Мелодия дождя

Глядя со стороны, кажется, что он относится к ней, как к своей дочке. Алина, напротив, поступает, как сварливая жена, постоянно поучая и требуя подчинения. То ли тренируется командовать, то ли заранее резервирует за собой право безоговорочно властвовать.

Лёньку замашки её лидерства нисколько не раздражают.

Появилась Алина в Лёнькиной жизни на одной из студенческих вечеринок, в первом семестре на втором курсе.

Юноша, как обычно, устроился подальше от веселящихся товарищей, удовлетворяясь шумным фоном мероприятия с интересной книгой в руках. Ему достаточно было общего настроения вечеринки.

Шум нисколько не мешал читать. Напротив, музыка позволяла сбросить напряжение.

Первое время парня тормошили, предлагали выпить, курнуть или потанцевать, то со временем привыкли не обращать внимания на непонятного ботаника, которого не волнуют танцы, вино и девушки.

Алина уверенно подошла к нему и уселась рядом. Долго сосредоточенно смотрела на Лёньку.

– Довольно яркая девочка, как золотая осень, но что с того, – отметил Лёнька на автомате и уставился в книгу.

Он намеренно делал вид, что углублён в захватывающее повествование, не поднимая глаз. Видел лишь мельком, что она не знает, как приступить к штурму, но явно готовится перейти в наступление.

– Ты всегда так общаешься с девушками?

– Как?

– Не замечаешь, словно я пустое место?

– И с мальчиками тоже. С некоторых пор не люблю праздность и близкие контакты. Одному спокойнее.

– Тогда, зачем ты здесь?

– Слушаю музыку, пытаюсь избавиться от эмоциональной усталости, расслабиться.

– Получается?

– Как посмотреть, мне здесь нравится.

– Ещё бы. Но пойми, невозможно снять утомление от интенсивной учёбы чтением. Необходима перезагрузка, смена вида деятельности, или положительные эмоции. Например, любовь, танцы.

– На кого я должен эти эмоции положить, – пустил в ход иронию Лёнька.

– Допустим на меня, что – не нравлюсь! Подними глаза, улыбнись, расслабься. Я детишек не ем. Просто поговори со мной.

– Ну, поднял. Дальше что?

– Я красивая, скажи! Меня, между прочим, Алина зовут.

– Не берусь судить о степени вашей привлекательности, мадам, у меня нет на этот счёт буквально никакого опыта. По-моему, все девчонки одинаковы. К тому же у многих вздорный характер.

– А мальчишки! У вас, конечно, с характером и прочим всё в порядке!

– Зависит от интеллекта… и темперамента.

– Получается, ты, тебя ведь Леонидом зовут, ничем не интересуешься. Надо же, какой неразговорчивый. Разочаровался в любви, или тебя кто-то здорово обидел?

– Просто устал, не хочу ни в чём принимать участие. Наблюдаю, слушаю, читаю. Берегу эмоции.

– А злишься почему, тем более на всех, в том числе на меня?

– Чего тебе от меня нужно! Сижу – никого не трогаю. Веселись!

– Поговорить хочу. Как мне к тебе обращаться, как звать?

– Зачем меня звать, я не собираюсь знакомиться. Вы мне мешаете читать. Если не сложно, поищите другой объект для подобного рода экспериментов.

– Я тебе не понравилась?

– Не имеет значения. Сейчас вы пойдёте танцевать и забудете о моём существовании. Это же так очевидно. Со мной неинтересно. Мне с вами, если быть до конца честным, тоже.

– А мне, между прочим, напротив, очень даже хочется познакомиться. Ещё на прошлой вечеринке приметила одинокого отшельника, не обращающего внимание на мелькание юбок и танцевальные ритмы.

В тебе чувствуется мужественность. Наблюдала, как ты ходишь, сидишь, думаешь, читаешь. У тебя широкие плечи, развитые руки, пружинистый шаг. Ты очень привлекателен… как мужчина. Иначе, зачем бы я к тебе подошла? Не верю, что ты на самом деле невежа. Хочется верить, что это напускное. Уверена, причина в девушке. Скорее всего, безответная любовь. Угадала? Впрочем, я не прорицательница. Ну что, поговорим?

– Блажь. Ни вам, ни мне это не доставит удовольствия. В моих жизненных планах, во всяком случае, на ближайшие десять лет, контакты с женщинами исключены. Влюблённость, вожделение, страсть – тоже не предусмотрены личными планами. Меня интересует профессия, сумма знаний, практические навыки.

– Позволь не поверить. Двадцать лет – возраст любви. Все мальчишки сгорают в пламени чувств. Ты что, особенный?

– С чего вы взяли, что все мужчины – жертвы банальной похоти, богатый жизненный опыт?

– Фу, как вульгарно. Разве можно ставить рядом любовь и похоть? Тебе непременно хочется меня оскорбить, зачем! Неужели я выгляжу дешёвой девочкой, которая напрашивается на ночь в постели?

– Как вы думаете, что может чувствовать мужчина к настырной незнакомке, которая пытается залезть к нему в душу, если он этого совсем не хочет? Открытым тестом говорю, мне неприятно ваше внимание.

– Ах, вот, значит, как! Наглая, вульгарная, настырная вертихвостка пытается навязать своё общество интеллигентному мужчине, продолжай!

– Я так не говорил. Мне неизвестны, ни положительные, ни отрицательные ваши качества. Больше того, знать мне всё это незачем. Не ин-те-рес-но. Расслышали? Вы для меня просто надоедливая прохожая. Вот и проходите. Мимо.

– Даже так! Да ты действительно грубиян. Девушка вежливо просит, не об услуге, просто поговорить, и что слышит в ответ… проходи мимо! Неужели тебя во мне ничего не зацепило? Я ведь хорошенькая, молодая, стройная. У тебя глаза есть?

– И уши тоже. Они утомились. Нет у меня желания, разглядывать первую встречную, даже прехорошенькую. Скажите, Алина, если я внимательно посмотрю на вашу внешность и предельно честно выражу своё мнение, вы от меня отстанете?

– Смотря, какое мнение.

– Положительное. Я вижу превосходно сложенную, физически развитую, опрятную, ухоженную, вполне подходящую для воспроизводства потомства самку человека. Если отдельно рассматривать экстрерьер, например, по пятибалльной шкале, то передо мной достойный представитель вида хомо сапиенс с оценкой в четыре балла. Ещё мне бросилось в глаза, что объект половозрелый, активно стремящийся к реализации инстинкта размножения. Что-нибудь ещё хотите узнать или этого достаточно? Тогда разрешите откланяться. Я вас больше не задерживаю.

– Как самку ты меня оценил достойно. Четыре балла. Надо же, как щедро, ничего не скажешь! Забавно, даже немного весело. Сколько всего интересного я о себе узнала. Может быть, ты боишься, что я способна тебя съесть, как это делает после акта любви самка богомола?

– Похоже, самка человека отъедает мозг мужчине задолго до того, как он решится с ней познакомиться. Почему вы такая настырная?

– Ничуть. Мы же на вечеринке. Если ты не приглашаешь меня танцевать, должна же я чем-то заняться. Продолжаем знакомиться. Судя по твоей реплике, как сексуальный объект я тебя вполне устраиваю. А как девушка?