Мелочи жизни

— Ну как ваши дела, Леночка? В институте? — Регина и правда присела. На кончик кресла.

— Ой, лучше не спрашивайте. Скука смертная. Больные замучили. Они болеют, а ты их лечи...

— А как дома? Как папа? — осторожно поинтересовалась Регина.

— А фиг его знает. Мотается, наверное, где-нибудь. Я его по телевизору чаще вижу, чем дома.

— Ну что ж, Леночка, — понимающе закивала Регина, — это понятно... Шутка ли, такой пост...

— Да ну его, с этим постом. Я, например, вообще его политику не одобряю. — Ползунова была явно не в духе.

— Да что вы?!

— Ну а что хорошего? Народ страдает, инфляция... На приватизацию только вся надежда...

— И не говорите! Без приватизации мы... Регина оживилась:

— Вот взять хотя бы наш салон. Ведь нам не дают его приватизировать. Уж Игорь Андреевич и так и эдак... Какой-то, говорят, памятник культуры! И намекают все время, мол, — Регина сделала характерный жест пальцами, — и все будет нормально. А у нас нечего давать, уж поверьте мне на слово. Да если бы и было, так Игорь Андреевич и не стал бы! Просто не такой он человек... Не его это методы!

— Хорошо. Я обязательно поговорю с папой, — привычно ответила Ползунова.

— Ой, ну что вы, Леночка. Я же ведь совсем не для того все это...

— Нет, я обязательно поговорю. Что же это за безобразие такое: отказывать Шведову в приватизации здания! Просто беспредел какой-то!..

— Леночка, мы будем вам так благодарны...

— Скажите, Регина, — перебила «душехранительницу» Ползунова. — Я давно хотела спросить... а что, Игорь Андреевич женат?

— Ни в коем случае!

— Он что, разве... — Лицо Ползуновой скривилось. — Везет мне на эти меньшинства...

— Нет, вы только, ради Бога, не подумайте. Он... Просто не нашел еще ту единственную... На всю жизнь...

— Ну слава Богу. А то я уж решила, что... Сейчас же вы знаете, особенно среди людей искусства... А у него кто-нибудь есть?

— Нет... Честно говоря, была у него одна... Но сейчас они, кажется, — Регина поплевала через левое плечо, постучала по дереву, — поссорились.

— И кто же она? Если не секрет, конечно...

— Да... какая-то учительница...

— Красивая, наверное...

— Если бы. И что он в ней нашел! Еще муж и двое детей в придачу...

— Какой кошмар. — Ползунова затушила сигарету. — Нет, этих мужиков понять невозможно!

— Не волнуйтесь, ничего страшного. Я уверена, что это уже в прошлом! — улыбнулась Регина. Впрочем, в следующую секунду улыбка уже сползла с ее лица. В приемную вошла Юля с папкой для эскизов. — Здрасьте.

— Добрый день, — осторожно произнесла Юля. — А Игорь Андреевич у себя?

— Нет, — сухо ответила Регина. — Игоря Андреевича нет и сегодня уже не будет.

— Этого не может быть! — уверенно заявила девушка. — Мы с ним договорились.

— Игорь Андреевич не мог ни о чем с вами договариваться. Он сегодня никого не принимает.

— Я все-таки подожду.

— Пожалуйста... — недовольно соизволила Регина. — Но я предупреждаю вас — вы зря потратите время и силы. Он сегодня весьма...

Но Регина не успела закончить фразу. Уже одетый, в пальто, появился перед ними Шведов.

Увидев Ползунову, он замер. Бросил быстрый, полный ненависти взгляд на Регину.

— Ой, Игорь Андреевич, как хорошо, что вывернулись... — скороговоркой произнесла Регина. — Вот, Игорь Андреевич, Елена Александровна приехала...

— Здравствуйте, — расплылась в улыбке Ползунова.

— Здравствуйте, Леночка. Простите, что заставил вас так Долго ждать. Дело в том, что...

— А вы разве не уезжали?

Не зная, что ответить, Шведов перевел взгляд на Регину. Регина еле заметно кивнула.

— Да, я уезжал, но... — Тут только Шведов заметил Юлю. — Добрый день, Юлечка...

— Елена Александровна обещала посодействовать с приватизацией нашего здания... — вмешавшись, многозначительно произнесла Регина.

Метнув в «душехранительницу» гневный взгляд, Игорь Андреевич уже с обычной своей обворожительной улыбкой обратился к Ползуновой:

— Да-да... Сейчас мы пройдем ко мне... — Повернувшись к Юле, он, стараясь быть как можно деликатнее, добавил: — Простите, Юлечка, я, конечно, старый склеротик, но разве мы с вами именно на сегодня...

— Да нет, Игорь Андреевич, — с трудом скрывая обиду, проговорила Юля. — Я... вероятно... Я просто перепутала... До свидания!

И Юля стремительно бросилась прочь.

— Юля... Подождите, Юлечка!.. — Повернувшись к Ползуновой, Шведов развел руками. — Ученица... Очень способная девочка... Ну, прошу ко мне.

Шведов выразительно посмотрел на Регину. Регина поспешила отвести глаза. Да и телефон зазвонил. Вовремя.

— Да, да... салон Шведова. Простите, а кто его спрашивает? Нет, Игорь Андреевич просил соединять только по очень срочным делам...

— Извините меня. — Шведов почти вырвал трубку из рук Регины.

— По срочным делам?.. — разочарованно повторила Маша, а это была она, Регинину фразу.

— Маша! Маша, я слушаю.

— Гуманитарная помощь очень помогла, — заметно повеселевшая Маша посмотрела на стоящие в вазе цветы.

— Я старался, — нежно проговорил Шведов. Обернувшись к Ползуновой, он довольно жестко добавил: — Извините, я освобожусь буквально через пару минут. Регина Васильевна, я возьму трубку у себя в кабинете.

С этими словами он положил трубку на стол и скрылся.

— Однако, — проговорила Ползунова.

Убедившись, что Шведов возобновил беседу, Регина в бешенстве опустила трубку на рычаги.

А Игорь Андреевич продолжал свой разговор.

— Извини, дорогая...

— Я хочу к тебе, — грустно и тихо проговорила Маша. — Я очень хочу. Навсегда. Насовсем. Но только не сейчас. Понимаешь, можно шагнуть в неизвестность, даже в пустоту, но ступенька, с которой делаешь шаг, не должна качаться. Иначе это трусость...

— Ну-ну! Говори! — нервно подгонял Машу Шведов. — Или это уже все?!