Меморандум Громова

А ведь ещё пятьдесят лет назад умный и дальновидный провокатор Черчилль пытался открыть глаза Америке на необходимость стереть Москву с лица земли, но убедил только американского президента, которого убеждать не надо. Сонный и демократический американский народ наплевал на слова толстого англичанина. И на советскую атомную бомбу он только зевнул, и на полёт Гагарина только восхитился, хотя его Президент наверняка принялся ночевать в самом глубоком бункере под Белым Домом, отчётливо понимая, что следующий Гагарин может и бомбой поприветствовать. Атомной. Если будет кривить рожу на русские успехи по захвату планеты. Америкашка всё равно кривил, потому что рассчитывал на глубокий бункер и своих братишек-капиталистов, которые выпускали всё больше атомных бомб. Но Карибский кризис, или свара из-за Кубы, окончательно развеял надежды американских мечтателей о полной победе демократии, показав жестокое преимущество диктатуры. Да все америкашки это увидели, потому что на их любимое место отдыха - Кубу, где их ждали ласковые проститутки и ромовые коктейли на берегу океана, их больше не пускали! Американская демократия имеет то преимущество, что простые американцы могут позволить себе куда больше, чем их простые собратья русские. И если им хочется вернуть свои земли, которое их тупое и предательское правительство отказывается возвращать, то они это делают. И простые разобиженные кубинцы, которых выкинули пинком с родной земли, мигом получили кучу денег от американских любителей кубинского отдыха, на которые закупили кучу оружия, наняли армаду судов, наняли профессионалов из военных, и храбро высадились на любимом острове, закономерно получив по зубам от диктатуры. Бедняга Кеннеди со своих верхов отчётливо её видел, жестокую и мускулистую руку Москвы, а его подданные демократы посчитали его предателем... и застрелили, вот они, минусы демократии, когда за потерянный и даже не американский, но любимый кусочек территории, президент может получить пулю от избирателей. Насколько же легче было Горбачёву отдавать Европе и Америке куда большие территории, а Ельцину даже свои собственные раздаривать, ничуть не опасаясь мести разобиженных такой подлянкой граждан. Вот оно, преимущество диктатуры, о котором тоскуют все американские президенты, и которого им так отчаянно не хватает для захвата мира.

Короче, у претендентов на мировой трон имелись свои сильные стороны. Диктатура - огромное преимущество в тактическом плане, но стратегическое преимущество демократии его несомненно перевешивает, что и показал разгром Советского Блока в виртуальной войне. Впрочем, слово неточное - это было скорее вынужденное отступление для перегруппировки войск, отдыха и накапливания сил в новой виртуальной войне за мир. Товарищ Горбачёв искренне поставил свечку товарищу Сталину, хотя в Бога и не верил, в засекреченной партийной церкви, за его славные подвиги и завоевания, которые позволили отступить с честью и без смертельных потерь. Давно не товарищ и далеко не господин Ельцин тоже ставил свечки, уже в легальной церкви, хотя в Бога тоже не верил, - но кому ставил, Юра не понимал. Однако упорный исследователь вскоре выяснил этого неизвестного благодетеля, и прояснить его, скромника этакого, помог широко известный в узких кругах ближайших переулков, знаменитый Стеклоочиститель марки СТ - 45.

Глава 20 Истина - в стеклоочистителе.

Хотя эти рассуждения убеждали окрестных пьяниц, для самого Юры не хватало гвоздя, который прибил бы висевший в воздухе Меморандум к стене реальности. Подписание Ельциным Пакта Капитуляции за признание России мировым сообществом не выглядело убедительной причиной. Да настолько плевать было всегда на эту Европу, да и Америку заодно, что даже дубовый на голову Ельцин быстрей бы надумал плюнуть, чем предавать страну, подставляя под пулемётный огонь американских советов. Слишком много непонятного было и в путче, и в захвате власти, и в распаде государства. Почему Ельцин не боялся? Ведь пристрелить его в той суматохе труда никому бы не составило - он же на бронетранспортёре свои речи толкал. Ну, не свои речи - он и писать, говорят, не умел - американские. И не было тогда ФСО на снайперов, засевших в окнах домов. Разглядывали они болтуна через свои прицелы, и с кровожадной радостью докладывали своему ГКЧП, или кто там их послал - министр обороны или председатель КГБ, или ещё кто из тогдашних шишек - Вижу цель. Разрешите уничтожить?-

