Меморандум Громова

– А я сытенький.
–

– А голова с похмелья не болит?
–

– Нет, не болит.
–

– Ну и гад же ты после этого, Юрий Иванович.
–

– Пусть я гад, раз кафешку зовут гадюкой. А вас пусть государство кормит, я ему налоги плачу.
– Но тут живот так громко заурчал, что Юра поспешил переменить тему.

– Товарищ генерал, вы не объяснили, почему Валерка вам не доверяет? Почему требует меня на встречу? Я даже лицо не помню.-

Генерал пробурчал под нос что-то неразборчивое, явно непечатное, но ответил спокойным тоном: - Он доверяет, иначе мы бы не мчались в Киев. Обычная перестраховка. Его пытался ликвидировать резидент в Бельгии, когда Валера пришёл на явочную квартиру. Он успел выстрелить первым, и без разбирательства не понять, что произошло на самом деле. Лично я ему верю. Он же вышел на связь. Скорее всего, наш бельгиец скурвился, и решил сорвать банк. Американцы бы его золотом засыпали. Мы и сами ничего не понимаем, а что Валере думать прикажете? А если резидент выполнял приказ? Если скурвился кто-то из своих на самом верху? Добавь сюда, что и никакой войны с полицейскими не планировалось. Я бы тоже на его месте ощетинился. Кто придёт на встречу на этот раз? Кому можно верить? Только тебе и остаётся. Запомнился. Короче, за соломинку хватается.

–

– Тут многое непонятно. Зачем вообще встречаться? Мог бы сбросить свою вещицу в тайник, и сообщить.-

– Кому сообщить? Говорю же, он никому не доверяет. Думаешь, нам всё понятно?
– раздражённо спросил Штименко.-Темнит Валера, вот что понятно. А что задумал - непонятно. Ты первым узнаешь.
–

Невольно вспомнился покойный Кожевников. Тоже запсиховал, потеряв веру в своё руководство. Интуиция человеческая - штука неясная, однако её не обмануть, выкована миллионами лет естественного отбора. Все чувствуют, что страну предали - где-то на задворках сознания. Но если для спасения остается последний шанс, дикий стресс высвечивает сумерки в голове. Этот забытый им Новиков уже не верит своим. Не может, и всё. Интуиция. В Кремле предатели. Если у него есть ещё время и желание разобраться, Новиков придёт к такому же неизбежному выводу, что и Юрка. И появится Меморандум Новикова..., но у него нет времени. Потому что... Штеменко...

Стало тошно. А ведь Валерку Новикова точно убьют. Да и самого Юрку заодно, раз уж подвернулся кстати, а то всё руки не доходили. На душе похолодало. Решение сдёрнуть только крепло.

– Грохнете его, чувствую.
– Сказал он безразлично.

– Нет, ну ты больной...- восхитился майор.

– Тьфу на тебя!
– в сердцах плюнул генерал.
– Если б даже хотели, что толку? Валеру не достать. Украина давно заграница, и условия встречи Новиков диктует. А он профессионал, и шанса не даст. Просто не хочет передать посылку прямо в руки неизвестного предателя. Не знает, кому верить. И всё! Валера - настоящий разведчик. И патриот, хотя это слово теперь не модно. Я горжусь им, если хочешь знать.
– Последняя фраза была тихой и даже с какой-то неловкостью. Могла бы и подкупить, сойдя за признак душевной искренности. Но не подкупила, потому что походила на признак душевной неискренности.

