачно. — Как там у старика Шварца? «Погодите, детки, дайте только срок. Будет вам и белка, будет и свисток... »

— Вот именно, — вполне одобрила цитату Регина.

— Что бы я без вас делал, Регина Васильевна... — Поэт был благодарен Регине за поддержку. — Знаете, я ведь ни дня в своей жизни не служил... А тут вдруг такая махина...

— Я вас прекрасно понимаю, Александр Сергеевич. Это ведь только кажется, что администратором у нас становится любой. А на самом деле — тут особый талант нужно иметь. Призвание, если хотите.

— Да уж. Тут свои ручейки, пригорки... — не обошелся и на этот раз без цитаты литератор. — Но — ничего... Раз рыночная экономика того требует — будем осваивать. А что, Елена Александровна сегодня не появлялась?

— Пока нет. Но, вероятно, скоро будет.

— Ой и влетит мне от нее...

— А что случилось, Александр Сергеевич?

— А вы разве не замечаете?

— Нет. А что я должна заметить?

— Ну посмотрите на меня внимательней. Ничего не видите? — Вакаров даже руки развел, демонстрируя обтянутую свитером грудь.

— А, кажется, теперь понимаю: вы забыли надеть костюм.

— Вот то-то и оно. Знаете, ну совершенно из головы вылетело. Раньше-то ведь никогда не носил. Ну очень редко. Знаете, по большим престольным праздникам. Вот и сегодня — встал утром, оделся как обычно и пошел. Только в метро и вспомнил...

— А возвращаться — дурная примета...

— Совершенно верно. Терпеть не могу возвращаться. Я вообще, знаете, ужасно суеверный.

— Справедливости ради, Александр Сергеевич, нужно заметить, что свитер идет вам не меньше, чем костюм, — кокетливо улыбнулась администраторша.

— Регина Васильевна, вы просто заставляете меня краснеть. Я ведь совершенно не привык к комплиментам... Особенно — такого рода...

— Александр Сергеич, это не комплимент, а констатация факта.

— Регина Васильевна, ну я просто не знаю, чем вам отплатить за доброту и внимание...

— Александр Сергеевич, я девушка скромная. С меня достаточно всего одной таблетки аспирина.

— Аспирина?

— Анальгина, цитрамона, чего угодно. Знаете, сегодня целый день почему-то ужасно раскалывается голова. А таблеток ни у кого нет.

— Надеюсь, они нам и не понадобятся.

— Что вы имеете в виду?

— Сейчас увидите.

Поднявшись со своего места, Вакаров «склонился» над Региной, простерев руки над ее головой.

— Что вы делаете?! — испугалась Регина.

— Тс-с-с...

Вакаров, кажется, действительно знал, что делал.

— Ну как? — осведомился он с надеждой, убрав наконец руки. — Немножко легче?

— Потрясающе... — У Регины даже глаза округлились. — Просто как рукой сняло...

— Совсем прошло?

— Как будто и не болело. Ну, Александр Сергеевич, вы, оказывается, не только поэт, вы еще и экстрасенс!..

— Да что вы, Регина Васильна, — засмущался поэт. — Какой я экстрасенс! Так, балуюсь понемножку...

— Ничего себе баловство. Думаете, каждый вот так может за пять секунд головную боль снимать?

— В принципе каждый. Просто не все умеют аккумулировать свою энергию.

— Ой, Александр Сергеевич, я уж не знаю, что там и как нужно аккумулировать, но вы меня просто потрясли. Теперь я понимаю, почему Елена Александровна так за вас держится.

— А я вот, представьте себе, не понимаю совершенно.

— А ведь это, Александр Сергеевич, наверное, не все, что вы умеете?.. — задала довольно двусмысленный вопрос Регина.

— Ну есть, конечно, еще кое-какие вещи... — Поэт двусмысленности не уловил. — Но до Кашпировского мне далеко...

— Кто знает, Александр Сергеевич, кто знает...

— Привет! — раздался вдруг веселый мальчишеский голос.

Регина перевела взгляд на дверь и увидела Сашу.

— Ой, Сашенька, здравствуй. Ну как твое сочинение?

— Догадайтесь!

— Ну поздравляю, поздравляю. Иди скорее, обрадуй Игорь Андреича, а то он так за тебя волновался...

Саша исчез в кабинете Шведова.

— А это, надо понимать, Шведов-младший? — поинтересовался поэт, глядя мальчику вслед.

— Почти...

— То есть? .

— Сын жены.

— А-а, понимаю, понимаю...

В шведовский кабинет Саша вошел осторожно, так, что Шведов, работавший за своим столом, не услышал.

— Победа! — завопил с порога Саша во все горло.

— О Господи, Сашка! — Модельер вздрогнул от испуга. — Ты что, заикой меня хочешь сделать?!

— Победа! — От избытка чувств Саша даже подбросил в воздух портфель.

— Не может быть! Неужели, четыре-четыре?! — не поверил Шведов.

— Берите выше!

— Четыре-пять?

— Еще выше!

— Не верю... — замотал головой модельер.

Саша быстро достал из портфеля и протянул Шведову тетрадь.

Игорь Андреевич быстро раскрыл, нашел нужное место.

— Пять-пять... Ну, старик, с меня причитается...

— Еще как причитается!

— Слушай, давай срочно звонить маме. Она будет просто счастлива.

— А она уже приехала?

— Я уже с ней разговаривал.

— Отлично!

— Правда, она еще с вокзала звонила, но будем надеяться, что уже и до санатория добралась. — Шведов нажал кнопку селектора: — Регина, солнышко, я тебя прошу: набирай Маше, ладно? Нам нужно срочно с ней соединиться... Ну, Александр, — обратился модельер к мальчику, — раз такое дело — буду ходатайствовать перед вашей матушкой о досрочном выезде на место отдыха...

— Ура! — Саша снова подбросил портфель.

— Погоди-погоди, — остудил его пыл Игорь Андреевич, — посмотрим еще, что скажет главный начальник.

— Да там всего каких-то пять дней осталось! Ни контрольных, ничего! Игорь Андреевич, ну пожалуйста, ну уговорите ее! Я ведь заслужил!..

— Обещаю сделать все, что в моих силах.

— Поехали, Игорь Андреевич! — молил Саша. — А то я по дей уже соскучился. Сначала в больнице, потом опять куда-то уехала...

— Вот это ты ей все сам и скажешь. И материнское сердце дрогнет!