Но приказа не поступило. Очень странно. Конечно, свалить на вырождение руководства легко, однако, если уж этим вырожденцам хватило ума и воли устроить государственный переворот против президента СССР, то пристрелить президента России путчистам сам Бог велел, и рука бы не дрогнула. Пусть даже все путчисты оказались атеистами, что не удивительно, однако и без советов свыше любой атеист на их месте видит эту неизбежность. Переворот совершён, власть захвачена, всё. Противники безжалостно уничтожаются - диктатура этим и сильна, блин ей на рожу. А тут какой-то клоун выскочил... Почему танками в пыль не закатали вместе с прочими, кто подвернётся? Дело привычное и проверенное, осечек не даёт. Сила солому ломит - это эффективно и результативно. Победителей не судят. Это они судят. Почему же они отступили?

Имелись и прочие, более мелкие непонятки, и потому Юра продолжал упорно ломать голову над проблемой предательства России. Возможно, меньше бы мучился, бездельничай где-то в одиночной камере, откуда удалось выскользнуть по недосмотру начальства. Но пришлось долго, ибо от расследования отвлекали мучения со стеклоочистителем.

Проблема его очистки оказалась не из лёгких. По теории, после злоупотребления наутро человек должен вставать свежим, отдохнувшим, и слегка "весёленьким". Без всяких похмельных признаков, готовым "зашибать деньгу" где угодно, хоть в банке, хоть в каменоломне. Однако даже просто встать оказывалось проблемой. И башка трещала сухим хворостом под телегой.

Странно, ведь теория выглядела очень убедительной, Юрка поверил с первого стакана, выслушав в своей забегаловке спившегося профессора Серёгина, который работал над ней всю жизнь, пока труды не оборвали гримасы перестройки и последующее предательство России, если отбросить её временную коммунистическую наклейку - СССР.

Вначале Юра о нём и рассказал, как всем рассказывал, в привычных политических спорах за стаканом стеклоочистителя. Но Серёгин, выслушав теорию предательства, расширил её во времени заявлением, что измена пошла куда раньше, ещё в застойные времена, когда начали делать синтетический спирт, а с горбачёвской антиалкогольной компании она усилилось до качественного скачка в предательство. Из-за сокращения сырьевой базы естественного происхождения - виноград, картошка, зерно, плоды-ягоды и свёкла, и затем закрытия мелких заводов-производителей, наша вино - водочная промышленность после отмены строгостей разом перешла на суррогаты. А куда было деваться? Сырья-то нет...И в дело пошла уже сплошная синтетика - спирт из углеводородов и прочего, вроде древесины. По химическому составу получался тот же этиловый спирт, но раньше родной до слёз после первой стопки, а теперь до блевоты, если закусью не закидать. А почему? А потому что организм не обманешь. Дело в том, что алкоголь - это естественный для организма наркотик, он вырабатывается у нас в кишечнике, и необходим для работы головного мозга. В небольших количествах, конечно. Серёгин рассказал об эксперименте в своей лаборатории, где крысам скармливали с едой вещества, уничтожающие бродильные бактерии, которые и вырабатывают алкоголь. Крысы как рехнулись - стали злы и агрессивны, постоянные драки, и просто на стенки лезли, пока другой эксперимент, проводимый параллельно, не прояснил ситуацию. Он состоял в регулярном подбрасывании отравленного корма, для изучения законов общения. Крысы весьма осторожны, и непривычный корм вниманием не жалуют. А если поголодать? Ну, тогда самый оголодавший пробует, а остальные смотрят. Если смельчаку плохо, к этому корму крысы и сами не подходят, и новичков отгоняют. Но в этот раз к отравленному корму могла выстроиться очередь, если б все крысы не полезли без очереди, кусаясь и огрызаясь. Он им как манна небесная казался, настолько трезвая жизнь была не мила.

– Если б им петельку спустить, да втолковать, как пользоваться, все бы перевешались...
– закончил довольный Серёгин свой рассказ, опрокинув в себя очередную дозу живительного алкоголя.

Отсюда очевидный закон - если жизнь в чём-то хреновая, лекарство - алкоголь. Со стороны человек может так выглядеть, что обзавидуешься - и здоров, и богат, и бабы вешаются, но если тянется к рюмке, верный признак душевного неуютства. Недаром в славные застойные времена народ квасил всё больше и больше, и жаль, что Горбачёв не встретил в своё время профессора Серёгина. Чего-то не хватало народу российскому, как и сейчас не хватает. Но тогда - теперь-то всем понятно, - не хватало частного предпринимательства, которое даёт человеку бесконечные рост и развитие, а теперь, как понял только что Серёгин - не хватает честности и правды. Наверху предатели, страну душат и добивают, у Серёгина глаза открылись после откровений собеседника. Сверху врут, врут и врут, хапают и обманывают, кидают и водят за нос, потому народ лопает по прежнему, а может, и больше, но появились и интересные различия в составе спиртного. Если в застой жрали водку и плодово-ягодные вина, то теперь народ, по прежнему уважая водку, перешёл вместо вина к пиву. А почему? Там ещё есть живой алкоголь, от бактерий, а не с химзавода.