Между тем, майор углядел новую придорожную забегаловку, и опять завёл песню про буржуев. Если бы у спутников и впрямь не имелось денег, голод мог подвигнуть и на обострение, вплоть до силового изъятия "взаём". Но деньги были. Правда - личные, "на всякий случай", а не командировочные, которые утекли в карман корыстолюбивого "буржуя". Однако люди уж так устроены, что не хотят мириться со "всяким случаем", и потому часа два ещё испытывали терпение пленного нытьём о его низких моральных качествах. Майор испытывал, в основном, генерал лишь хмыкал в знак ободрения. Юра с ними не спорил. Он давно понял, что у других людей моральные качества всегда видятся низкими. И никак не мог понизить свои, как ни старался, пока не махнул рукой, хотя бизнес требовал понизить их вообще до предела. Он разглядывал осенние пейзажи за окном, и ещё бурчал иногда: - Отнимите-ка, попробуйте.....
–

До "грабежа" господа офицеры не опустились. Генерал добился по сотовой связи финансовой помощи, завтра же в Киеве, куда они прибудут, и майор повернул машину к ближайшей шашлычной на открытом воздухе.

Он остался в машине, голодный и злой, и принялся спокойно, без сбивающего давления, размышлять, поглядывая на обжор, трескавших мясо за обе щёки. Генерал Штеменко ухитрился вызвать определённое доверие. Схема - "злой и добрый" всегда срабатывает, Юра не знал, как с этим бороться. Но твёрдо знал, Штеменко верить нельзя. Единственная правда, что два насквозь лживых профессионала используют его в качестве инструмента, для непонятной цели. Этот инструмент придётся на некоторое время выпустить из рук, по условию вскрываемого "сейфа" по имени Новиков, поэтому "фомке" пришлось скормить словесную лапшу, наперчённую угрозами. Будь "фомка" незакалённый, ограничились бы "страшилкой из будущего", которую нарисовали возле "Гадюки". Хотя и набросанная наспех, эскизно, в карандаше, она бы непременно сработала. И человек сделал бы всё в точности, даже не думая. К несчастью, Штеменко его знает. Он ничему не поверит. И может выкинуть фортель, который провалит операцию. Поэтому сходу предложил пять тысяч, отложив "страшилку" на крайняк. Удивительно, но при небольшом упорстве они превратились в реальные - вот они, в кармане!
– двадцать тысяч долларов, причём в виде предоплаты! А это уже определённый аргумент к доверию, и Юра не мог его отбросить. Для российской разведки подобного рода аргументы считаются крайними. В силу исторических причин в советской, и по инерции - в российской разведке предпочитают более привычные методы убеждения человека - загнать в угол, и схватить за что-нибудь, чувствительное. Это дешево и эффективно. Если уж руководство так легко пошло на крайние меры, вроде наличных, дело и впрямь является государственно-важным. Но главный к этому аргумент - сам Штеменко. На мелкие прорывы его не бросают. Если судить по калибру афганского дела, таинственная "вещица" с информацией, украденная Валерой, весит в глазах кремлёвского руководства уж никак не меньше. Только в этом пункте и следует доверять генералу. А всё остальное - это дым, причём не белый, а чёрный, и что он скрывает - знает только чёрт. Но есть надежда немного разогнать эту дымовую завесу при встрече с Новиковым.

Ещё час назад Юрка подумывал сбежать при первой возможности. Двадцатка в кармане поможет наплевать на все встречи, погони и изъятый паспорт. Но теперь страхи поулеглись - склонился к выводу не спешить, и встретиться с непонятным Новиковым. Поговорить. Тогда и решить - что делать дальше.

Захлопали дверцы. Джип закачался, майор и генерал устраивались на сиденьях, сытые и сонные, как коты. На столько, что решили передать руль в "лапки" своей пойманной "мышке".

Юра сел на место водителя без возражений. Похмелье почти выветрилось, трасса хорошая, машина ещё лучше. Больше о предстоящем деле не говорили. Дорогой слушали рассказ генерала о Франции, где он пару лет назад по случаю приобрёл собственность, выкроив время между пакостями французскому народу. Так себе - фазенда для отдыха, жители Рублёвки лишь усмехнутся, однако генерал приобрёл её не для отдыха. Двухэтажный домик построили чуть не сто лет назад, и его приведение в божеский вид требовало затрат. Но вместе с домом имелся неплохой виноградник и небольшой сад с апельсинами и персиками - давняя, оказывается, мечта. С детства послевоенного. Голодного и холодного, как водится, иначе с чего мальцу мечтать о доме с фруктовым садом? Короче, отставка светит уже в глаза, по выслуге, так что пара французов могут своему Папе свечки ставить, что у этого удава руки до них не дошли, занятые ощупыванием соблазнительных персиков.

Однако маловато было этих виноградов, чтобы они могли оторвать деятельного генерала от любимых подлостей незнакомым людям, коими занимался всю жизнь. Иначе говоря, требовалось расширить земельные владения, чтобы стоило всерьёз заняться фермерством во Франции.

Юра искренне сожалел следом за генералом, что финансы не позволяют тому прикупить у соседа землю. Может, не пришлось бы тогда мчаться в Киев.

Глава 26. Встреча с оранжевой революцией.

В Киев прибыли поздней ночью. Юра смутно помнил, что в Киеве происходит какая-то "буча" вокруг выборов президента Украины. То ли выбрали не того, то ли того не выбрали, но народ митингует, и не только с центральной площади не расходится, но и строит всякие препоны, блокирует работу правительства и думы. Бузит молодёжь, всякие там студенты и прочие не поймёшь кто. Как выразился майор - если этот бардак называется демократией, то избави Бог Россию от неё, такой наглой и оплаченной ЦРУ.

Юра с интересом слушал спор конвоиров, для него полный откровений. Занятый бизнесом, пусть мелким, но нервотрёпистым, он и про существование Украины не вспоминал, а уж о её проблемах с выборами не догадывался вовсе. Не мудрено, проблема очистки спирта от моющих средств настолько забивала голову, что случайные просмотры теленовостей оставили только невнятные воспоминания - "в Киеве кто-то зачем-то вопит". А от хорошей жизни, или нет - до сих пор оставалось неясным.

Теперь же, пока колесили по Киеву, майор просветил, что "катавасия" оплачена ЦРУ, которое в Америке, и это счастье, если там не подозревают, что украденная во Франции "вещица" находится где-то здесь. Но если узнают, вряд ли позволят перехватить. Поэтому надо постоянно проверяться на "жучков" и на слежку. Вся местная госбезопасность, считай, в их лапах - ЦРУ достаточно купить ключевых руководителей.

По прибытии в Киев остановились не в гостинице, конечно. Пустая конспиративная квартира встретила ароматом свежего борща. Хозяева ушли, предупреждённые о прибытии телефонным звонком генерала. Квартира четырёхкомнатная, на окраине Киева, со всеми удобствами, мыслимыми в наше время. Душ, джакузи, домашний кинотеатр, компьютер и велотренажёр. Генерал засел за компьютер, а майор стал обшаривать квартиру с электронным приборчиком в руках, в поисках прослушки. Голодный Юра ушёл на кухню, и слопал две тарелки тёплого борща - нет, одну слопал, а вторую съел - с мясом, зеленью и сметаной. Думал принять душ, но так потянуло в сон, что поленился. Лёг спать в дальней комнате, сунув доллары под подушку.

Выспался отлично, никто не беспокоил. Генерал уже исчез по своим пакостным делам, майор торчал у компьютера. Даже доброго утра не пожелал, покосился, и всё. Вид чуток мятый, словно не выспался. Может, дневалил? А так и есть - пленника же надо охранять. И себя заодно - по два часа на пару с генералом. У подлецов военных устав везде устав, и рука , если что, от усталости не дрогнет, привычные ...

Умылся, побрился, и принял душ в роскошной ванной комнате - всё будто в последний раз. Чувство - как у зайца, который хоронится в чистом поле неподалёку от привала охотничьей банды. Рвануть бы до леса, да затеряться...,. Иначе наткнутся и уничтожат. Шанс у зайца есть. Но небольшой, если привязанная собачья свора слишком велика. В его случае - совсем мизерный. Но он есть. Момент только выбрать...