Серёгин рассказал, как выглядит в электронный микроскоп живая молекула спирта - сплошь облепленная молекулами воды, весёлая и дружелюбная, в отличие от "мёртвой" молекулы, ничем не облепленной, одинокой и злобной. А таким алкоголем нас сейчас и поят. Потому обманутый народ потянулся к пиву.

Серёгин дал множество советов по улучшению качества алкоголя, и заверил, что народ сразу почувствует разницу, и потянется в забегаловку даже из центра столицы, и через год на этом месте Юрка разрастётся до размеров ресторана.

Убеждать профессор умел, проблемы с ростом у предпринимателя имелись, поэтому он заспешил, образно говоря, по указанному выходу. Так начались эксперименты, при участии и консультациях радостного профессора, который помогал словом и делом совершенно бескорыстно, если не считать бесплатную дегустацию результатов. Продвижение проходило с трудом, его осложняли проблемы и сивушных масел, и цен, и сырья. Но оно и нашло тот гвоздь, что прибил Меморандум к твёрдой стене реальной жизни - для самого Юры.

Глава 21 Первый сон Юрия Громова.

Однажды, распробовав партию стеклоочистителя - точнее, виноградного спирта из Осетии, замаскированного под стеклоочиститель, - он вырубился, и проснулся...во сне. Конечно, понял потом, когда проснулся по настоящему, а пока просто оглядывался - где проснулся. Оказалось, в знакомой подсобке, только почему-то со стеклянной стеной, сквозь которую видно стоявшую рядом забегаловку своего конкурента, Рафида Зязикова. В действительности кафешка Рафида под названием "Абриканская мечта" располагалась в десяти минутах ходьбы, на соседней улице, но сейчас стояла так близко, что через стеклянные стены подсобок он видел не только Рафида, который с чернявой своей женщиной "бодяжил" очередной ящик, но и разговоры слышал: - Воды побольше, Фатима, а то загнутся наши кормильцы...-

Как будто так было всегда. Юра ничуть не удивился, и привычно глянул сквозь двойное стекло на ржавый металлический ворот с намотанным тросом, на котором сидел тощей своей задницей проклятый конкурент. Заходя в подсобку, Юра всегда первым делом смотрел на ворот, а при любом скрипе бросал дела в торговом зале, и влетал сюда, на ворот глянуть. Всё было в порядке, и замок на вороте - не менее ржавый, амбарного типа, - висел запертым. От сердца отлегло, как обычно, потому что трос с ворота тянулся вверх по крановой стреле, которая заканчивалась над его кафешкой. На тросе висела квадратная бетонная плита. Впрочем, ещё большая плита висела над "Абриканской мечтой", но Юрка во сне не мучился воспоминаниями - когда ухитрился вбетонировать перед своей кафешкой такую же, как у соседа, железную стрелу, да как ухитрился подвесить бетонную махину над его забегаловкой. У сна свои законы, поэтому Юра просто глянул на свой, такой же, как у Рафида, железный ворот с намотанным тросом, и на замок, ещё более массивный, нежели у "Абриканца". Он помнил только, что долгая вражда с конкурентом привела к этому результату - над кафешками повисли бетонные плиты, готовые опуститься и превратить их в мясные сэндвичи меж каменных ломтей. Зато отношения с конкурентом были теперь ровными и хорошими. Борьба за клиентов микрорайона продолжалась, понятное дело, но тихо и мирно. Здоровались при встрече всегда, и очень радушно, и каждый не забывал бросить украдкой проверочный взгляд на свою кафешку - не опускается ли плита противника? Закрыт ли замок? Привычка, которая уже не осознаётся. Беспокоиться не о чем - ключ от замка носил профессор Серёгин, управляющий кафе "Наша радость". Он здесь ночевал, и тоже вскакивал при любом скрипе с улицы с ключом наперевес. Только попробуй опускать плиту, проклятый Рафидка! Серёгин мигом расстегнёт замок - и легко не покажется, наша плита потяжельше будет...